Признаюсь сразу и в том, что точно сосчитать количество серий в обоих «полотнах» я не смогла, поскольку «Участок» шел уже третью неделю, а «Настя» с ее едва ли не полутора сотней серий продлится еще полгода или год. И все же русские сериалы – все эти «Линии жизни», «Москва. Центральный округ», «Чужое лицо» (я называю только новинки, прошедшие в последние недели или показываемые сейчас) – явно стали соперничать с незабвенной «Санта-Барбарой» и латиноамериканскими «Мариями», «Розами», прочими «Землями» любви, надежды, скитаний, забвений, потерь и обретений.
Заявка на соперничество громко прозвучала у создателей той самой «Насти»: мол, снимаем по голливудскому принципу, быстро, много серий, много актеров, большая команда сценаристов и режиссеров – словом, конвейер. И все бы ничего, если бы параллельно с продуктом этого конвейерного производства на темы русской жизни тридцатых годов XIX века канал «Россия» не стал повторно показывать яркий в плане актерских работ, четкий по сюжетному построению, в меру парадоксальный в толковании исторических реалий сериал С. Дружининой «Тайны дворцовых переворотов».
Новый сериал от прежнего отличается тем самым «чуть-чуть», в котором кроется вечная тайна искусства. В «Насте» чуть-чуть медленнее темп построения эпизодов. Чуть-чуть недостает лексической точности (характерные перлы в устах людей позапрошлого века – «Как ты с ним в постель ляжешь?», «Какой-то бред из пошлых французских романов», «Европа будет говорить, что вы непредсказуемы»... Чуть-чуть недостает элементарного умения вести себя в соответствии с нравами давней эпохи; это только говорят так – «дурные манеры, как у горничной», а вот сыграть разные манеры у императрицы, обычной дворянки-помещицы или юной фрейлины, у крепостной актрисы или у той самой горничной все эти Анны, Лизы, Полины, Натальи не умеют.
Авторы «Насти» соединили, как это часто бывает в произведениях, рассчитанных на массовый спрос, привычное и ожидаемое. Здесь привычные по школьной программе аристократы унижают привычных добродетельных крепостных. Здесь наивные «хорошие» открыто обсуждают свои тайны с хитрыми «плохими». Здесь самими жизненными обстоятельствами рифмуются «любовь» и «кровь», нагромождаются измены, подделки, побеги, обмороки, дуэли... Можно, думаю, не продолжать.
Наш ответ «Санта-Барбаре» опирается не на комфортный быт жителей маленького американского городка, как две капли воды похожего на другие благоустроенные американские городки, а на русские традиции. И вот с последними-то постоянно возникают накладки. Ведь хотели «как лучше» – дворянский быт, царская охота, громкие имена Долгоруких, Репниных, Оболенских, наконец Романовых. А получилось «как всегда»: небольшой набор известных актерских лиц и имен, где мягкосердечный Филозов пасует перед наглым Филиппенко, почти элегантная Остроумова уступает место вечно народной Усатовой, без остатка растворяется в череде одинаковых и, простите, одинаково беспородных лиц и манер дворянской молодежи. Нетрудно уследить за перипетиями сюжета, ибо нам постоянно напоминают о странной смерти на охоте одного и отравлении другого отца семейства. Труднее уследить за логикой жизни, когда фигурирует барон Корф с его взрослым влюбчивым сыном и собственной тайной любовью к крепостной Анне, но так и хочется понять, не тот ли это Корфинька, что учился в лицее вместе с Пушкиным? Однако у сериальных персонажей нет иных духовных связей, кроме коротеньких ниточек внутри самого сериала. Впрочем, нет, у одного такая судьба все же есть – у императора Николая I.
На фоне сюжетной и актерской усредненности практически всех наших последних сериалов редкой радостью становятся полноценные человеческие характеры и актерские работы, в которых видны и мастерство, и опыт, и оригинальность, и, наконец, чувство ответственности перед зрителями, которые ведь не только в этом одноразовом зрелище могут увидеть человека. В «Бедной Насте» такая работа одна – император Николай – В. Вержбицкий и в «Участке», о котором речь еще впереди, – тоже одна – старик Хали-Гали – В. Золотухин.
В. Вержбицкий – актер относительно новый для телевизионных зрителей, правда, именно в сериалах он стал играть изысканных бандитов средней руки. Я видела самое начало его актерской карьеры, когда дебютом был утонченный и нервный, умный и трогательный персонаж почти из той же эпохи, к которой относится и сегодняшний сериал, – юноша из романа Б. Окуджавы «Глоток свободы». Сейчас зрелый актер играет словно оборотную сторону своего героя двадцатилетней давности. На малом экране действительно человек, обладающий столь огромной властью, что ему ничего не нужно демонстрировать. Вот тот случай, когда «порода» видна и в жестах, и во взгляде.
И совершенно иными качествами привлек к себе внимание В. Золотухин в современном сериале «Участок». Куда делась его бесшабашная, подчас демонстративная лихость движений? Куда делась его знаменитая голосистость заядлого частушечника? Авторам «деревенского» сериала делает честь хотя бы то, что Золотухина не эксплуатировали в его привычных актерских проявлениях, а дали свободу молчать в кадре. Небритая старая физиономия с остановившимся взглядом, крючковатая палка, без которой он не ходит и даже не сидит, умелая стилизация «деревенской» речи делают его единственным человеком, который на «участке» воспринимается как «свой». За ним явно тянется шлейф никому не мешающих и никому не нужных «чудиков» Шукшина, Распутина, Астафьева, Белова и других знаменитых авторов «деревенской» прозы.
Рискуя обидеть сразу многих, все же скажу: на этом «участке» неуютно в первую очередь самим его создателям.
Неуютно сценаристу А. Слаповскому, который в принципе умеет почувствовать болезненные точки современной жизни, но здесь почему-то решил, что главная проблема села в начале XXI века – это неукротимое выяснение любовных отношений между агрессивными женщинами и безынициативными мужчинами.
Неуютно актерам, которых, как принято в телесериалах, собрали «обоймой». И исполнителю главной роли, С. Безрукову, неуютно: тридцатилетний актер с немалой популярностью (бандит из его предыдущего телесериала, Белый, украшает сегодня календари и обложки школьных тетрадей) попросту не умеет играть «ничего». У его белозубого милиционера, носителя правовой и моральной культуры, трогательно-беспомощный взгляд, но преодолеть статичность характера и однообразие обстоятельств с помощью простой демонстрации своего лица актер не может. Ему не дают помолчать (а, быть может, он и не умеет?), не дают произнести темпераментный монолог (о вреде алкоголя? о праве личности на неприкосновенность?). Ему в фильме нечего делать, а из «ничего» сделать конфетку, как Золотухин или Вержбицкий, любимцу публики не удалось.
Неуютно, впрочем, здесь было и продюсеру сериала К. Эрнсту, который, вольно или невольно, воспроизвел старый, совместный с Л. Парфеновым, в свое время удавшийся, но надоевший после сотенных повторов в эфире проект. Нынешний «Участок» – это просто растянутая и музыкально обедненная (закадровый шлягер группы «Любэ» не в счет) «Старая песня о главном». Как и в тех поп-звездах, стилизованных под кубанских казаков или пасечников, в персонажах нового сериала все «понарошку». Деревенская женщина должна быть крикливой, как Догилева, сварливой, как Зайцева, одинокой, как Розанова. Деревенский мужчина должен быть мрачным, как Галкин, пьющим, как целая серия безлико мелькающих персонажей, глупым, как «пивной» Семчев, и тогда на их фоне тонкий, почти интеллигентный Безруков в камуфляжной майке, которая виднеется из-под милицейской голубой рубахи, будет смотреться как истинный посланец цивилизации.
Вам никого не напомнил тот голос, который из двадцати вариантов выбрал Безруков, чтобы озвучить своего четвероногого партнера? Мне напомнил – русское, сварливое и уютное звучание реплик великого сериальщика Коломбо. Теперь нетрудно понять, зачем рядом с нашим милиционером появилась большая собака, заменившая другую, поменьше, с которой всюду некстати появлялся их лейтенант Коломбо. И почему вместо их «Дикой Розы» появилась наша «Бедная Настя», дикая в силу своих сюжетных нестыковок и актерских несвершенностей.
Русский сериал идет: он неуклонно наступает на нас во всем величии своей банальности и многомесячной протяженности. Русский сериал идет по всем каналам, ничего не давая в сущности взамен надоевших сериалов зарубежных.
Татьяна ЗЛОТНИКОВА, доктор искусствоведения.
