- Николай, сейчас твоя актёрская карьера, можно сказать, состоялась? А как тебе в голову пришло стать актёром? С чего всё начиналось?
- В посёлке, где я жил, был единственный чёрно-белый телевизор. Я смотрел выступления Хазанова и пробовал его передразнить. Это и были первые «уроки мастерства». Кстати, вся наша семья, а я одиннадцатый ребёнок, последний, говорила на разные голоса - кто Папанова пародировал, кто Никулина.
- Но ведь со временем что-то позвало на сцену?
- Я своё будущее связывал с эстрадой, в театр не хотел. Возможно, поэтому и сейчас лучше удаются маленькие роли - я всё беру на себя, обыгрываю. А театр был потом. Я пришёл в школу-студию при Пермском театре. Учился два года, уже играл в детском спектакле. Но у меня был сильный деревенский говор, и мне жёстко сказали: «Либо ты понимаешь как нужно правильно говорить, либо мы расстаёмся». Я занимался с репетитором и успешно, но из Пермского театра ушёл. Начались мои странствия - Барнаул, Брянск, Вологда, Краснодар, Москва, и вот уже двенадцать лет в Ярославле.
Тогда можно было ездить - давали жильё, подъёмные. Приедешь в театр, позволяют провериться (две-три роли) и смотрят, что ты из себя представляешь. Классики в репертуаре театров было тогда мало, играл в пьесах современных авторов.
- Николай, у тебя есть возможность сравнить театры, в которых работал. Какое место среди них занимает Волковский?
- Лучше театра я не видел, поэтому и остался. Здесь есть старики, сохранилась школа, аура старого театра. Вот в этом году мы приехали в Малый театр. Там в фойе фотографии великих актёров. Постоишь рядом - они словно тебя благословляют, успокаиваешься, и уже на сцену идти можно - не трясёт. И у нас всегда можно подойти к Раздьяконову, Солопову, Терентьевой, спросить о чём-то, попросить помочь - никогда не откажут.
- Ну, если тебя и сейчас трясёт перед выходом на сцену, то можно представить, что было, когда ты выходил первый раз. Помнишь этот выход?
- Конечно, это был спектакль о комсомоле. Я играл монтажника - в сапогах, каске. Меня поднимали метра на три, видимо, я так волновался, что сразу свалился с подставки. Правда, не ушибся. Режиссёр, очевидно, решил, что я падать буду каждый раз, и дал мне другую «роль». Я стоял у задника, изображающего голубое небо, и тихонько его дёргал - создавалась иллюзия оживления.
- Когда же покидает актёра тряска перед спектаклем?
- Никогда. Успокаиваешься только, когда видишь глаза партнёра. У меня так, может, у кого-то по-другому. Но я смотрю на стариков - и они волнуются. Но это приятное состояние.
- Твой сын уже выходит на сцену в «Ревизоре». Это что - подготовка к актёрской карьере?
- Сейчас я его от театра немного отодвинул, сознательно. Его первое выступление было на Некрасовском празднике, он там заработал первый гонорар - сто рублей. Купил маме конфет, мне бутылку пива, остальное раздал беженцам, которые летом сидели по всему городу. Потом он ещё и ещё выходил на сцену, но я бы не хотел, чтобы он был актёром. Это я уже заражён театром, а ему - не надо. Интуитивно чувствую это и отодвигаю от театра.
- Ты именно ему не желаешь этой сладко-мучительной судьбы или всем?
- Нет, только своему ребёнку. Остальные путь приходят - ведь театру-то дальше жить надо.
- А вот представь, что кто-то бы тебя в детстве отодвинул от театра - сказал бы теперь за это спасибо?
- В мою жизнь никто не вмешивался, и я не вмешиваюсь в его, сейчас надо учиться, он хорошо рисует, обладает чувством юмора. Вырастет - определится сам.
- Трудно было войти в коллектив Волковского? Были усилия, расчёт?
- Только я пришёл в театр - проходил мимо Феликса, поздоровался. Он, как обычно, обращаясь не ко мне, а к своему собеседнику, спросил: «Кто это?» Я подошёл и громко, как пионер, сказал: «Кудымов Николай Александрович». Я не хамил, просто хотел утвердиться. Но потом, когда на репетицию входили старики, я всегда вставал. Меня так научили.
- А как складываются отношения с актёрами-ровесниками?
- Ну, у них и совета спрашивать не надо - сами дадут. Подойдут, скажут? «Ты вот здесь так сделай, а здесь - так». Они не учат, а просят, как партнёры. Вообще в любом коллективе жить непросто - и среди врачей, и среди учителей. А театральный коллектив - это семья. Если кому-то из нас будет плохо, руку обязательно протянут.
- Вся ваша жизнь проходит на виду у этой «театральной семьи» - свадьбы, разводы, ссоры с друзьями, увлечения. Неужели к этому можно привыкнуть?
- Трудно, но можно. Надо только помнить, что сегодня про тебя поговорили, а завтра забудут и будут говорить про другого.
- Актёра, который сказал бы, что сыграл всё, что хотел, наверное, нет. Что бы ты хотел сыграть?
- Я уже 12 лет в театре. И жизненный, и театральный опыт позволяют сыграть какую-нибудь большую, может быть, главную роль. По крайней мере, очень хотелось бы серьёзной работы, я чувствую, что справлюсь. В небольших ролях чудаков и придурков на сегодняшний день я себя исчерпал. Пока я себя реализовывал процентов на 10 как актёр.
- Наверное, и хобби - плетение из бересты - от чувства нереализованности появилось?
- Скорее всего, так. Хотя начинал в Вологде, думал только о том, как подзаработать денег. Там из бересты плетут в театре все.
Но никто никого не учит - конкуренция. Так что плетение освоил сам, увлёкся. Начинал с мелких вещей - украшений, сейчас делаю большие - хлебницы. Раньше выдумывал - кому что подарить, что купят лучше, сегодня делаю только под заказ и с единственной целью - заработать.
- А что тебе помогает в жизни?
- Я был в разных жизненных ситуациях, но меня словно кто-то хранит. Наверное, Бог и мама. Мама - верующий человек и до сих пор оберегает всю нашу большую семью - всех 11 детей и 50 внуков.
- Что для тебя в жизни важнее всего?
- Живёшь ради семьи, детей. А ради чего ещё? Если бы надо было выбирать между театром и сыном - конечно, сын.
- Чего ты хочешь и ждёшь от близких?
- Понимания и чтобы не предавали.
- Что ценишь в коллегах?
- Профессионализм, актёрскую природу и умение не завидовать.
- К какой драматургии стремится душа сейчас?
- Я не люблю Шекспира. Для меня он чужой. Мне нравится Островский, Чехов, Достоевский, Гоголь, Толстой. Я мечтал сыграть Хлестакова - сыграл. Но лучше не мечтать - дали роль, и пошла работа.
Марина ШИМАНСКАЯ