Комар, как лермонтовский демон,
Кружил в троллейбусе полночном.
Он был и грешником презренным,
И херувимом непорочным.
Он был назойливым, гонимым,
По-комариному несносным,
Витал влюблённым пилигримом
В миру мечты порфироносной.
Он был отшельником опальным,
Декабрьской ночью отогретым,
Случайным чудом нереальным,
Соединившим зиму с летом...
Связуя души в мире божьем
Одной судьбой исповедимой:
Трястись в троллейбусе продрогшем,
Ползти каликой перехожим,
Метаться демоном тревожным
Во имя Женщины любимой.
* * *
Пережить бы эту осень,
А затем скатиться в зиму.
Шаткий мостик перебросить
Через прожитую глину.
Через прошлые печали
В Новый год сойти на отдых,
Где морозными свечами
Украшают звёзды воздух.
Надышаться декабрями,
Январями вдрызг упиться,
Заложить шальные сани,
Февралём опохмелиться...
Снова свидеться с тобою,
Натянуть любви поводья...
И... с разлёту, с головою
Провалиться в половодье!
* * *
Мне, по большому счёту, наплевать,
Что в этой жизни было или будет.
Свинья не съест, Всевышний не осудит...
И от себя совсем не убежать.
И, по большому счёту, всё равно,
О чём мечтать, за что карают строго.
Чего искать – судью, судьбину, Бога,
Коль всё за нас продумано давно.
За горизонтом прячется рассвет,
За ним горит дневная быстротечность.
А там опять ночная бесконечность –
Круговорот давно грядущих лет.
Мне, по большому счёту, наплевать,
Куда уходит пропитое время,
Кому дарую радость или бремя
И с кем мечтаю вечность скоротать.
Но замечаю свет её окна –
И участь вновь моя предрешена.
* * *
На улице шло выпадение снега!
На жухлую осень ночного двора,
Скрывая следы високосного века,
Слетали последние крохи добра.
Как будто свершалась желанная треба
В чертоге тирана, в подвале бомжа,
И верное, вечное, мудрое небо
На чёрную землю сошло не спеша.
Все ждали и жаждали этой минуты –
И голод свободы, и сытость тюрьмы.
И тотчас затихли суды-пересуды,
Как будто явилось
свержение тьмы!
Все знали, что на зиму это – не боле,
Но верили свято, что всё – неспроста,
Коль на землю, в грешные наши юдоли
По воле Всевышней вошла чистота!
* * *
Эта женщина пьёт пиво одна.
Я бреду с бутылкой водки один.
Не любовница она, не жена
Для моих нерасторопных седин.
И она совсем не мною пьяна,
Вот и найден безысходный ответ.
Не любовница она, не жена,
Но прекрасней этой женщины нет.
Посмеяться над собой не грешно,
Я же знаю, как смеялась она...
Мне бы бросить эту женщину... но
Не любовница она, не жена.
* * *
Одно спасение – стихия,
Где нет ни боли, ни ума.
Где вновь взрываются дома,
В оргазме корчится Россия,
А мы безвольные весьма...
Где верных мук хитросплетенье
И упоение в бою...
И всюду, всюду невезенье...
А я, как проклятый, – люблю.
