В разгар бархатного сезона наш корреспондент накоротке пообщался в Ростове с туристами из Германии (об этом публикация Ларисы Драч «Проездом мимо ложек-матрешек» в номере за 25.09). Дело было на берегу озера Неро, у входа в галерею художественной эмали «Хорс», где есть и отдел русского быта. После осмотра знаменитого кремля гости пришли к озеру полюбоваться просторами и подышать свежим воздухом.
Снявшись на память, группа повернула обратно. Лишь один зело любознательный иностранец приостановился у входа в галерею и спросил через переводчицу: «Что у вас здесь? Ложки-матрешки? Давайте книгу отзывов, напишу, что все понравилось».
Не будем дружелюбное великодушие гостя ни хвалить, ни, упаси Боже, осуждать. Действительно, «ложки-матрешки» увидел бы он в музейных отделах русского быта и в Угличе, и в Мышкине, и в Переславле с незначительными вариациями. Да и галерея «Хорс» в экскурсионной путевке нем-цев не значилась, а времени на нее в запасе у них не оставалось.
Западной Европе незнакома туристская профсоюзная халява с ее необоримым верхоглядством, когда экскурсанты, не успев выйти из автобуса, задаются двумя сакраментальными вопросами: где тут медовуху наливают и в какие часы открыта сауна. Иностранцы же посмотреть белый свет ездят и всегда ездили на свои кровные. В каких бы больших долларах не выражался их доход, ротозейничать на экскурсиях они не привыкли. Если они спешат, то чаще всего не по собственной воле. Турбизнес считать время и день-ги уже умеет и у нас.
По неофициальным данным, на один музей в исторических городах области интурист тратит полтора часа, на зал приходится от силы... минут десять. Ничего, кроме иск-реннего сочувствия такие спринтерские гонки по касательной к экспонатам вызывать не могут. Но иностранцы наше «сочувствие», право слово, как-нибудь переживут – проблема тут мировая. Хуже, что совсем не по-хозяйски вечно торопимся у себя дома мы сами.
Земля, говорят, молвой полнится. Чтобы посмотреть наши иконы, шитье, расписные прялки, самовары, на Верхнюю Волгу разве что из Антарктиды не ездят. А многие ли из нас по собственным впечатлениям, не по буклетам и справочникам знают, как выглядят, к примеру, самовары для варки яиц или «для эгоистов» – на один стакан, самовар-кофейник или дорожная кухня для чая, варки щей и каши сразу?
Многим ли среди наших земляков знакомо удоволь-ствие не спеша рассматривать в Рыбинске легендарное венецианское стекло – кубки-шутихи с двойным дном, попутно прикидывая в уме, какой сноровки требовали от питока эти веселые шедевры стеклодувов, чьи секреты мастерства строго-настрого охранял совет дожей?
Родом из средневековой Европы и само слово «шедевр». Так называли изделие, представленное на суд старейшин ремесленного цеха для получения звания мастера. Сообща вспомнили мы об этом, обсуждая тему с заместителем директора по науке Ярославского музея-заповедника Ниной Александровной Грязновой.
Музей собирает и хранит, ясно же, не одни сплошные шедевры – наследие, исторические уникумы. В особой цене у исследователей – коллекции, помимо всего прочего показывающие, что шедевры редко когда возникают из ничего, по случайному совпадению тех или иных обстоятельств.
Есть в наших краях основательно изученные и подробно описанные суперколлекции общенационального и мирового значения. Полагаясь на кругозор наших читателей, не будем заниматься перечислением общеизвестного. Ценностями подобного ранга владеет и Переславль, и Углич, и Мышкин, не говоря уж о Ярославле, Рыбинске и Ростове.
Чего стоят ярославские фонды рукописных и старопечатных книг, собиновский или щедрый дар художественному музею питерского коллекционера Виктора Ашика – живопись, графика, нумизматика, стекло, фарфор, мебель, книги – 14 тысяч подлинников!
Только что настоящий фурор среди столичных ценителей изящных искусств произвела показанная в школе акварели Сергея Андрияки выставка графики из фондов Рыбинского музея-заповедника: с Иваном Вишняковым (искусствоведы называют этого портретиста XVIII века «пленительным живописцем»), с «Евангелистом Лукой» Федора Бруни, по одной из версий – эскизом росписи церкви Зимнего дворца, с Айвазовским и Шишкиным.
Коллекция из сотни листов в путешествие отправилась впервые – под гарантию правительства Москвы. Страховую стоимость для нее, по нашим сведениям, не определяли. Но она, пожалуй, мало бы отличалась от названной нами в начале заметок оценки ярославской выставки «Россия и Япония». Такую уверенность дает хотя бы аукционная цена шишкинских пейзажей – от одного до двух миллионов долларов.
А выдерживает ли испытание тем прямым и первоначальным смыслом слова «шедевр» наша современность? Бывает, что и так. Веский довод в пользу этого нашелся опять-таки у Грязновой. Поговорили с ней о парижском издании «Слова о полку Игореве» фирмы «Летайер». Недавно ярославцы получили чудо-книгу из рук переводчика – бельгийского профессора-слависта Жана Бланкоффа. В этом шедевре полиграфии, выпущенном тиражом в 400 экземпляров (цена 3000 долларов), великая суть произведения находится в полном согласии с блистательной формой: бумага выделана вручную из хлопка, обложка – из досок, обтянутых кожей козленка, вставки – из лиможских эмалей, иллюстрации – талантливого француза Пьера Жубера.
Неожиданный поворот тема шедевров получила в кабинете и. о. заведующей отделом современной истории и социальных проектов музея-заповедника Дарьи Работновой. Пять лет назад ушел из жизни наш земляк, политический карикатурист с мировым именем Диодор Циновский. Великую Отечественную начинал он снайпером ОМБОНа – отдельной мотострелковой бригады особого назначения.
Карандаш его тоже разил врага без промаха. С первых дней войны его сатирические плакаты выставлялись в «Окнах ТАСС» на Кузнецком мосту в столице, бойцы приклеивали его карикатуры к прикладам автоматов, листовки «от Циновского» забрасывали в тыл к немцам. Гитлер занес это имя в список из двухсот злейших врагов рейха – после «взятия Москвы» все они подлежали немедленному уничтожению.
Родственники художника предложили музею его домашний архив и более двух тысяч авторских оригиналов. Вещи были переданы безвозмездно, а карикатуры наследники оценили в 200 тысяч рублей. Не имея таких денег, музей обратился за помощью к Министерству культуры – подал заявку на выставочный проект «Его рисунки в бой ходили» в федеральную целевую программу «Культура России» (2001 – 2005 гг.).
Тем временем наследники дали понять, что, дескать, нашелся спонсор, готовый купить коллекцию, но только для другого музея. В общем, подателей заявки к стенке прижали. К юбилейному маю следующего года у них много планов, в том числе и связанных с показом шедевров сатирика-земляка.
В программу «Культура России» ежегодно от нашей области подается заявок сорок. Из них проходит не больше двух-трех. Как сказали нам в департаменте культуры и туризма:
– Ждем. Гадаем: повезет – не повезет.
Юлиан НАДЕЖДИН.