В деревню Леваново близ Диева-Городища Павел Смирнов вернулся после ранения, до Победы оставалось совсем немного. Мария встретила его с маленьким Валеркой на руках.
Военная тема как будто сопровождала Валерия повсюду. Первой его работой стала роль бойца Петренко в спектакле Шишигина «Панфиловцы» по пьесе Игната Назарова. Одна из первых картин – проводы бойцов на фронт. Неистовое, бешеное цветение садов, все окутано яблоневым цветом, как в снах юности. И сын прощается с матерью. У него еще и невесты нет, он ничего не знает о любви... И грезит, и мечтает о ней... Его письма, сны, беседы с матерью (ее играла Лидия Яковлевна Макарова) стали лейтмотивом спектакля, поставленного к 20-летию Победы и удостоенного многих наград. Валерий Смирнов был отмечен специальным дипломом за свою роль.
Он вспоминает, как на по-следнем прогоне кто-то решил его разыграть. И строго посоветовал:
– Твоему Петренко восемнадцать лет! А ты уже старше на целый год, понял? Тебе молодой грим нужен. А у тебя бровищи срослись, как у деда. Закрась немедленно и нарисуй тонкие дуги – ниточкой...
– Смирнов! – раздался громоподобный крик Шишигина. – Ко мне!
Смирнов сбежал со сцены и оказался перед столиком главного режиссера.
– Что ты над собой сотворил? Я тебя за твои чудесные брови на роль взял, а ты их замазал!
Валерий готов был заплакать – не оттого, что высекли беспощадно, а оттого, что на роль взяли... неужто только из-за бровей? Он просто не знал лукавства Фирса Шишигина.
Кумиром Валерия Смирнова был Сергей Константинович Тихонов, которого чтил он, как отца, как духовного наставника.
– Я его бесконечно любил и люблю, – признается Валерий. – Однажды Тихонов таинственно сказал курсу: «Я сейчас произнесу только одну фразу. И вы сразу поймете суть и смысл актерской профессии. Что такое перевоплощение?» Все затаили дыхание. А Тихонов просто ответил: «Это учет всех предлагаемых обстоятельств роли».
У Валерия слезы брызнули из глаз. Тихонов был растроган. Проняло же ученика. И как! Аж до слез!.. Если бы учитель знал, что то были слезы внутреннего крушения и слома. Смирнов отверг слово «учет», да и громоздкая кон-струкция «предлагаемых обстоятельств» ему была непонятна. И не давалась. Это с годами он поймет, как был прав учитель и как глубок, но в 19 лет надеялся, что кумир-педагог мгновенно научит его быть артистом. Только одна фраза – и ты артист! А оказывается...
Из студенческих похождений Валерий запомнил одно. Он уже перешел на третий курс, когда театр выехал на гастроли в Вологду. Владимир Алексеевич Солопов тогда только что приобрел собственный автомобиль. Смирнов так бредил машиной, что сам предложил учителю пожить в его машине, охранять ее по ночам в гостиничном дворе. Учитель и не подозревал, что лучший, образцовый ученик ночью осваивал практику езды. Ну, и прихвастнуть хотелось, был такой соблазн. Как-то ночью посадил в машину своих однокурсников, и все ринулись гулять. Возвращались под утро, Смирнов лихо въехал в груду ящиков возле гостиничного ресторана. Грохот стоял такой, что проснулась вся актерская братия. Каково было изумление Солопова, когда он, выглянув в окно, не увидел своей машины. Автомобиль был по крышу завален ящичной тарой.
– Что случилось?
– Извините, просто я не вписался. Скорость и все такое, – объяснил ученик. – Но ведь я пока не волшебник. Я только учусь...
Вопрос стоял об отчислении из училища отличника, примерного мальчика, завидного и образцового студента, который вдруг выкинул фортель. Его судьбу решил Шишигин.
После окончания училища Смирнова оставили в театре Волкова, но он проработал только один сезон: позвали в Великие Луки, а потом в Гомельский театр – на центральные роли. Соблазн был слишком велик, на волковской сцене он вряд ли бы получил такой репертуар. Стал ведущим репертуарным актером. Среди его больших работ в этот период – Карандышев («Бесприданница»), Жадов («Доходное место» Островского), Осип («Ревизор» Гоголя), Александр Блок («Версия» А. Штейна), Сильва («Свидание в предместье» А. Вампилова).
В 1987 году Смирнов вернулся в Ярославль.
Он один из тех актеров волковской сцены, которых можно назвать преданными ее подвижниками и тружениками. В его персонажах есть основательность и трогательность. Он подробен в знании жизни, которое привносит на сцену, и всегда непосредственно и сердечно увлечен ролью. В нем живут комизм и бесхитростность, коварство и затейливость ума, трагизм и ирония. В его Императоре («Соловей» по Андерсену) актерство и кукольность, механическое начало и пластика марионетки. И есть мудрость преодоления «стального» и механического, победа над смертью. В герцоге Альбанском («Король Лир») Смирнов дал образ предельно жесткий, кованый, точно из стали, лапидарный. Его полицейский пристав Степан Ильич Уховертов («Ревизор») начинает спектакль, выводя за собой команду полицейских осторожно-выверенной танцующей походкой, и задает тон всей постановке. Одна из последних работ – купец в «Аленьком цветочке». Он говорит дочерям, что должен вернуться в сад Чудища, где наказанием будет смерть или вечный плен, это минута крутого поворота в жизни. Для Смирнова ни много ни мало – почти шекспировский сюжет, «Король Лир». Отец и три дочери. Две из них сродни Регане и Гонерилье – отказываются спасать отца. И только самая младшенькая, Аленушка, спешит на помощь. Смирнов играет путь постижения, открытия истины – тяжелой, как безумие, как наказание за преступление, обретение истины.
В год выпуска на курсе играли сразу шесть свадеб. Невестой Валерия Смирнова стала Ирина Чельцова. Из шести пар уцелела до сего времени лишь одна, брак Валерия и Ирины оказался самым надежным. В семье двух заслуженных артистов России вырос замечательный сын Максим. В актеры он не пошел, но внук – Максим Максимыч – уже играет на сцене. Его можно увидеть в «Ревизоре», в «Рождествен-ских грезах», в «Цилиндре». Он еще маленький. Но понимает, что актерское дело не только дар и талант, но и великое терпение и великий труд.
Маргарита ВАНЯШОВА.