Этой традиции почти две тысячи лет. А начало ей, по церковному преданию, положила Мария Магдалина, которой первой явился воскресший Христос. После Его вознесения Мария отправилась проповедовать слово Божие в Рим и, встретив там императора Тиберия, преподнесла ему яйцо со словами «Христос воскресе!».
В античные времена тоже существовал обычай дарить яйца в знак приветствия и благорасположения к человеку. Яйцо – символ жизни. В сказаниях многих народов мира ему придаётся этот сакральный смысл. Но Тиберий в воскресение Христа из мертвых не поверил. «Этого не может быть, как не может это яйцо стать красным», – сказал он. И вдруг яйцо покраснело в руках у Марии.
Ярославская художница Лариса Овчинникова много лет занимается росписью пасхальных яиц. Не обычных, куриных, а деревянных, покрывая их изящной борецкой росписью. Вьётся от основания яйца к его вершине ветвь сказочного деревца, отходят от неё новые побеги, которые рука художницы украшает и украшает разными птицами, цветами, звёздочками. И вензель «ХВ» – Христос Воскресе – венчает композицию.
– Появление расписных яиц – деревянных, фарфоровых и стеклянных – традиция более поздняя, чем крашеных, но она тоже связана с народным обычаем, – объясняет художница. – Ведь пасхальные яйца в народе хранили обычно целый год, от праздника до праздника. Выбирали одно из многих и убирали на полочку, где стоят иконы. Очевидно, чтобы как-то выделить это яйцо, и стали его расписывать.
Борецкой росписью Лариса увлеклась, ещё будучи студенткой Ярославского художественного училища. Но знакомиться с ней начала совсем девочкой, ученицей художественной школы в Вологде, когда ходила на этюды в местный художественный музей. Часами копировала Лариса узоры чудесных русских северных прялок и изображения на них, основу которых составляли самобытные миниатюры: весёлые птички и лучистые солнца, остроконечные звёзды и цветы в виде тюльпана, а то и сценки из народной жизни... Менялись со временем сюжеты, но неизменными оставались белый фон и краски: красные, зелёные, изумрудные, золотые, охристые, – что бы ни изображал художник. Они, эти краски и фон, и сегодня словно дарят людям праздник, украшают неяркий быт северян.
Есть легенда о том, как зародилась на Северной Двине борецкая живопись. Было это лет пятьсот назад, ещё во времена Московского царя Ивана III, дань которому платили даже Псков и вольный Новгород. С этим не могла смириться группа новгородских бояр во главе с Марфой Борецкой, женой бывшего новгородского посадника. И когда войска Ивана покорили Новгород, Марфа со своими единомышленниками сбежала на Северную Двину. Поселились они на высоком берегу реки в пределах нынешней Архангельской области, основали городок, в названии которого сохранилась фамилия Марфы. Звучит оно, правда, несколько иначе: Борок, а вот живопись, которая сложилась здесь в профессию едва ли не всего местного населения, называют борецкой. У искусствоведов есть свои предположения, как же зародилась она в этих краях. Очевидно, говорят они, среди бежавших могли быть художники, иконописцы или те, кто расписывал миниатюрами рукописные книги. На новом месте эти мастера продолжили свои занятия и, передавая мастерство из рук в руки, сохранили на Северной Двине традиции народного искусства древнего Новгорода.
Прялки, сани, деревянную и даже берестяную посуду украшали своими росписями художники из Борка. Современные их преемники расширили диапазон её применения. Дома у Ларисы Овчинниковой хранится деревянное панно, которое отображает суть крестьянской жизни. Здесь и сватовство деревенских парня и девушки, и свадьба, и дальнейшая их жизнь с трудом и праздниками... Своеобразная икона с житием героев. Сюжеты эти художница «подсмотрела» у своих предшественников, недаром ведь столько лет занимается изучением их творческого наследия. Особую изящность красным рисункам на панно придаёт чёрная обводка.
– Это тоже особенность борецкой живописи. Когда-то мастера делали её при помощи заточенного гусиного пера, сейчас – с помощью кисточки. В XIX веке стали применять и золотые краски, что добавило своего рода парадность рисункам, – говорит художница, показывая свои работы.
Задолго до Пасхи в доме Овчинниковых начинают собирать деревянные заготовки яиц. Муж Ларисы Алексей, тоже художник, ездит за ними в столицу. Акварелист, участник профессиональных выставок, он зачастую помогает ей и в росписи яиц. У самой же Ларисы время для творчества появляется лишь поздним вечером, когда, говорит она, уложит детей спать. Их у Овчинниковых четверо. Старшему Артёму – четырнадцать лет, следующей за ним Маше – шесть, Коле – четыре года, а самому маленькому – Матвею – только-только исполнилось восемь месяцев. Он – всеобщий любимец – буквально не сходит с маминых или папиных рук и уже тоже тянется к краскам на рабочем столе художников, как Коля и Маша, которые давно уже проявляют интерес к маминой работе. И иногда Лариса доверяет им провести какую-то линию в своём рисунке.
Работа её уникальна своей штучностью. Нет яиц, похожих одно на другое. Их охотно берут для продажи в Союз художников, в один из международных домов дружбы, что есть в Ярославле. Но прожить росписью пасхальных яиц семье художников невозможно. Наверное, в качестве сувениров-подарков яйца могли бы брать для продажи и ярославские храмы. Однако и здесь загвоздка. Продавать дёшево такую трудоёмкую работу Лариса не может, а население наше за полгода кризиса обнищало ещё больше.
– Сколько же времени уходит на роспись одного яйца? – спрашиваю я художницу.
– Часов пять.
И чувствуется, что для самой Ларисы за этим стоит нечто большее, чем просто работа. Что же?
– Конечно же, творчество – некая отдушина, – говорит она, продолжая наш разговор.
Овчинниковы, похоже, вообще много и с удовольствием работают именно для души. Прихожане храма Святителя Николая в Курилове, они устроили здесь совершенно необычный рождественский вертеп. В этот праздник его устанавливают посреди храма, и полюбоваться на чудо стекаются сюда все, кто слышал о нём. К празднику Пасхи готовят Овчинниковы свои подарки для прихожан храма. На ночную службу собираются прийти Алексей и Артём. А в сам день Пасхи наверняка к ним присоединится и Лариса с малышами.
Ирина ХРУПАЛОВА 
Вячеслав ЮРАСОВ