Однако недоумение, предшествующее концерту, сменилось глубоким осознанием правильности происходящего, едва на сцену вышел коллектив Double Entendre, возглавляемый Хансом Тамменом. (В названии, однако, есть разночтения: Double Entendre – так заявлено в программе, а в буклете тот же коллектив именуется Third eye orchestra, что означает «оркестр третьего глаза».)
Музыканты, впрочем, были в большинстве своем наши, родные, хорошо знакомые. Отец и сын Майнугины, трубач Рудольф Хусаинов, гитарист Юрий Тихомиров, басист Андрей Волкович. Порадовало и присутствие знаменитого «варяга» – архангелогородца барабанщика Олега Юданова. Он вообще на нынешнем фестивале выступает в качестве переходящего почетного вымпела: отыграв с Сергеем Манукяном, изящно влился в арт-квартет «Россия – Италия» Тима Дорофеева (это выступление прошло накануне вышеописанных событий, в понедельник), теперь же «перетек» в сборную команду под руководством Ханса Таммена... Одно присутствие Юданова, безусловно, делает честь любому коллективу, не говоря уж о виртуозности его игры (понятно, почему он идет нарасхват). Но в данном конкретном случае даже безупречный Юданов не смог спасти ситуацию.
Собственно, надо было насторожиться еще во время затянувшейся преамбулы, в ходе которой ведущий концертов Владимир Фейертаг старательно рассуждал о трех джазовых китах – ритме, гармонии и мелодии. Именно в такой последовательности. То есть неважно, что ты играешь, главное, чтобы не выпадал из общего ритма.
– Мы живем в мире, в котором нельзя не импровизировать, – говорил Владимир Борисович. – Именно поэтому наша жизнь есть не что иное, как джаз.
Все происходящее после этих красивых слов – целиком на совести гитариста и дирижера Таммена. В конце концов, именно он придумал это выступление, полностью построенное на импровизации, – у музыкантов не было ни одной общей репетиции, и, как я понимаю, каждый из восьмерых лишь приблизительно представлял, в каком ключе и что ему предстоит сыграть. Подобные эксперименты, если быть справедливым, практикуются в среде музыкантов достаточно часто. Но для широкой аудитории эта «проба пера», по звуковой какофонии напоминающая настройку всех инструментов симфонического оркестра одновременно, абсолютно непригодна. Очевидно, понимали это и некоторые участники эксперимента, не зря они за пять минут до начала концерта ворвались в буфет с криком: «Девушка, организуйте нам три по сто, а то музыки не будет!» Исполнить желание страждущих буфетчица не смогла по причине отсутствия горячительных напитков, но вот играть им все-таки пришлось. Послушав четверть часа звуковое воплощение фантазий заморского дирижера (Ханс Таммен, уроженец немецкого города Касселя, последние пять лет живет в Нью-Йорке), я искренне посочувствовала музыкантам: «на сухую» такое играть действительно трудно. Чем больше бесновался на сцене дирижер, впадая в экстаз от звучащей внутри его самого гармонии, тем большая какофония создавалась в реальном времени и пространстве. Хотя отдельные диалоги музыкантов – саксофон Стаса Майнугина и гитара Юрия Тихомирова, например, или сольные партии Олега Юданова – нельзя признать неудачными. Мастерство, как говорится, не пропьешь. Майнугин, к слову, еще один раз спас ситуацию, ловко ввернув тему из «Ночного дозора», чем изрядно повеселил зал…
Закономерным финалом специфического выступления стал взорвавшийся софит – даже электрическая лампочка не выдержала накала бушующих на сцене страстей. Тушите свет, господа! Хлопали в финале зрители вяло, больше из вежливости, многие из джазовых «аксакалов» вообще предпочли покинуть зал и отсидеться в фойе, дабы не травмировать собственные уши.
...Составители репертуарной афиши поступили весьма прозорливо и расчетливо, распределив самое «вкусное» в фестивальном меню на две части: для «затравки» аппетита и на десерт. Малосъедобная экспериментальная музыкальная эксцентрика пришлась на середину джазовой декады. В принципе если непосвященный и неподготовленный зритель попадет именно на такой «рабочий момент», он на всю жизнь останется калекой, не способным воспринимать джаз в любом его проявлении. Жаль, что в моменты вышеописанного торжества творческого экстаза музыкантов никто не думает о бедолаге-слушателе.
Лариса ДРАЧ.