Бабушкины картинки

Контакты с детьми возникают мгновенно: может быть, из-за бабушкиной манеры говорить - ласковый неторопливый разговор её журчит, как ручеёк, - а может быть, из-за того, что рисунки и акварели Эльвины Борисовны очень похожи на дет­­­­­­­ские.
Привлекают они и взрослых. Пожилые женщины расспрашивают, чем же так её притягивают карандаш и краски. Некоторые признаются, что самим ничего не нарисовать. Тогда Эльвина Борисовна вдохновляется и принимается убеждать, что на самом деле при желании этому могут научиться все. И тут же начинает показывать, как изобразить небо, человека, реку. Через некоторое время женщины уже сидят и рисуют вместе.
Несколько человек всерьёз заразились от неё этим увлечением и, по её словам, рисуют теперь лучше, чем она. На столе в рамке - ангел, написанный дей­ствительно здорово одной из таких пожилых учениц.
А соседка из другого подъезда попросила однажды у Эльвины Борисовны несколько картинок, чтобы показать дочке. Та у неё работает в университете, лекции за границей читает. Она взяла картинки Эльвины Борисовны в Испанию и демонстрировала их там как пример разносторонних духовных интересов русских старшего возраста. На память о заграничных «гастролях» своих акварелей Эльвина Борисовна хранит теперь красочный календарь за 2006 год на испанском языке.
Эльвина Борисовна рисует с самых ранних лет, с каких себя помнит. Её родина - деревня Гуреево Вологодской области, на одном из рисунков женщина в голубом платочке - мама.
- Вот наша изба, - пододвигает она ко мне ещё одну из своих картинок. - Напротив была двухэтажная школа. Мама рассказывала, что когда я родилась, в дом из школы вдруг влетает её брат Анатолий, в руках книжка «Евгений Онегин» и кричит: «Люблю её, мой друг Эльвина!»
Потом срывается с места и, как позже выяснилось, бежит в сельсовет. А когда появляется снова, огорошивает новостью: «Сашка, я твою девку назвал Эльвина».
- Что ты наделал! Её ведь батюшка крестить не станет, - ужаснулась мама.
Но обошлось. Больше того, девочка, как бы оправдывая своё необычное красивое имя, оказалась на редкость способной. В деревне жила молодая учительница с маленькой дочкой. Уходя на работу, она оставляла её с Эльвиной и давала им вместо игрушек буквари. В результате Эльвина на удивление окружающим научилась читать в четыре года. С тех пор в деревне, где и взрослые не все были грамотные, её стали звать Городская.
Семья жила очень бедно, а в начале тридцатых годов начался настоящий голод.
- Каждая картинка - эпизод из истории моей жизни, - признаётся автор, извлекая из тол­стой пачки очередное произведение. - Вот смотрите, идут две девочки, в руках у одной - корзинка. Большая - я, маленькая - сестра Лиля. 1933 год - я тогда собирала по деревням милостыню, кто что даст покушать, и кормила трёх сестёр и братика. Лиля, Ольга и я дожили до восьмидесяти с лишним лет, сестра Вера до 47, остальные умерли рано.
А вот ещё одна акварель: снова их деревня, дома вокруг пруда, часовня - работа для автора особенно памятная. Мать отдала Эльвину в няньки, но приехала тётка и увезла её в город Сокол, где были две большие бумажные фабрики, известные тогда на всю страну. Тётка жила в бараке, и пристрастие девочки к рисованию быстро стало известно многочисленным соседям. Всем ведь хотелось как-то украсить своё жилище. Картинка с часовней стала первой, за которую Эльвине дали литр молока. Она стала рисовать на заказ: «Эльвинка, нарисуй красавицу», «Нарисуй зайцев» - нет, нет, да и ещё кто-то расплатится натурой.
Семь классов Эльвина окончила с отличием. Поступила в молочный техникум, училась тоже на пятёрки и в 1944 году вместе с дипломом получила приглашение остаться на преподавательской работе. Потом избрали в горком партии, но эта работа оказалась не её призванием. Собственное начальство посоветовало: «Тебе надо в пед­институт», что она и сделала. Преподавала русский язык, литературу и рисование, последние перед пенсией десять лет - в школе № 39 в Брагине.
В числе её картинок, которые были выложены в тот день передо мной, была одна, запечатлевшая Рыбинское водохранилище с торчащей из воды вершиной колокольни.
- На дне Рыбинского водохранилища где-то здесь деревня Леушино, откуда родом Владимир Александрович, - следует комментарий.
Это была удивительно дружная пара - она и Владимир Александрович Алексеев, сотрудник нашей газеты, тогда «Северного рабочего». Судьба настойчиво сводила их вместе. С затопленной родины Владимир уехал в город Кадников, в пятнадцати километрах от Сокола, и они подростками, не проявляя друг к другу никакого интереса, учились в одном техникуме в разных группах. В сорок третьем его взяли на фронт, в сорок шестом он вернулся доучиваться, и она была у него преподавателем. По распределению Владимир отправился работать в Сибирь, Эльвина уехала к нему, там же, в Красноярском крае, они и поженились.
Владимир Александрович умер в 1998 году, вместе они вырастили прекрасных сына и дочь, дождались внуков. Интересно, что способности к рисованию явно передались некоторым из них по наследству. Дочь Нина может сделать портрет карандашом, как настоящий художник. Внучка Таня тоже рисует. А бабушкины картинки в семье отсканировали и хранят на память будущим поколениям.