15 февраля этого года уцелевшие в бессмысленной афганской авантюре воины-интернационалисты отметили девятнадцатую годовщину вывода советских войск из ставшей только более враждебной, не оценившей их «братской помощи» страны. Для Анатолия Николаевича прощание с предгорьями Герата свершилось на три года раньше.
Двадцать два года исполнилось, как он работает водителем в Ярославском районном нефтепроводном управлении. Но каждый раз, бывая в командировках на трассе «Балтнефтепровода», на стыковках труб, сооружении лупингов, ремонтах, переходах через реки, вспоминаются другая трасса и другая труба, тоже многокилометровая, от самой южной погранзаставы СССР Кушки до афганского аэродрома в Герате. С прокладки этого продуктопровода через горы по перевалам и ущельям на военные аэродромы «ограниченного контингента» советских войск в 1983 году началась для Анатолия Лапина афганская война. По трубе днём и ночью текла кровь войны – керосин для истребителей и бомбардировщиков.
Эта трасса не была мирной, как и все коммуникации Афгана. Трубу подрывали, поджигали, минировали диверсанты-душманы. В перестрелках с ними, в выездах на места диверсий для тушения керосина и замены труб, в дежурствах на передвижных насосных станциях продуктопровода прошли для Лапина все полтора года службы в Афгане.
– Не буду врать, душманов видел только издали, в рукопашную биться, ложиться на амбразуры, слава богу, не пришлось, – благодарит судьбу мой собеседник. – Скажу только, что странная это была война. У нас в роте были таджики. Хорошие солдаты, надёжные друзья. Но там под Гератом в кишлаках у них были родственники. Возможно, среди них и те афганские таджики, что ночью совершали диверсионные вылазки на трубопровод. Но днём эти обычные крестьяне как ни в чём не бывало навещали своих племянников, служивших в нашей части. На первый взгляд нормальные, добрые люди.
Призыв, с которым ушёл в армию тракторист Лапин из совхоза «Новый Север», готовили более тщательно, чем первых новобранцев «ограниченного контингента». Обилие напрасно пролитой крови заставило отцов – командиров девятилетней войны – покончить с шапкозакидательством, учесть уроки первых лет кампании.
После призыва в армию Анатолия год муштровали в части под Тамбовом, где он стрельбы на всех учениях отстрелял на «хорошо» и «отлично». Там в автобате впервые освоил управление автомобилем. Для него это оказалось несложно. Отец Николай Николаевич, опытный тракторист, ещё маленькими сажал сыновей – старшего Владимира, а потом и младшего Анатолия – с собой в кабину. Давал потрогать рычаги. В Ярославском СПТУ № 3 Толя освоил трактор в совершенстве, два месяца до армии в совхозе успел отпахать и стал с техникой на ты. И сейчас Анатолий Николаевич своего железного коня – старенький «Газон», приспособленный для перевозки кислородных баллонов сварщикам и газорезчикам, может на ходу «подковать». Какая бы поломка в командировке ни случилась, всегда придёт на базу своим ходом.
– Вести об афганской войне в армию, конечно, отовсюду доходили, – продолжил рассказ Лапин. – Но мы не ожидали, что нас туда пошлют. Подозрения появились, когда посадили в эшелон и повезли на юг, сначала в украинский город Смела. Там у нас тактические учения и стрельбы были почти ежедневно, ночные и дневные, по движущимся мишеням.
Рота Лапина два месяца десантные автоматы Калашникова, пулемёты почти не выпускала из рук. Стало ясно – направят в Афган. До этого всё связанное с Афганистаном было засекречено.
– Нас привезли в Кушку, – вспоминает Анатолий. – Построили. Начальство, генералы понаехали. Торжественно проводили, с оркестром. Оттуда пешим порядком мы перешли афганскую границу на другой берег Амударьи, заняли позиции и стали прокладывать трубопровод. Там я уже не на автомобиле служил, а на передвижной насосной станции. Их было несколько на нашем участке от Кушки до Герата. Через каждые 15 – 20 километров. Насосные станции были закопаны под землю в капониры от авианалётов, от обстрелов. А обстреливали нас часто. Приходилось отбиваться.
Однажды зимой была большая диверсия. «Духи» скалу взорвали, обрушили на трубопровод. Приборы на насосной станции стали показывать, что перегреваются насосы. Значит, труба передавлена, керосин на следующую станцию не идёт. Нас посадили на броню, мы поехали к месту аварии с запасными трубами, арматурой. Подъезжаем, керосин хлещет из трубы. Всё кругом горит. Труба метров на двести завалена камнями. Нам пришлось в обход засыпанного трубопровода проложить новый.
Были в роте и трагические случаи. «Духи» развинчивали трубопровод и минировали подступы. Двое сослуживцев Лапина погибли во время ликвидации такой аварии. После этого солдаты стали осторожнее подъезжать к местам диверсий. Посылали танк с катками впереди, каток мину взрывал. Поджоги были. Тушили трубопровод почти вручную. Подгоняли самосвал и лопатами сбрасывали щебень, песок на горящий керосин. Жарко было.
Жарко было солдатам этой трубопроводной роты и в затишье между боями. Днём 45 градусов в тени, до железа не дотронешься. Ночью в карауле зверский холод. Все выдержал ярославский парень. Вернулся здоровый и невредимый.
Всего две недели отдыхал Анатолий Николаевич от войны. На трактор в совхоз не вернулся. Бывшее передовое хозяйство к тому времени захирело. В Щедрине хорошо знали про соседей – Ярославское районное нефтепроводное управление. Там пять лет во время учёбы на заочном отделении в техническом университете отработал старший брат Анатолия Владимир. На нефтепровод поступил работать водителем и демобилизованный солдат.
Здесь увидел – дело-то хорошо знакомо по армии. В начальники Анатолий не стремился, а вот разную технику осваивать было интересно. Как сам говорит, «работал на всём, что движется», на всех грузовых и легковых машинах ездил, какие есть в управлении. Шесть лет трудился экскаваторщиком, освоил автокран.
Когда решил жениться, привёл в дом к маме Валентине Васильевне в Щедрино землячку. Лапины родом из Большесельского района, и Лена оттуда, из Миглина. Она – учитель математики, директор школы. Знаком с ней Анатолий более десяти лет через родственников. Навещал их и Елену Валерьевну приметил.
– Может, потому и не женился, что надеялся Лене понравиться. Теперь у нас сын Егор растёт, – завершил свой рассказ на этой счастливой ноте Анатолий Лапин – один, наверное, самый удачливый из 640 тысяч наших солдат, прошедших огонь и свинец Афгана.
Андрей СОЛЕНИКОВ