– Вы, господин Хаазен, как видим, свободно обходитесь без переводчика. Столь уверенное владение русским языком бывает у потомков наших эмигрантов. Вы не из их числа?
– Предков в России не имею, но за двенадцать лет самостоятельного изучения русского языка мне иногда кажется, я и думать начинаю порусски.
– «Порусски» – это как же?
– Немного упрощая ответ, скажу: мы в Европе любим головой, а вы, русские, думаете сердцем – все больше замечаю такое за собой и я.
– В Ярославле вы ведь не впервые?
– Приезжал однажды на фестиваль «Преображение». С исследователем колокольного искусства Натальей Каровской познакомился еще раньше. Общался с Натальей Стефановной и ее супругом, нынешним главным звонарем Ярославской епархии Владимиром Дегтяревым на фестивалях. Поддерживаем дружбу по Интернету. И охотно принял их приглашение поговорить о «малиновом звоне» со слушателями ярославской школы.
– Буквально сняли с языка вопрос о том, откуда пошло красивое выражение «малиновый звон»?
– Королевская школа игры на карильонах находится в городе Мехелен. Пофранцузски его название – Малинн. Стало быть, перевод слова «малиновый» в этом контексте – звоны «из Малинна». Там музыка органа с точно настроенным звукорядом колоколов разного веса, в пятьшесть октав – карильона, звучит уже лет шестьсот. Это наш бельгийский и голландский национальный инструмент. Как, кстати, и саксофон, изобретенный бельгийцем Саксом.
– «Саксофон», понятно – от корня «сакс». А «карильон» как переводится?
– По вашим словарям «карильон» или «карийон» – от французского корня, означающего «трезвон». Но если комуто слышится в первооснове этого слова латинский корень «квадранс», четвертая часть, то и тут возражать не приходится. В городах средневековой Европы одна из старинных обязанностей колоколов, звучащих от ручной клавиатуры и педалей через рычажный механизм, – четырежды в час отбивать время.
– О чем еще может поведать слушателю «малиновый звон»?
– С давних времен звучал он в соборах, созывал на службу монахов в монастырях. С колоколен ратуш или со специально построенных башен сопровождал праздники и карнавалы, встречи королевской особы и гостей издалека, оповещал о наводнениях, эпидемиях, пожарах, войнах. В средние века служил карильон и привратником: давал знать о том, что гулякам пора по домам, городские ворота закрываются на ночь. И сегодня это музыка для всех. Карильоны Гента и Брюгге слышны за несколько километров во французском порту Дюнкерк.
– Столь звонкоголосые колокола из чего льют?
– Как и православные – из меди, с добавлением олова, в пропорции примерно девять к одному: правда, у каждого мастера имеется свой секрет фирмы. На тембры влияет и окружающая среда, резонирует так или этак. Есть «антверпенский» тембр или «гентский».
– Слышали, что появились карильоныавтоматы с приводом от электромотора.
– Появились, но это беда. Больше по такому поводу и сказать ничего не имею.
– Воспитанники ярославской школы звонарей много вопросов задавали о вашей школе. Вкратце, пожалуйста, расскажите о ней нашим читателям. Королевский статус у нее за какието большие заслуги?
– Школу содержит государство, она имеет честь пользоваться патронажем королевы Бельгии Фабиолы. Основали ее более восьмидесяти лет назад, вскоре после Первой мировой войны, при попечительстве тогдашнего короля Альберта. Среди вкладчиков учредительного фонда больше всего было состоятельных американцев – Рокфеллер, будущий президент Соединенных Штатов Гувер. Столь оригинальным образом проявили они интерес к своим предкам из Европы. При шестилетнем сроке обучения легко подсчитать, сколько позади у нас выпусков.
– Можно несколько слов про день сегодняшний.
– Сейчас занимаются 65 учеников из двенадцати стран, в том числе и из России. Среди преподавателей тоже есть русские. Недавно переехала в Бельгию профессор Елена Садина, лауреат одного из ярославских конкурсов колокольного искусства. Преподаем как и у вас в школах искусств: сольфеджио, историю и теорию музыки. Слушатели получают навыки хорового пения, игры на фортепьяно и органе. Основной предмет, естественно – карильон с упором на практику. Чтобы стать настоящим виртуозом игры на таком сложном инструменте, шести лет обычно не хватает. Поэтому я в шутку говорю: можно и двенадцать лет проучиться – хватило бы терпения. Выпускаем профессионалов, звонарей универсальных или, по желанию их самих, исполнителей на городских, церковных карильонах. В Канаде это высокая государственная должность, на колоколах исполняется гимн страны.
– Что еще играют ваши воспитанники?
– Обработки мелодий барокко, романтиков. В учебный репертуар входит и русская классика: темы из сочинений Чайковского, Бородина, Рахманинова, народные мелодии, «Вечерний звон», например.
– Современный мелос звучит? К слову, когда началось возрождение колокольного искусства, музыковеды вполне серьезно спорили, звучать ли со звонниц джазу и року. «Крестный» ярославской большой звонницы Владимир Петровский из Архангельска записал на колоколах несколько авторских композиций в стиле модерн. В королевской школе подобное новаторство поощряется?
– Знаю одного довольно известного исполнителя современной музыки на карильонах, француза. У нас же неплохо звучат и ритмичные «Половецкие пляски» из оперы «Князь Игорь» и даже музыка Дунаевского. Но навыков роккультуры мы своим слушателям не даем. Тут этическая проблема. Есть мощная одухотворенная энергетика лучших христианских звонарей. Но ритм как таковой – лишь холодная математика. Это не может согреть человека, исцелить душевные раны, дать ему надежду. На все это способна только обращенная к Господу молитва.
– Врачи обнаруживают благотворное влияние «малиновых звонов» на биоэнергетику человека, они выравнивают кровяное давление. А в СанктПетербурге есть кабинеты колокольной психотерапии. В Бельгии они есть?
– Не слышал о таких. Благотворному воздействию «малинового звона» на слушателей никакого обоснования, думаю, не требуется. Это просто видно по их осветленным лицам.
– Интересно, сколько в мире карильонов?
– Шестьсот пятьдесят, из них более трехсот – в Европе. В одной маленькой Дании их сорок. В США и Канаде – 190. В Японии – пять.
– А в России сколько?
– Первые пять привез в свое время Петр I, придя в полный восторг от этой жизнеутверждающей музыки. Три получил тогда СанктПетербург, остальные – Москва. Полтора столетия верой и правдой служили России те петровские карильоны. Я находил упоминание о том, что в соборе Петропавловской крепости один из них звучал в 1854 году. Более поздними сведениями не располагаю. Уступаю неясный вопрос российским исследователям. Но сегодня карильоны вернулись в «город Петра». На презент сложились 355 благотворителей – от простых граждан до членов королевского семейства. За второй инструмент для Петергофа заплатили уже русские попечители. В университете СанктПетербурга на филфаке открылся недавно класс игры на карильоне. Не прочь иметь такой инструмент и Калининград.
– В Ярославле такую перспективу обсуждали?
– Перспектива, кстати, вполне логичная для города, начавшего возрождать православные звоны одним из первых в новой России.
Юлиан НАДЕЖДИН