Волки в отсутствие овец

Вряд ли среди интеллигентной и начитанной публики найдется человек, незнакомый с сюжетом этой прославленной пьесы. Только на волковской сцене она ставится уже в четвертый раз. Но коли сыщется такой «митрофанушка», то тут уж горю газетным «ликбезом» не поможешь. Остается только посетовать да покачать головой: «О-хо-хо, вот она, жисть-то, какая... Анафемская!». Именно этой фразой начинается почти трехчасовое зрелище, в сюжетной линии которого юридически подкованный зритель отыщет преступлений на несколько уголовных статей. Но не спешите обвинять режиссера в нарочитом осовременивании пьесы – ни стрельбы, ни злодейских убийств на сцене вы не увидите, как нет их и у автора. Это не детектив, а комедия. Но вся интрига заверчена на преступлениях, если можно так сказать, более тихих – вымогательство, обман, шантаж. Уж в этом герои Островского поднаторели. И хоть восклицает в сердцах почетный мировой судья Лыняев (это единственная роль, где есть два исполнителя – директор театра заслуженный артист России Валерий Сергеев и артист Валерий Смирнов): «Да разве ж вокруг нас люди живут! Волки да овцы...», сдается мне, что собрались в этой пьесе и другие представители «фауны» и спектр их куда как разнообразнее, чем просто волки и овцы, хищники и жертвы. Казалось бы, вот он, главный хищник, паук, умело расставляющий свои сети, – Меропа Давыдовна Мурзавецкая, помещица, имеющая большую силу в губернии (народная артистка России Наталья Терентьева). Уж как ловка, что диву даешься. И не подкопаешься – всю грязную работу за нее делают другие. «Что это ты мне даешь? Деньги? – нарочито возмущается она. – Я и браться-то за них не люблю, руки марать». Как будто мгновением ранее не она выманила эту злосчастную тысячу рублей подложным письмом у богатой вдовы Евлампии Купавиной (заслуженная артистка России Татьяна Гладенко). Да и нацелилась она не просто на деньги. Богатое соседское имение прибрать к рукам посредством женитьбы своего бестолкового племянника, пустобреха и пьяницы Аполлона Мурзавецкого (артист Николай Кудымов) – вот ее конечная цель. Образ властительницы умов целой губернии «написан» Натальей Терентьевой ярко и выпукло. Отдавая дань расчетливому и холодному уму Мурзавецкой, невольно попадаешь под гипнотическое воздействие сразу двух персон – актрисы и ее героини. А как тонко ее нарочитое отчаяние: «Окаянная я! Коль нагрешила, обедать не буду – буду поклоны класть. И ты (это она Глафире, бедной родственнице. – Авт.) не обедай». Глафира Алексеевна (артистка Ирина Ефимова) тоже расставляет свои капканы: ее дичь – богатый барин, убежденный холостяк Лыняев. И хоть до мастерицы рыть другим ямы – своей тетки – ей далеко, однако Глафира ловко захлопывает ловушку извечным женским приемом: «невиноватая я, он сам пришел!» Но вот в создании этого, безусловно, интереснейшего образа актриса использовала лишь две краски – черную и белую. Слишком разителен оказался контраст между притворяющейся монашкой бедной родственницей и развратной девицей, покутившей вволю в Петербурге до прибытия в имение Мурзавецкой. Между акулой-Мурзавецкой и щукой-Глафирой шныряют в мутной водице интриг хищники помельче, однако своего тоже не упускают. Вукол Чугунов, бывший член уездного суда (народный артист России Владимир Солопов), памятуя о том, что ласковый теленок двух мамок сосет, без зазрения совести – да полноте, об этой тонкой душевной материи и не слыхивал ни один из персонажей! – «доит» двух благодетельниц сразу: и Купавину, и Мурзавецкую. Его ж, в свою очередь, загоняет в угол собственный племянник Клавдий (артист Илья Коврижных): «Дядя, если мне больше дадут, так я вас продам». По крайней мере, честно предупреждает о возможной подлости. И продает-таки... Кому?! Да Беркутову Василию Ивановичу (артист Игорь Сидоренко), который не просто положил глаз на имение богатой вдовы Купавиной, но и власть в губернии под себя подмять хочет. И судя по тому, как он легким движением ума путает все сети, расставленные до него, и нехотя, будто делая одолжение, собирает богатую добычу – тут и без памяти влюбленная вдова Купавина, и попавшаяся в свои же сети Мурзавецкая, и Вукол Чугунов, почувствовавший более сильную руку и переметнувшийся в одночасье к новому хозяину, – все намеченное им в скором времени сбудется. И хоть говорит поверженная Мурзавецкая «Таких, как ты, не видала!», вряд ли естественный отбор в этой стае хищников завершится безоговорочной победой Беркутова. Продолжение следует. Новый спектакль волковцев удался. Он настолько захватывает в плен своей динамичностью, что в антракте с нетерпением ждешь, когда же вновь погаснет в зале свет. И это при том, что содержание пьесы Островского известно от первой до последней фразы еще со школьной скамьи. Что лишний раз доказывает: классика вечна, нужно лишь уметь ее прочесть по-новому. Может, вы со мной и не согласитесь, но, право слово, «овец» в этом спектакле нет. Есть просто хищники, которым повезло, и хищники, у которых добыча ушла из-под носа. На снимке: народные артисты России Наталья ТЕРЕНТЬЕВА (Мурзавецкая) и Владимир СОЛОПОВ (Чугунов). Фото Сергея МЕТЕЛИЦЫ.