КУДА ГОСТЕЙ СЕЛИТЬ БУДЕМ?
Многие годы областная власть везде и всюду тиражировала идею развития въездного туризма. Мол, поедут к нам толпами иностранцы с долларами и евро – тогда и заживём! Кто бы спорил, въездной туризм – дело хорошее. Вот только удобств, по западным меркам, в Ярославле маловато – голову бедному туристу, меньше чем на «4 звезды», не согласному, преклонить негде... Вернее, было негде до недавнего времени.
Сейчас с гостиницами стало получше – не первый год над проблемой работаем. «Ринг Премьер-отель», «Медвежий угол», растущий ударными темпами4-звёздочный, на 150 номеров, приют путешественников в самом начале Московского проспекта – сплошные достижения. Но, несмотря на все успехи и усилия, ежегодно в планы администрации области включается строительство нескольких новых VIP-гостиниц, в прошлом году родилась ещё одна спасительная идея: давайте построим фешенебельный отель в самомсердце города – с видом на Волгу, рядом с музеями, храмами, набережной. И не какой-нибудь, а грандиозный, чтоб «жемчужиной» его звали.
ЧЁРНАЯ ЖЕМЧУЖИНА
За желающими подарить городу такую «жемчужину» дело не встало: побывавший в Ярославле президент компании «Интер-отель» Руслан Глянцев пообещал, что в силу эксклюзивности места гостиница на Стрелке станет жемчужиной сети «Мариотт». Надо понимать, что городу таким образом оказана честь: ведь «Мариотт» – всемирно известная сеть высококлассных отелей (почти три тысячи), разбросанных по всему миру! В России, как в стране относительно небогатой, компания «Мариотт» строила свои отели только в самых «хлебных» местах – Москве, Санкт-Петербурге и городах-миллионниках. Ярославль стал первым исключением!
А ведь не только «честь» дорога, но и деньги немалые обещаны! Руслан Глянцев сообщил, что возглавляемая им компания намерена инвестировать в строительство отеля «Мариотт-Корд-Ярд» более 26 миллионов долларов!
Конечно, может возникнуть вредная мыслишка: за какие такие заслуги на Ярославль прольётся этот золотой дождь? На дворе ведь у нас свободный рынок, а в этой экономической системе бесплатно даже кошка не чихнёт... Но мыслишку эту мы гоним подальше поганой метлой, поскольку есть все основания полагать, что в нашем случае никакие взятки не понадобились. Просто место, выбранное под строительство отеля «Мариотт-Корд-Ярд» действительно редчайшей ценности. Строить собрались... на Волжской набережной между зданиями Митрополичьих палат и Ильинско-Тихоновской церковью.
На этом месте археологи обнаружили остатки древних земляных валов, значит, наши предки жили здесь испокон веков, задолго до того дня, когда князь Ярослав повелел «лес рубить и город строить». Вокруг – музей под открытым небом, всё: и парки, и храмы, и улицы, и дома – уникальны с исторической точки зрения. Про вид, открывающийся с высокого волжского откоса, и говорить излишне, машины здесь не ездят, заводы далеко. Одним словом, есть за что почти 30 миллионов «зелёных» заплатить. Тем более, что суточная стоимость номера в новом отеле будет сопоставима с полугодовой зарплатой простого ярославца. Номеров этих, как было заявлено во всеуслышание, должно быть 150 – 160, в том числе – 20 процентов «люксов». Стоит похвалить профессионализм менеджеров сети «Мариотт» – убытков не предвидится.
Вот только хочется напомнить читателям, что самые ценные из встречающихся в природе жемчужин – чёрные. Интересный символ, правда?
ДАВАЙ ПОЖМЁМДРУГ ДРУГУ РУКИ...
15 июня прошлого года губернатор Анатолий Лисицын, мэр Ярославля Виктор Волончунас и президент компании «Интер-отель» Руслан Глянцев подписали соглашение о взаимодействии по реализации инвестпроекта по строительству «Мариотт-Корд-Ярда». Заявленные предварительные планы очень серьёзны: уже упомянутые полторы сотни номеров, два ресторана и элитный (первый в России) SPA-клуб.
– Министерство культуры РФ в предварительном порядке согласовало площадку для размещения гостиницы при условии, что проект будет согласован по всем правилам строительства на территории, которая вошла в список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО, – сказала присутствовавшая при подписании соглашения Ирина Скороходова, занимавшая тогда пост председателя правительства области.
Другие высокопоставленные участники церемонии выразили твёрдую уверенность в том, что «гостиница линию застройки исторического центра не нарушает и новый объект только под-черкнёт значение исторических памятников».
Не совсем, правда, понятно, на каком основании уже тогда можно было утверждать, что будущий отель «не нарушает» и «подчеркнёт»? Ведь никакого проекта предъявлено не было, все планы декларировались как «предварительные» и «приблизительные». Ну да, государственным умам виднее – ведь тогда говорили ни много ни мало про «заслугу администрации области» и про «новый тип отношений бизнеса и власти». А тип отношений власти и народа был избран старый, принятый во всех нормальных странах: «Как и положено, будут проведены публичные слушания». Это было твёрдо обещано. Вслух, публично.
ТУТ ВОТ СЛУХ ПОШЁЛ...
За минувшие с тех пор восемь месяцев общественности так ничего и не было представлено. Однако, по неофициальным, но заслуживающим доверия каналам, просочилась информация, что площадь земельного участка, отданная под строительство «жемчужины сети «Мариотт», составит 5000 квадратных метров, из которых площадь застройки – 4000 квадратных метров. А поскольку номеров гостиничным предпринимателям хочется иметь сотни полторы, ориентировочные высотные параметры застройки подросли до семи (!) этажей, 22 метра над уровнем земли. Говорят, что документы отправлены на согласование в Москву, в Федеральную службу по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия.
Для того, чтобы построить возле Митрополичьих палат что-нибудь выше трёх этажей, нужно, чтобы Россию снова оккупировали татаро-монголы. Ну, или хотя бы, чтобы Госдума отменила десяток-другой ранее принятых законов. Поэтому, даже если бы слух о семи этажах будущего отеля принесли не серьёзные люди, а просто пришёл бы он по каналам ОБС (одна баба сказала), всё равно не мешало бы проверить, спросить у знающих, уважаемых специалистов, что им известно о подарке к тысячелетию от всемирно известной сети «Мариотт».
ВСТАВНОЙ ЗУБ ГОРОДА
Волжская набережная – это чистый воздух, зелёный узор липовых крон, это место, куда время от времени приходит или приезжает отдохнуть каждый ярославец. Значит, логично перед тем, как что-либо в этом райском уголке строить, узнать мнение экологов.
Говорит доктор биологиче-ских наук, профессор, заслуженный деятель науки, председатель Верхне-Волжского отделения Российской экологической академии Владимир Лукьяненко:
– Всемирно известная сеть отелей обратила внимание на один из областных центров – Ярославль, и это уже прогресс. Гостиницы нам, конечно, нужны, особенно в преддверии великого юбилея. Однако не менее важен вопрос: «Где строить»? Более полугода на слуху у ярославцев грядущее строительство, но никаких публичных обсуждений не было. Департамент охраны окружающей среды и природопользования не имеет никаких сведений. Но поскольку речь идёт о Волжской набережной, то становится тревожно. Слава богу, последние 50 лет она практически не застраивалась и не была обезображена (так, как Которосльная, ужасными домами). Район Митрополичьих палат – историческое ядро города, здесь, как нигде, неукоснительно должно соблюдаться общее, исконное для Руси правило: гражданское строение не может быть выше храма, в данном случае – Ильинско-Тихоновского. Малоэтажная и обязательно дискретная (т. е. не сплошная. – Авт.) застройка могла бы и на Волжской набережной быть благом. Но гостиница и ресторан – наименее желательные сооружения из всех видов гражданских строений.
Трудно назвать нормальным положение, когда, готовясь к строительству в заповедной зоне, экологов так скудно информируют. Впрочем, это не ярославская, а скорее общенациональная проблема. Однако если не в курсе экологи, то уж чиновники-то должны быть лучше осведомлены. В департаменте культуры, наверное, знают о том, какими средствами планируется обеспечивать комфорт для туристов в культурном центре нашего города?
Заместитель директора департамента культуры Юрий Аврутов проявил готовность к диалогу и желание помочь в освещении проблемы. Он напомнил, что огороженная площадка возле Митрополичьих палат – вовсе не строительная. Там (как и положено по закону – на деньги будущих строителей «Мариотта») проводятся археологические изыскания. Уже нашли земляные валы, древние деревянные строительные детали. Копать археологи намереваются ещё как минимум в течение грядущего лета. Пока раскопки не закончены, строить ничего нельзя. Проводимые изыскания называются «спасательными», их цель – найти всё, представляющее историческую ценность, вывезти с будущей стройплощадки и разместить по музеям, чтобы под фундаментом не осталось похороненным в забвении ничего, представляющее историческую ценность.
Но, несмотря на успокаивающую информацию из департамента (строительных работ не ведётся, тревожиться рано), сомнения у нас, непрофессионалов, всё-таки остаются.
Красную ленточку перед «Мариотт-Корд-Ярдом» (и по информации, данной прессе при подписании договора, и по сведениям из неофициальных источников) собираются перерезать уже в 2009 году. Что же получается – строить будут зимой? Не сезон вроде бы?
Юрий Аврутов подчеркнул святость охранной зоны. И не просто охранной зоны, а второй в России (после Питера), признанной достойной внимания ЮНЕСКО. Зона жёстко определена законом, и просто строить в ней вообще запрещено, можно только «восстанавливать». Он и пример такого восстановления привёл – Успенский собор. Стоял сей храм на Стрелке несколько веков, а разрушили его лишь семь десятилетий назад. Значит, историческая справедливость состоит в том, чтобы Успенский восстановить.
А тот кусочек набережной, где предполагается строить «Мариотт», по словам Юрия Иосифовича, похож на «челюсть без зуба». Здесь в начале XX века стояли двух-трёх-этажные здания. Застройка была дискретная, но всё-таки «плотная», и значит – неплохо бы построить там что-то небольшое, возможно, в современном стиле.
Таким образом, историческая параллель между православным храмом и сетевым отелем успешно проведена. Однако никаких подробностей о проекте отеля заместитель директора департамента не знает. Проект вроде бы делают московские архитекторы по заказу московской же фирмы с истинно русским названием (что-то вроде ООО «IC&M Centre») под руководством всё того же господина Глянцева. Они, кажется, отправили даже некие документы в федеральную службу на согласование. Юрий Аврутов, правда, никакой информации от этой службы пока не получил, хотя и звонил, интересовался. Протокола о принятии решения по «Мариотту» в департаменте культуры тоже нет – им занимались департамент архитектуры и департамент регионального маркетинга, с них и спрос.
Создаётся впечатление, что ярославцев просто не считают нужным держать в курсе дела. Что, конечно же, подчёркивает большое значение культуры для современного бизнеса. Но Юрий Аврутов надеется, что абы какой проект (в подробности которого он пока не посвящён) не пройдёт согласования, потому что застройку такого исторического места нужно вести очень-очень деликатно.
Но не все разделяют сдержанный оптимизм чиновников от культуры. Глубокую тревогу по поводу «восстановле-ния» ярославской Стрелки высказал председательЯО ВООПиК, член-корреспондент Академии архитектурного наследия, архитектор-реставратор Вячеслав Сафронов:
– С точки зрения охраны памятников, сохранения бесценного исторического облика Ярославля мы живём не в лучшие времена. Сейчас готовится новый проект охранных зон, в нём многое пересматривается с учётом коммерциализации общества, и не исключено, что во вред историческому наследию. Но главная беда не в том, что изменяются, ослабевают охранные требования. Главное – не выполняются и уже действующие. Территория Ярославского кремля – это святая святых Ярославля. Вершина всей архитектурной композиции города – Стрелка. Главное здание – Успенский собор. Все остальные здания были соподчинены ему, находились в определённой пропорциональной зависимости от него. Собор – основа архитектурного силуэта Ярославля. Историческая панорама ярославских набережных известна, она отражена на множестве исторически безупречно достоверных старых гравюр, акварелей и фото.
Что же происходит сегодня? Разрушение неповторимого силуэта города. Историческая высота разрушенного при совет-ской власти здания Успенского собора – 39,5 метра. В новом проекте – около 60. Естественно, площадь основания нового собора тоже увеличится примерно в 1,5 раза. Планировка центральной части (а она в Ярославле сама по себе – памятник градостроительства) будет непоправимо искажена. Все соседние памятники рядом с новым собором будут выглядеть непропорционально маленькими. И я боюсь, что собор станет «точкой отсчёта» – как бы разрешением и обоснованием – для следующего нарушения: строительства отеля «Мариотт», фактически – началом перестройки набережной в угоду коммерческим интересам нового времени. Сторонники проекта говорят о «восстановлении», о том, что учтут все требования ЮНЕСКО. Однако ЮНЕСКО, насколько я знаю, категорически против в полтора раза «завышенного» проекта Успенского собора. И федеральное агентство Росохранкультуры тоже не даёт разрешения. А Успенский собор тем не менее строить собираются.
Современные законы не дают реальных рычагов воздействия на неадекватных застройщиков. И мне очень хочется надеяться, что именно общественное обсуждение этой вопиющей ситуации позволит хотя бы частично помешать разрушению бесценной архитектурной среды древнего Ярославля. Каскадная семиэтажная гостиница «Мариотт» (а именно о таком проекте мне доводилось слышать в архитектурных кругах) на набережной недопустима. Там, где отведена площадка под возможное будущее строительство, раньше действительно стоял дом: небольшое здание в стиле классицизма. Подобное ему строение на нашей набережной было бы вполне уместно. Но, увы, я не уверен, что авторы идеи строительства «Мариотта» и их помощники не сумеют согласовать в Москве любой выгодный им вариант. Здесь мы заговорили не только о конкретном проекте, а о тенденциях времени, поэтому, как говорил Шекспир: «Дальше – тишина».
ВСЁ БЫ ХОРОШО,ЕСЛИ БЫ НЕ...
Попытки узнать что-либо о проекте «Мариотта» в других департаментах областного правительства, предположительно более осведомлённых, чем департамент культуры и туризма, ни к чему не привели. Зато редакцию «Северного края» посетил директор фирмы «Руссевхолдинг» Сергей Бомбусов, представитель интересов сети «Мариотт» в Ярославле. Из его рассказа следует, что проект отеля на Стрелке в техническом смысле этого слова пока не существует. Есть лишь участок земли на Волжской набережной, предоставленный сети «Мариотт» в аренду областной властью. Говорить о том, что именно там будет построено, пока рано. Фирма ожидает заключения Росохранкультуры по поводу объёма будущего здания – его высотности и площади. Говорить о том, какой будет его этажность, пока некорректно. После того, как специалисты Федеральной службы по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия определятся с объёмом, должно быть получено разрешение российской комиссии ЮНЕСКО.
Работает строгая комиссия при МИДе РФ, возглавляет её лично министр иностранных дел Сергей Лавров. Иностранцев в комиссии нет, но заседающие в ней россияне – сплошь известные и уважаемые люди. Они не пропустят ничего, что могло бы повредить красоте исторического центра Ярославля.
Впрочем, и для иностранцев в проекте «Мариотт» дело, возможно, найдётся. Есть мысль – пригласить для работы над проектом нового отеля французского архитектора. В Париже построено немало новых зданий, удачно вписавшихся в старую застройку исторического центра. Есть надежда, что француз сумеет бережно отнестись и к Ярославлю.
Всё это звучало бы очень убедительно, если бы не было обратных примеров. Ведь как следует из приведённого выше комментария Вячеслава Сафронова, при конкурсном отборе проекта будущего Успенского собора у комиссии ЮНЕСКО тоже было своё мнение, но его просто проигнорировали. Что помешает сделать это вторично? Известно также и умение коммерсантов (особенно – высокого уровня) добиваться своего, обходя все препятствия, в том числе и нормы закона. Возможностей для этого – масса. Например, высота ближайшего храма Ильинско-Тихоновской церкви – 23 метра, а «Мариотт» можно «вписать» в 22. Даже если строгий «древнерусский стандарт», приведённый академиком Лукьяненко, будет формально соблюдён, что уж говорить о современных правилах?
НАРОД НЕ БЕЗМОЛВСТВУЕТ
Напомним ещё раз: при подписании договора между властями города и области с одной стороны, и инвесторами от «Мариотта» с другой, были обещаны «публичные слушания, как положено». До сих пор – тишина, как в пустыне, только где-то шуршат листы документов, отправленных на согласование. Почему людей считают слепыми и глухими? И всё же, несмотря на абсолютный заговор молчания вокруг будущего строительства «Мариотт-Корд-Ярда», простые ярославцы, патриоты по зову сердца, а не по казённой надобности, думают о нём, тревожатся. Письма в редакцию «Северного края» пишут.
Вот, например, отрывок из письма Татьяны Соколовой, учительницы истории из пригородного посёлка Михайлов-ское: «Гостиница «Мариотт» будет построена возле Митрополичьих палат на правах символа устремлённости нашего города в будущее. А где же история? Да тут она, рядом – Ильинско-Тихоновская церковь. Именно на этом месте в 1010 году Ярослав Мудрый водрузил крест и «повелел народу рубити древеса и чистити место», на котором «нача строити церковь святого пророка Илии и град созидати». Перестраивался, горел, вновь возрождался этот храм, единственный, освящённый во имя иконы Ярославской Богоматери. И вот в нескольких метрах(!) от священного для ярославцев места расположится фешенебельная гостиница, безобразная в своём несоответствии историческому ансамблю. Разумеется, если город-ские власти считают, что в Ярославле мало гостиниц, пусть они строятся. Но не в заповедной же зоне, которая составляет лишь полпроцента от общей площади Ярославля! Хотят привлечь туристов? Да не гостиницей же, каких в мире 2800, любоваться они едут, а почувствовать неповторимую красоту древнерусского города, восхититься тем, что её удалось сохранить. Впрочем, и при осуществлении проекта (не дай бог!!!) этот уголок Ярославля сможет привлечь иностранных туристов, но только тем, чтобы они могли подивиться, как можно обезобразить исторический центр родного города...»
А вот цитаты из письма ярославца Н. Михальченко: «...На Стрелке построят «Мариотт», наделают подъездных дорог и парковок... Не видно принципиальной позиции с идеей древнего, самобытного города... Не превратиться бы Ярославлю в город дурного вкуса, цинизма и онкологии... Где этот тысячелетний город? Только отдельные памятники как эффектный фон для «новодела». Велика заслуга – встроиться в ухоженное предками место (здесь был Вася)?».
Интересные фрагменты возможного, но как-то забытого в суете согласований, так и не состоявшегося «публичного обсуждения», господа чиновники-коммерсанты, не правда ли?
КАМЕННЫЕ ДЖУНГЛИ
Замечание нашего читателя насчёт парковок и автостоянок возле грядущего «Мариотта» (неважно – семи- или трёх-этажного) – это, что называется, «в яблочко». В июне прошлого года губернатор Лисицын при подписании соглашения заявил: «Надо свести к минимуму проезд машин, а в перспективе сделать там пешеходную зону, где будут отдыхать ярославцы и гости города». Неужели такое возможно? Документ подписывали опытные руководители, да еще и не понаслышке знающие, что такое строительство... Гостиница – это регулярно подъезжающие экскурсионные автобусы, мусоровозы, машины с продуктами, с чистым (грязным) бельём. Кроме того, «пятизвёздочные» туристы и посетители элитных ресторанов пешком ходить вообще не горазды. Значит, понадобится автостоянка.
Между тем «пешеходная зона, где отдыхают ярославцы и гости города», существует не «в перспективе», а на той самой Волжской набережной, обустроенной по велению Александра I с 40-х годов XIX века. А если построят «Мариотт», на живое тело этой зоны придётся наложить асфальтовые кандалы подъездных дорог и автостоянок. Было уже, неоднократно глотали мы эти горькие пилюли бездумного строительства.
Достаточно вспомнить агонию сквера на улице Салтыкова-Щедрина, о которой нам напомнил житель дома № 26 по улице Салтыкова-Щедрина Н. И. Титов... И любой желающий может убедиться: наш читатель не преувеличивает.
Когда на Салтыкова-Щедрина строили ресторан «Техас» и банк, жителей окрестных домов уверяли, что деревья не тронут. «Ну вот же, – говорили сомневающимся лощёные менеджеры и солидные чиновники, тыча в планчик пальчик, – вы что, не видите? Вот границы здания. Вот ваши драгоценные деревья. Никто их не тронет». Однако, едва ресторан и банк приняли первых посетителей, вдруг оказалось, что большинство из них – за рулём. В общем, «в ноябре, как всегда неожиданно, похолодало»... Заранее догадаться, что люди, имеющие счёт в банке и ужинающие в ресторане, приедут на авто и захотят его где-то поставить, нашим строителям оказалось не по интеллекту.
Но не закрывать же теперь ресторан и банк? Парковки и стоянки сделали, сквер от Толбухина до Володарского умер. Дети и взрослые задыхаются в выхлопных газах, любуются сплошными асфальтобетонными полями и говорят много добрых слов в адрес тех (то ли безмозглых, то ли бессовестных), кто выдал разрешение на такое строительство.
А ведь улица Салтыкова-Щедрина – это лишь одна строчка из мартиролога ярославцев (мартиролог – список мучений, бед и пыток). Есть Бутусовский сквер, оказавшийся в плену строительных заборов, есть изуродованные окрестности «Шинника». И так далее, и тому подобное, снова тем же концом по тому же месту. Любимый город превращается в каменные джунгли. А мы? В кого превращаемся мы?
ЗДЕСЬ ЧУЖДЫЙ ДУХ:НЕ РУСЬЮ ПАХНЕТ
Есть и ещё один, весьма неоднозначный аспект проблемы. О месте, где, может быть, построят «Мариотт», можно с полным правом сказать словами великого Пушкина: «Здесь русский дух,//Здесь Русью пахнет». Здесь – царство храмов. И сохранившихся (Ильинско-Тихоновский), и некогда украшавших эти места (Иоанна Златоуста), да и строящегося как бы мы теперь ни относились к его проекту. Почему мы вспомнили об исчезнувшем с лица земли храме? Потому, что среди православных бытует мнение (и Русская православная церковь его не опровергает), что место, где однажды был построен православный храм, остается святым навечно. Даже если храм снесён до основания, ангелы продолжают совершать на этом месте церковные литургии.
И вот этот участок земли сдан областными чиновниками в аренду гостиничной сети «Мариотт» под обещание построить нечто – в момент подписания договора аренды никто не видел даже эскизного проекта. Каким будет это нечто?
Качество творения всегда и напрямую зависит от личности творца. А кто владеет сетью «Мариотт»? Основатель бизнеса Джон Уиллард Мариотт родился в 1900 году в американском штате Юта – всемирном центре Церкви Иисуса Христа святых последних дней (мормоны). Фамилию Мариотт носили все члены религиозной общины, в которой прошли его детство и юность. В общине, как принято у мормонов, практиковалось многожёнство.
Джон уже в 13 лет начал торговать овощами с фермы и овцами. В 27 лет, закончив мормонский университет, поработав миссионером, он преуспел в Нью-Йорке, торгуя газировкой. Затем женился на дочери крупного мормонского иерарха, сенатора от штата Юта. Именно Джон Мариотт придумал систему ресторанов быстрого питания, позже перехваченную Реем Кроком, «отцом» «Макдоналдса». Бизнес передавался по наследству, к 1980 году корпорация «Мариотт» держала второе место после «Макдоналдса» в бизнесе питания.
Первый отель корпорация купила в 1957 году. Слоганом-лозунгом ее гостиничного бизнеса стали слова Spirit to Serve(«Дух обслуживания»). Речь шла (и идёт по сей день) не только об отношении к клиенту, а именно о Духе, духовности. Потомки Джона Мариотта остались верными своей религии, активными ее миссионерами. Во многих отелях сети «Мариотт» и сегодня вместо традиционной Библии горничные предлагают постояльцам почитать «Книгу Мормона». Клан Мариоттов финансирует мормонскую церковь, они были главными спонсорами строительства громадного мормонского храма в Вашингтоне. Сегодня корпорация «Мариотт» полностью отказалась от ресторанного бизнеса, зато является мировым лидером бизнеса гостиничного – имеет 2815 отелей и курортов на полмиллиона номеров.
Кто же такие мормоны, в чём их вера? Мормонские миссионеры считают себя христианами «Мариотт». По мнению доктора богословия, профессора, президента РАЦИРС Александра Дворкина, с богословской точки зрения сами мормоны – неоязыческая оккультная секта и к христианству не имеют никакого отношения. Мормоны исповедуют консервативные семейные ценности, однако в их среде официально разрешено многожёнство. Кроме того, мормоны женятся... на мёртвых, вступая с ними «в целестиальный брак». Этим они полагают достичь «высшей стадии спасения» – превращения в богов. Считается, что когда мормон умрёт, мёртвые женщины, с которыми он вступил в брак на Земле, составят его семью-гарем на планете, где он будет жить вечно. Базовый капитал мормонской церкви превышает тридцать миллиардов долларов (сеть «Мариотт» – одна из жемчужин мормонской собственности).
Активность мормонских миссионеров такова, что в настоящее время в их рядах числится около 10 миллионов человек в 130 странах мира. При этом миссионеры-мормоны «работают» только среди христиан, обходя вниманием «опасных» мусульман. Тем, кто захочет проверить приведённые здесь сведения, рекомендуем заглянуть в Интернет – все данные о мормонах там есть, они совершенно открыты.
В общем, неплохое соседство для старинных православных храмов.
БЕЗЗАЩИТНЫЕ ЦВЕТЫ ЖИЗНИ
А что за душой у противников строительства «Мариотта»? Альтернатива где? Была она, была...
На территории, отданной гостиничным коммерсантам, более полувека располагалась областная станция юных натуралистов. Её выселили в Брагино – в пожарном порядке, по августовской жаре, когда заботливо выпестованные детьми растения пересаживать категорически не рекомендуется. Сейчас директор департамента культуры и туризма Юрий Аврутов спрашивает: «Ну, согласитесь, ведь станция юннатов нашу набережную не украшала? Ведь не украшала же?» Может быть, на взгляд из кабинета с кондиционером, и не украшала. А западные туристы по дороге на экскурсию в Митрополичьи палаты на ограде юннатского сада гроздьями висели, ахали восхищённо, фотографировали.
Станция была действительно не слишком благоустроенной, но вспомним, как она начиналась. Не она ли была ростком нашей, пусть и новейшей, но уже истории?
ЖЕНЩИНА В ЧЁРНОМ
Тревожные слухи о грядущем переносе областной станции юннатов появились где-то в 2001 – 2002 годах. «Северный край» напечатал материал на эту тему. Вскоре в редакции появилась расстроенная женщина и огорчённо сказала, что ей очень обидно было читать эту корреспонденцию, и поведала историю о Стефании Архиповне Кучминой, отдавшей станции многие годы жизни. Как оказалось, наша новая знакомая – её внучка, врач Елена Олеговна.
О Стефании Кучминой потом был у нас очерк «Женщина в чёрном». Это история, начинавшаяся как сказка, а завершившаяся как драма. Крестьянская девочка получила прекрасное образование в Санкт-Петербург-ской школе под попечительством Екатерины Победоносцевой, фрейлины императрицы. Революция круто изменила её жизнь, а встреча с видным деятелем революции и гражданской войны Иваном Кучминым ввела её в верха советской элиты.
Счастливая жизнь кончилась однажды поздно вечером. Стефанию с детьми выслали из Москвы в Ярославль, где не было у неё ни квартиры, ни работы. К счастью, нашёлся человек, когда-то строивший вместе с Иваном Сталинград, взял её методистом в облоно, а в 1941 году она стала заведующей областной станцией юннатов. Станция была расположена в Мордвиновке, у автозавода. Предприятие часто бомбили, осколки залетали на юннатские участки. После каждой бомбёжки Стефания через весь город бежала на станцию – у неё был даже специальный ночной пропуск.
Она держалась изо всех сил. Всё, что можно, сдала в комиссионку, на вырученные деньги приобрела сруб сарая, сама сделала проект маленького дома, выращивала картофель и овощи, деньги посылала на фронт сыну Олегу. Однажды бомба чуть не попала в дом, он устоял, но разошлись все швы, и согреть его стало невозможно. О муже – ни весточки: десять лет без права переписки.
Потом юннатам при содействии обкома партии выделили на Стрелке новый пятачок. Вместо земли там была осыпь кирпича от разрушенной церкви Иоанна Златоуста. Обком комсомола присылал на помощь молодёжные бригады, которые собирали кирпичи, завозили землю. Однажды землекопы нашли на делянке клад – позолоченную церковную утварь. На причитающуюся от находки долю построили теплицу, которая служила до недавних дней. Стефания наладила связи с ботаническими садами Москвы и Ленинграда, получала невиданные у нас саженцы и семена. Именно тогда на Стрелке появились первые голубые ели.
К середине 50-х Стефанию Архиповну уже знала вся область. Сколько садов за сорок лет её работы появилось, сколько детей научились любить цветы и деревья! Однажды на областном активе объявили, что Стефания Кучмина награждается орденом «Знак Почёта». Зал на одном дыхании поднялся: мало, надо орден Ленина!
Вот такие люди создавали станцию юннатов.
Нынешнее руководство задолго до появления проекта «Мариотт» всерьёз задумывалось о том, что «станция город не украшает». Был объявлен и проведён специальный конкурс для молодых архитекторов. Они создали проекты реконструкции юннат-ского участка, предусматривавшие и сохранение почти райского, с реликтовыми растениями, с вишнями, с белой акацией сада и проложенных через него – напрямую по туристским маршрутам – красивых дорожек, и строительство небольшого, аккуратного здания, не требующего больших расходов. Фактически была полностью продумана концепция превращения скромной станции детского творчества в привлекательный для туристов объект, в настоящую достопримечательность Ярославля. Все эти творческие начинания погибли под напором нового проекта.
Проведённое в приказном порядке переселение юннатов в Брагино (многие наши собеседники считают, что контроль за этим осуществлялся на уровне председателя правительства области Ирины Скороходовой) вызвало сильный общественный резонанс. «Взрослые против детей», «Где ты, зелёный город?», «Битва за Стрелку», «Неугодные юннаты» – уже одни эти газетные заголовки говорят о многом. А содержание статей – это один горячий протест. Но, несмотря ни на что, станцию выселили. Детям из Фрунзенского района, с Перекопа, из-за Волги ездить туда теперь не под силу. На месте бывшего сада – забор.
Бывшие работники станции с горечью говорят: «Что ж, если люди не хотят сада, его у них не будет...»
В КАЖДОЙ ШУТКЕЕСТЬ ДОЛЯ ПРАВДЫ
Четыре года назад, 1 апреля, на первой странице нашей газеты был напечатан снимок: Медвежий овраг, знакомые здания на Почтовой улице, купола церкви Спаса на Городу... – уходящая под облака и над ними башня небоскрёба.
В подписи, сопровождавшей снимок, говорилось, что принято решение о строительстве в районе Стрелки в Ярославле офисно-жилого дома высотой в 120 этажей. Далее сообщалось, что уже в ближайшее время начнётся заключение договоров на приобретение квартир в будущем небоскрёбе, а сегодня –1 апреля – первоначальные взносы принимаются на льготных условиях. Для справок был обозначен телефон отдела писем редакции.
Как только газета попала к подписчикам и в киоски, наш телефон начал накаляться. Сначала звонили недовольные читатели: почему такую важную информацию не дали заблаговременно? Потом пошли деловые звонки: какой метраж квартир, чем отличается их стоимость на разных этажах, куда привозить деньги и в каком количестве? Один из абонентов вообще выразил желание оплатить всю сумму сразу. Были звонки и возмущённых ярославцев, которые обещали выставить пикеты и назначить митинги.
И только чуть позднее, когда читатели обратили внимание на дату, нас стали поздравлять с первым апреля и с удачным розыгрышем. А мы уж не знали: плакать или смеяться. В каком всё-таки удивительном городе живём, с какими доверчивыми и наивными соседями. А может быть, мы общими силами и «накаркали» идею строительства гостиницы «Мариотт»?
ЛУЧШЕ ПОЗДНО,ЧЕМ НИКОГДА
Вряд ли найдутся люди, желающие вообще остановить время, не перестраивать и не реконструировать в Ярославле ничего только потому, что городу скоро исполнится 1000 лет. Но проблема не в самом факте нового строительства, а в уважении к городу и его жителям. Как показывает опыт, такое уважение вполне возможно совместить и с коммерческими интересами.
Положительный пример цивилизованного обновления есть. У проекта восстановления здания на площади Волкова (возле Знаменской башни) тоже было и есть немало противников. Дело доходило до пикетов и судов. Авторы проекта не стали играть в подковёрные игры, решили действовать без недомолвок. Конкурс проектов был объявлен открыто, их показ состоялся в городском выставочном зале, широко освещался в прессе. Состоялось несколько публичных обсуждений и дискуссий. Проект «Сердце города» был представлен на выставке в Каннах, где удостоился Гран-при. И выиграны все судебные процессы, инициированные противниками проекта. Потому что всё происходило открыто и по закону. Так, как должно происходить и в случае с «Мариоттом».
Конечно, у авторов и сторонников «Мариотта» найдутся свои аргументы, но они должны быть высказаны в публичной дискуссии. А пока всё происходящее напоминает ошибку, допущенную недостаточно дальновидными представителями власти и требующую для исправления немножко политической воли.
Евгений АВЕНИР, Инна КОПЫЛОВА
Гость | 17.06.2012 в 19:01 | ответить0
У Мормонов как более 100 лет отменили многоженство! Хоть источники проверяйте!