От прежней Лесной площадки ничего не осталось, кроме большого дуба во дворе. Галина Павловна Федотова помнит его с детства и иногда навещает. Рядом с ним стоял дом, где жил дед, родной брат её бабушки Георгий Иванович Курочкин, память о котором хранится не только в семье, но и в Ярославле с недавнего времени оживает тоже.
Георгий Иванович Курочкин (1875 – 1958) оставил интереснейшие воспоминания о Норском, где прошли его детство и юность, он дружил с артистами Малого театра, запросто бывал в гостях и много лет переписывался с Марией Николаевной Ермоловой. Его недавно изданные записки называются «Театрал из Норского посада» (см. «Северный край» за 21 июня с. г.). Но прежде всего он был врачом. Врачом-гигиенистом. Выпускник медицинского факультета Московского университета, он, говоря современным языком, стал одним из первых санитарных врачей в Ярославской губернии. Эта сторона наследия старого доктора до сих пор остаётся малоизвестной.
Тем более было интересно поговорить с Галиной Павловной, которая не только помнит деда, но и унаследовала его профессию. Она тоже врач, заведует информационно-аналитическим отделением федерального государственного учреждения «Центр гигиены и эпидемиологии Ярославской области».
Домик, рассказывает она, был одноэтажный, на две квартиры, с разными входами. А из их квартиры ещё выход в палисадник: в семье шутили, что это очень удобно для революционеров.
Георгий Иванович жил здесь с младшей сестрой Агнией Ивановной, муж которой умер ещё до войны, а сын Алёша погиб на фронте. Хозяйство вела домработница Аннушка, вывезенная в своё время из Норского, воспитавшая Алёшу и ставшая фактически членом семьи.
Когда родилась Галина Павловна, её прямо из роддома принесли тоже сюда. У Федотовых были все в эвакуации, в квартире холодно, а у Курочкиных тепло.
Деда Галя очень любила. Ему уже перевалило за семьдесят, но он всё ещё работал. Очень уставал и вечерами уходил пораньше в свой отгороженный занавеской закуток. Никакого кабинета у него не было – много книг, и всё.
– Я выросла на его библиотеке. Полки от пола до потолка. Маленькой я долго болела, и мне читали вслух, пока брат наконец не сказал: «Ты все буквы знаешь. Лежи и читай сама». Дед кивнул: «Вот твоя нижняя полка». Когда я её всю прочитала, указал на полку повыше. Я, конечно, в указанных рамках не осталась, полезла во взрослые книги. Лет девяти увлеклась почему-то перепиской Сталина с Черчиллем и Рузвельтом. В ответ на вопросы деда шпарила из неё целыми кусками – память у меня была отличная. Он, надо отдать ему должное, не посмеялся. Дед сам был человеком неординарным.
В молодости в клиниках Франции изучал возможности борьбы с костным туберкулёзом. Позже увлекся новой тогда наукой – экологией здоровья и среды обитания. В начале 1900-х годов разработал план широко разветвлённой сети медицинских учреждений, чего в России тогда ещё не существовало. Стал первым земским санитарным врачом Ярославского уезда, потом в его ведение отдали Даниловский и Рыбинский уезды, образовали губернское санитарное бюро под его началом.
В 1920-х годах он занимался такими новыми тогда проблемами, как коммунальная санитария, охрана материнства и младенчества, санитарно-просветительская работа. Был командирован на два месяца в Бельгию, откуда привёз твёрдое убеждение, что о личной гигиене мало вежливо напоминать, её народу надо навязывать.
После того как в 1930 году Ярославль был отнесён к Ивановской области, Яргубздравотдел со всеми относящимися к нему службами ликвидировали. Курочкин перешёл на строящийся резинокомбинат. Георгий Иванович к тому времени уже заметная фигура в городе, в течение десяти лет член Ярославского горсовета. Новая должность означала, что ему отводилась важнейшая роль в гигантской стройке общесоюзного масштаба.
Все объекты резинокомбината (а это шинный завод, кордная фабрика, завод асбестовых технических изделий) сдавались под его врачебным контролем. Он рассматривал и согласовывал проекты вентиляции, отопления, освещения, душевых, занимался спецодеждой и охраной труда. Речь шла, заметим, о химических производствах, многого о которых ещё не знали. Выручал широкий научный кругозор, основы которого были заложены в университете, где он слушал лекции Тимирязева, Сеченова, Вернадского, отца русской авиации Жуковского. При всём при том Георгий Иванович оставался врачом-гигиенистом в самом исконном значении этих слов.
– Дед говорил: «Мой любимый объект на резинокомбинате – баня».
Курочкин занимался строительством больниц, детских садов, яслей. Социальные объекты строились в комплексе с производственными. Клуб «Гигант», фабрика-кухня впечатляли. А жилые дома в начале нынешнего проспекта Ленина обозначили новый этап в застройке города. Это были первые, как тогда говорили, «квартирные дома» – не бараки! В коммуналки они превратились позже. Дома не для специалистов, как в Бутусовском посёлке, а для рабочих. Дома, снабжённые удобствами, невиданными тогда в Ярославле: центральным отоплением, канализацией – всем, кроме горячей воды. И то потому, что раковины и унитазы ставили фаянсовые, высокой температуры они просто не выдержали бы. Но туалеты функционировали!
Георгий Иванович придавал этой непарадной стороне жизни очень большое значение и с гордостью цитировал домашним услышанную где-то поговорку: «Бутусов по квартирам, Курочкин по сортирам».
– Тем не менее основная часть города продолжала, как он говорил, унавоживать почву для грядущих поколений. Как бы он удивился и расстроился, узнав, что и мы через много лет так до конца и не победили эту проблему. Его родное Норское, Суздалка, другие массивы частной застройки в значительной степени и сейчас не имеют канализации. Сколько разных программ в городе, а программы канализации нет! – не скрывает эмоций Галина Павловна.
Она часто вспоминает деда по разным поводам. Если в его время причиной большинства болезней была антисанитария, то сейчас – загрязнение окружающей среды. Наука научилась побеждать туберкулёз, который в его молодости считался почти непобедимым, а с загрязнениями воды, воздуха по-настоящему не научились бороться. Потомки будут, наверное, удивляться нашему умению действовать во вред себе. Что хорошо видно на примере другого крупного предприятия города – НПЗ.
В течение нескольких последних лет Галина Павловна изучала его влияние на заболеваемость населения Ярославля. На состоявшейся в июне научно-практической конференции доклад, подготовленный ею совместно с академиком Владимиром Ивановичем Лукьяненко, прозвучал более чем тревожно.
– Результаты наших исследований, – излагает она суть, – однозначно свидетельствуют о том, что размещение Ярославского НПЗ в 1961 году на господствующей высоте, менее чем в трёх километрах от жилой зоны, без учёта «розы ветров», без достаточной санитарно-защитной зоны создаёт на протяжении 45 лет опасность для здоровья населения, особенно детей.
Ясно, что когда принималось решение, мнение врачей было просто проигнорировано. Или те не проявили твёрдости. И вот факты. Многолетними наблюдениями установлено, что рост заболеваний острыми респираторными вирусными инфекциями (ОРВИ) прямо связан с производством основных видов нефтепродуктов. Особенно это заметно на уровне растущей детской патологии. Органы дыхания являются первичной мишенью, вслед за ними поражаются другие: возникают хронические болезни миндалин, эндокринной системы, еще более страшные болезни.
В последние годы на предприятии осуществляются серьёзные экологические программы. Проблема в том, что причина многих заболеваний не в сегодняшнем дне, а в том, чем завод «наградил» население сорок, тридцать лет назад.
Фактически это заболеваемость второго-третьего поколения людей, родившихся и выросших при действующем НПЗ, утверждает Федотова.
Как ни странно, попыток исследовать на популяционном уровне влияние НПЗ на состояние здоровья и заболеваемость населения города до сих пор не делалось. Задача оценить его статистически была поставлена впервые. Выяснилось, что «вклад» НПЗ не единственный. Хоть он и составляет 63 процента, одновременно влияют и прочие факторы, их 37 процентов (другие предприятия, автомобили и т. п.). Статистический анализ помог составить прогноз, как будет расти заболеваемость при увеличении мощностей.
Галина Павловна внимательно следит и за исследованиями других специалистов, которые занимаются этой проблемой. Экология стала фактором, непосредственно влияющим на эффективность любого бизнеса, в том числе туристического. Коллеги из этой сферы обратили внимание на то, что выбросы с НПЗ «накрыли» всю зону исторического центра. Наихудшее состояние воздушной среды, по их данным, где бы вы думали? В районе Спасского монастыря и церкви Богоявления. Они предлагают поэтому размещать туристов в пригородных пансионатах и доставлять к нашим достопримечательностям на автобусах.
Наблюдения, подобные этим, не всем, конечно, нравятся. Вплоть до Февральской революции 1917 года Георгий Иванович Курочкин находился под негласным надзором полиции, на него было заведено досье в жандармском управлении. Да и в советское время неприятностей хватало и удавалось далеко не всё. Когда стало известно, что шинный завод собираются строить на месте Полушкиной рощи, Курочкин поехал к наркому здравоохранения Семашко, пытаясь доказать, что нельзя лишать Ярославль «зелёных лёгких». Но убедить не удалось. А вот эпопея, которую переживает Галина Павловна Федотова, сейчас в самом разгаре.
Усилиями московских чиновников Роспотребнадзора РФ в субъекты Российской Федерации сейчас «продавливается» компьютерная программа АС СГМ, предназначенная для оценки санитарно-эпидемиологического благополучия населения.
Как утверждает Федотова, тратить на неё миллионы бюджетных средств бессмысленно. Программа не даёт возможности получать достоверные отчёты. Она искажает реальную картину.
– Хотите пример? Ярославль в течение года по этой программе еженедельно занимает первые места по состоянию окружающей среды и инфекционной заболеваемости. Оценка: в городе «угрожающая» ситуация. Хотя никакой такой чрезвычайной ситуации в Ярославле нет. По итогам года тот же Ярославль, если судить по этой программе, оказывается по степени «угрожаемости» уже на 13 – 17-м местах. Абсурд! Каждую неделю мы были «двоечниками», а по итогам года оказались «четвёрочниками». Хуже того, это ведь значит, что другие территории, где ситуация действительно сложная и требует постоянного внимания, оцениваются как абсолютно благополучные!
Результаты такой «оценки» ежегодно публикуются в таблицах к государственному докладу по Ярославской области. Анализирует ли их кто-нибудь, кроме Галины Павловны? Она безуспешно сражается против этой программы уже шесть лет. Предъявляет свои аргументы её авторам, территориальному управлению Роспотребнадзора, московским защитникам.
Ярославль из-за недостатка полной информации оказался на 76-м месте в России по социально-гигиеническому мониторингу. Галина Павловна не может с этим смириться. И как специалист, и как «коренная жительница Ярославля», как она всегда подчёркивает.
Татьяна ЕГОРОВА