Именно так назвал Норму Джин Бейкер Мартенсон, более известную как Мэрилин Монро, ее последний муж драматург Артур Миллер. И добавил – «на свете». Вместе прожили они недолго, брак их не был счастливым. Но классик современного искусства, наверное, как никто, понимал, какой непосильной траты души и здоровья стоил ей столь блистательный с виду взлет к вершинам киноолимпа.
Кем она была на самом деле? Девчушкой из бедной семьи, в восьмилетнем возрасте изнасилованной своим отчимом, в кровь изодравшей локти, продираясь сквозь дреколья и соблазны шоу-бизнеса к своим первым ролям на «фабрике грез». «Самая грустная девушка на свете» – так называется фотовыставка, открывающаяся завтра в городском выставочном зале имени Николая Нужина. Скоро полвека минет с того дня, когда звезда заснула вечным сном от «передозировки снотворного» на своей вилле в Калифорнии, а до сих пор ее личность, судьба и гибель остаются одной из неразгаданных загадок ХХ столетия. Ярославская выставка дает повод еще раз поразмыслить об этом. Занятие, особенно полезное для тех, кто продолжает судить о Мэрилин Монро в меру собственных испорченности и познаний в области кинематографа, а таких среди нас, увы, большинство. Для одних она «символ вечной женственности», как сказал режиссер Ли Страсберг, в чьей нью-йоркской студии Мэрилин училась актерскому мастерству. Для других это прежде всего секс-символ всех времен и народов. Для кого-то классная актриса с несомненным драматическим даром, как считал ее партнер по картине «Принц и хористка» сэр Лоуренс Оливье. А кое-кто видит в ней не более чем роковую интриганку, загубившую собственную жизнь тайным романом с сенатором Робертом Кеннеди... В монографической коллекции, подготовленной московской галереей «Дом Нащокина» и театральным агентством «Лира», будет представлено около трехсот фотографий «самой грустной девушки на свете» в жизни и ролях, печатные и видеоматериалы о короткой и бурной жизни этой сногсшибательной блондинки, умудрившейся за неполных десять лет сняться в шестнадцати фильмах, добрая половина которых («Асфальтовые джунгли», «Все о Еве», «Обезьяньи проделки», «Ниагара») стала классикой американского кино.