Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, вторник, 19 ноября 2002
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/3/32911/
рубрика: Культура
Автор: Виктор ХРАПЧЕНКОВ.
100 лет назад, осенью 1902 года, произошло событие, коснувшееся всей России: сменился ярославский губернатор, занимавший этот пост с 1896 года. Теперь Б. В. Штюрмера переводили в столицу, сделав директором департамента МВД.
Не было в Российской империи другого человека, сумевшего со временем стать не только председателем Совета Министров, но и министром иностранных и министром внутренних дел (ему протежировали императрица Александра Федоровна и Григорий Распутин). После февральской революции он был арестован и умер в Петропавловской крепости. При всем этом Штюрмер никогда не забывал, каким позором кончилось для него посягательство на газету "Северный край". ..."Письмо из Ярославля" было опубликовано в 1902 году в № 17 газеты "Искра". Той "Искры", к названию которой непременно добавлялось "ленинская". Местные историки не раз приводили выдержку в несколько строк. Но цитировали только те слова, которые укладывались в прокрустово ложе партийной идеологии, возвышавшей лишь большевистскую дореволюционную печать. Например, в известном сборнике "Ярославль. Очерки по истории города" (1954 год): "Конечно, "Северный край" не давал и не мог давать правдивой картины из жизни края. Это было не в интересах его издателей и владельцев, да кроме того, царская цензура строго следила за деятельностью и направлением газеты. "По словам автора "письма", ярославские власти во главе с "превосходительным хищником" Штюрмером сумели "придушить и обесцветить" эту газету. Не одно поколение читателей свято верило в абсолютную точность цитат и оценок из ленинской "Искры", и никому не приходило в голову проверить приведенные выше строки в контексте. А там также сказано: "Давая свое разрешение на возникновение "Северного края", <Штюрмер> рассчитывал иметь в лице этой газеты свой собственный, так сказать, полуофициоз, долженствующий заняться делом создания прочной популярности его славному имени. Но тут расчет его оказался недостаточно тонок: скромная подцензурная провинциальная газетка оказалась все-таки настолько приличной, что от роли трубадура, воспевающего гнусавым голосом доблести своего покровителя, уклонилась, государственной мудростью Штюрмера не восхищалась и вообще губернаторских надежд и ожиданий не оправдала". Занимая важнейшие в империи посты, Штюрмер не упускал возможности отомстить "Северному краю". А чем могла отплатить подцензурная газета? Однако журналисты-"северяне" нашли ответный ход. Смех, как известно, убивает. "Северный край" высмеял губернатора, не нарушив при этом ни одного требования цензуры, не дав повода для репрессий. О том, что "наш" губернатор пошел в гору, полагалось бы поместить восторженное сообщение под броским заголовком, на самом видном месте. А оно появилось на третьей странице в подборке: "Телеграммы Российского телеграфного агентства" да еще где-то в гуще самых обычных для РОСТА сведений: "Высочайшими рескриптами главноуправляющему собственной канцелярией по учреждениям Императрицы Марии графу Протасову-Бахметьеву пожалована украшенная бриллиантами табакерка с портретом Его Величества; генералу от инфантерии Горемыкину выражена Высочайшая признательность; члену Адмиралтейств-совета генерал-лейтенанту Колокольцеву пожалован орден Александра Невского. Члену Военного совета генералу от инфантерии Павлову повелено быть членом Государственного совета; попечителю Петербургского учебного округа фон Анрепу директором медицинского департамента; директору департамента общих дел Министерства внутренних дел Роговичу ярославским губернатором; ярославскому губернатору Штюрмеру директором департамента общих дел. Министр-президент при Князе Черногорском Власов назначен посланником при персидском дворе..." И далее в том же духе. Конечно, в такой гуще немудрено затеряться, но ярославцы не могли не заметить новости, как не могли не раскрыть тонкий ход "Северного края", показавшего свое отношение к вельможе. А через неделю газета вернулась к этой теме, поместив в разделе "Городская хроника" и вовсе издевательскую заметку (к которой опять-таки не придерешься), посвященную карьере Штюрмера. Читатели узнали, что в 1877 году он "был назначен секретарем церемониальных дел в Правительствующем Сенате, затем правителем дел и делопроизводителем церемониального отдела Коронационной комиссии. В 1883 году получил назначение быть чиновником за обер-прокурорским столом сверх комплекта в департаменте герольдии. Через три года назначен представителем придворного ведомства в Высочайше утвержденную Комиссию по рассмотрению вопросов о применении к чинам гражданского ведомства установленных по военному ведомству правил ношения орденов, медалей и других знаков отличия". Конечно, должности эти в "табели о рангах" не слишком весомы и даже вызывают улыбку, когда их так много. Вроде что-то подобное массовику-затейнику при Высочайшем дворе. Зато такое положение означает близость к подножию трона и даже личный контакт с царствующими особами. Штюрмер знал, что делает. Этим курсом он добрался до вершин власти. Будто предчувствуя, что от вновь назначенного губернатора добра тоже ждать не приходится, "Северный край" встретил его холодно, без верноподданнических заверений и расшаркиваний. Опять-таки в разделе "Городская хроника" и снова на третьей странице появилась скромная информационная заметка: "В 9 часов утра с железнодорожным поездом прибыл вновь назначенный ярославский губернатор, камергер Высочайшего Двора действительный статский советник Алексей Петрович Рогович. Начальника губернии встречали на вокзале ярославский вице-губернатор граф А. В. Гудович, городской голова И. А. Вахрамеев, полицмейстер Пузырев, чиновники особых поручений при губернаторе гг. кн. Голицын и Болдырев, другие должностные лица. Его превосходительство по прибытии в Ярославль посетил Спасский монастырь, где слушал позднюю обедню, совершенную преосвященным Сергием в сослужении с другими иереями, и после молебна посетил архиепископа Ионафана. В покоях преосвященнейшего архипастыря, еще не вполне оправившегося от недуга, начальник губернии провел некоторое время и после чая, напутствуемый благословениями архипастыря, отбыл в свой дом". Почему Штюрмер не встречал своего сменщика? Может, Петербургу он потребовался сверхсрочно? Об этом "Северный край" не сообщил ни слова. А в разделе "Городская хроника" с сообщением о приезде нового губернатора соседствовали такие местные новости: "Вспыхнул пожар в квартире помощника брандмейстера при главном пожарном депо, когда он и его жена отсутствовали... В полутора верстах выше села Устье Борисоглебского уезда в 6 часов утра произошло столкновение пассажирских пароходов "Флорида" компании "Надежда" и "Анна" Кашиной... Воды в Волге выше нуля по рейке 1 аршин 12 с третью вершков". И прочее в том же духе. Конечно, такого приема Рогович простить не мог. Мстил он всеми методами и способами, доступными губернатору, а таковых было множество. Газету штрафовали, приостанавливали ее выход. А когда начались грозовые события 1905 года, Роговичу удалось завершить кампанию, развернутую Штюрмером. Нет, он не поставил "Северный край" себе на службу. Но газета была закрыта, и долгие годы журналистам приходилось выпускать ее под другими названиями. Впрочем, об этом - отдельный рассказ.