В деревню к тётке в глушь...

Давно бабушку с дедушкой в деревне навещали? Или двоюродную тётушку, которая живёт далеко от городского шума? Пора восстанавливать родственные связи, державшиеся в последнее время на редких телефонных звонках. Экономиче­ские трудности неминуемо заставят забыть (хотя бы на время) о дорогостоящих поездках. Смена обстановки на время отпуска будет грозить серьёзными тратами, и впору признать, что каникулы в деревне – не самый плохой вариант отдыха. В такой ситуации грех не воспользоваться тарифом «дёшево и сердито», по которому в России будет работать сельский туризм, наконец-то обретающий конкретные очертания.
В деревню, в глушь...
Власти Пензенской области решили убить сразу двух зайцев, составив «список объектов сельского туризма» – проще говоря, тех самых подворий, хозяева которых готовы за скромную плату пустить к себе на постой цивилизованных путешественников. С одной стороны, частично решается проблема инфраструктуры: простой деревенский дом служит и гостиницей, и рестораном, двор с поросятами и курами – развлекательным центром, а сам хозяин – гидом. С другой – сельские жители, многие из которых только за счёт натурального хозяйства и живут, получают дополнительную статью доходов. Губернские власти кинули клич среди селян и отобрали для размещения туристов около двух десятков самых комфортных домов. Правда, они в большинстве своём с удобствами на улице – но ведь за деревенским экстримом и едут.
Впрочем, нас в первую очередь волновали даже не удоб­ства, а скорее развлечения, которые можно найти в селе. Конечно, чистый воздух и еда из печки для городского жителя уже экзотика, но, сидя без дела несколько дней, можно заработать тот самый сплин, о котором так красиво писали классики. За советом обращаемся в администрацию Пензенской области. Светлана Коробченко, специалист отдела по туризму, предлагает на выбор:
– Кузнецкий район славится мастерами, которые научат и художественной ковке, и гончарному делу. За природой лучше ехать в Сосновоборский район, в Нижнем Ломове горнолыжный курорт, а если интересуют культурные впечатления, то лучше отправиться в Наровчат – там монастырь и древние пещеры.
Звоним в Наровчате хозяйке, у которой нам рекомендовали остановиться. На вопрос об овцах, коровах и прочей живности она заливается жизнерадостным смехом – скучать, видимо, нам не придётся.
Проще пареной тыквы
Наровчат расположен примерно в 500 километрах от Москвы и где-то в 150 километрах от Пензы. Можно загрузиться в машину и часов через 7 – 8 оказаться на месте либо взять билет на поезд, купе в котором обойдётся в две тысячи с носа в один конец. Ночь в пути – и ты почти на месте.
Дорога в село от железнодорожной станции убаюкивала – бескрайние поля с чернеющим на горизонте лесом изредка сменялись постройками в виде средневековых европейских замков. При приближении замки оказывались новоделом с лаконичной надписью «Мотель». Названия похожих друг на друга населённых пунктов менялись одно за другим. Пожалуй, и мимо Наровчата, не выбери мы его пунктом назначения, проскочили бы без всяких эмоций. Дорога, даже когда съехали с трассы, оказалась на удивление хорошей, так что все 150 километров от Пензы пролетели незаметно, подогреваемые мыслями о ночлеге на печке.
Валентина Ерофеева, обладательница заливистого смеха, уже ждала нас на центральной площади. Критически осмотрела горожанку, бесцеремонно ощупала пальто и вынесла приговор: в таком «зипуне» при ударивших морозах много не погуляешь. Примерно так же каждый раз сокрушаются бабушки, увидев недостаточно откормленную или утеплённую кровиночку – на то они и бабушки. Дом Валентины оказался расположен в нескольких сотнях метров от места встречи. Вместо русской лубяной избушки с низкими потолками и приглушённым светом нас встречают деревянные хоромы практически с евроремонтом. Из примет деревен­ской старины – лишь красный угол с иконами. А где же остальной «русский быт»?
– Русский быт в соседней постройке специально для городских гостей, но в морозы там холодно – даже русская печка не спасает, – оправдывается хозяйка.
Чтобы исправить ситуацию, нас приглашают отведать щей и пшённой каши с тыквой, томящихся в печке:
– Такого вы у себя в Москве точно не поедите.
Попытка помочь хозяйке с чугунками заканчивается полным крахом. Вроде бы натренированные тасканием пакетов из супермаркета руки с трудом справляются с чугунком и ухватом – не подоспей Валентина на помощь, мы бы остались без первого.
– Поживи ты у меня пару недель, я б из тебя золотую хозяйку сделала, – смеётся она, а потом признаётся, что на обычной газовой плите готовит чаще, чем в печи: оно всё-таки удобнее и быстрее, хоть и не так вкусно.
Тем временем отужинать настоящей русской едой подтягиваются ещё несколько человек – дочь гостеприимной хозяйки Елена, а также представители местного землячества. Пришли они не на запах наваристых щей, а посмотреть на тех чудаков, которые приехали в их село «отдыхать» – новости в Наровчате разносятся быстрее, чем по выделенной линии Интернета.
За бокалом домашнего вина из красной смородины узнаём о жизни нашей «бабушки напрокат». В селе она уважаемый человек, предприниматель – держит небольшой продмаг. Он, как и богатые хоромы, достался ей в наследство от старшей дочери – та со своим мужем уехала покорять областной центр и сейчас занимается производством и продажей кондитерских изделий. Младшая дочь Елена живёт напротив. Она с детства возилась с кошками и собаками, а когда выросла, стала животноводом. У неё мини-ферма – куры, поросята, овцы и прочая живность.
– Кур кормить научите? – спрашиваем.
– А чего там учиться? – отвечает Елена. – Сыпь зерно, и все дела. Вы завтра с утречка забегайте, я перед работой вам всё покажу.
Культурная программа
Встать с петухами, как это планировалось по сценарию, не вышло. Свежий воздух и тишина сделали своё дело – даже звонок мобильного разбудил с трудом. Когда после завтрака мы отправились на подворье, два петуха уже расширяли пространство для борьбы, точнее, ветеран отгонял более молодого красавца от кудахчущих курочек. Насыпанное и отчасти рассыпанное с непривычки зерно сработало, как флаги миротворцев.
На корм идут практически все отходы – в деревне ничего не пропадает. Кроликам достаются очистки от моркови, картофеля и листы капусты, на корм поросятам – вчерашняя недоеденная каша, к ней пытается первой приложиться хозяйская собака. Овцы, не дожидаясь завтрака, норовят отщипнуть от заготовленного на зиму сена, протягивая свои тупые морды за ограду. В отличие от кроликов, которые вместе с корочкой хлеба чуть не отхватили полпальца, они вполне миролюбивы. Хочется тайком подвинуть сено поближе, но эту попытку пресекает Елена. Вот она, сельская жизнь! Хозяйка, для которой всё это обыкновенная рутина, тактично возвращает с небес на землю.
– Настоящая работа, когда за ними тут всё убираешь. Заходите ко мне ещё и вечером – поможете, – с улыбкой говорит Елена.
Настолько погружаться в деревенский быт мы не были готовы, а потому отправились за культурной программой в краеведческий музей.
От экскурсовода Натальи узнаём, что жители Наровчата иначе как городом свою малую родину не называют, хотя населённый пункт с числом жителей 5200 человек во всех документах с 1926 года числится как село. Но какое ж это село, если здесь насчитывается пять музеев, имеются драмкружок, собственная газета и даже энциклопедия. Ежегодно в Наровчат приезжает около десяти тысяч паломников. Их цель – местный Троице-Сканов монастырь и его древние подземные кельи. Правда, паломники ограничиваются двухдневными визитами, а то и вовсе не остаются на ночлег.
Наталья рассказала нам, как плелись лапти, показала, как работал прядильный станок, попробовать свои силы в ремёслах, правда, не позволила. Даже при неспешном передвижении по залам и от музея к музею ближе к вечеру почти все ключевые познавательные точки города были изучены. Записываться в драмкружок не имело смысла, а наличие спутниковых тарелок на крышах скромных домов указывало на то, что главным вечерним развлечением в провинции является телевидение, а не пение частушек или русские народные пляски, как мы ожидали. На душе, с одной стороны, становится тоскливо от недостатка драйва, который есть в мегаполисе. А с другой, тишина и пустота на улицах, которые ещё вчера настораживали, теперь вызывали какое-то благостное ощущение. Можно спокойно идти по центру дороги – местные жители чаще используют велосипеды, чем машины, и с лёгкостью объезжают пешеходов. К такой роскоши после московского трафика надо ещё привыкнуть.
Даже радуешься, что пока сельский туризм – штучный продукт, к тому же вне сезона обнаруживаются свои прекрасные стороны. Турист зимой тут – как пришелец: что-то из области фантастики. И местные жители по достоинству оценивают твоё желание поехать за сотни вёрст похлебать щей. Когда на следующий день мы ждали отправления обратно в город, проходящая мимо женщина приветливо улыбнулась.
– Здравствуйте! Как дела?
Не успеваем удивиться, откуда нас знают, как она сама объясняет:
– Вы в нашем магазине вчера сигареты брали. Смотрю, лица новые.
Рассказываем, кто мы и откуда.
– Эх, – вздыхает она, – остались бы ещё на пару дней, зашли чайку попить, а я бы вам местные узоры вышивки показала. Авось стали бы зимние вечера коротать.
Захотелось остаться и коротать вечера не в пробках, а за вышиванием крестиком...
Будут и фольклорные деревни
Уже в Пензе мы зашли в областной отдел по туризму узнать, насколько перспективным может оказаться проект по привлечению в сельскую местность туристов.
– То, что мы делаем сейчас,  – это туризм индивидуальный, – объясняет Светлана Коробченко. Местные агентства в нём не заинтересованы, поскольку явление пока немассовое. Конечно, список гостевых домов будет расти. Многие жители в других районах поначалу отнеслись к затее с недоверием. А на днях мне глава одного из районов сказал, что кое-кто уже занялся ремонтом, чтобы потом постояльцев принимать. Однако группы в рамках сельского туризма можно будет привозить, когда отстроим фольклорные деревни в рамках специального инвестиционного проекта. Осталось только инвесторов найти.
Пока туризм приносит сельчанам малую толику дохода. За проживание с носа берут в сутки от 400 до 700 рублей – в зависимости от предлагаемых удобств и питания. Зато городским жителям одни плюсы. Посидев с недельку в деревне, можно не только подышать свежим воздухом, хлебнуть настоящего, не «долгоиграющего» молока, попариться в баньке по-чёрному так, чтобы еле живым упасть в снег, но и, если повезёт, найти малую родину, которую когда-то потерял. А то, может, задержаться ещё на недельку или вовсе остаться до лучших времён, подождать, пока кризис пройдёт?