– Вадим, Валерий, многие полагают, что главное достоинство авторской песни в том, что она именно авторская, то есть и музыка, и стихи, и исполнение принадлежат одному и тому же автору. Вы преимущественно пишете музыку к стихам других поэтов. И тем не менее считаетесь бардами, причем уже «живыми классиками» жанра. Как в таком случае быть с его рамками?
Вадим: А нужно ли их искать – вот в чем немаловажный вопрос? Один журналист, с которым мы познакомились на Грушинском фестивале еще в семидесятые годы, придумал тест на профпригодность из одного вопроса: «Ты сто песен написал?». И если собеседник отвечал утвердительно, то проходил в разряд бардов. У нас сто песен есть, то есть в норматив мы укладываемся. И то хорошо...
Валерий: Слова, мелодия... Есть еще исполнение, тут мы тоже «не в формате», потому что много песен поем просто чужих. Но даже своя песня, исполненная в восьмидесятом году на фестивале, звучит не так, как в девяносто девятом в Австралии.
– Как? Наши соотечественники понимают смысл ваших песен? Но ведь даже язык за последние пятнадцать лет поменялся настолько, что русскоязычное население, уехавшее несколько раньше, может просто не понять какихто реалий.
Вадим: Вы зря недооцениваете наших соотечественников «оттуда». Многое из нашего творчества они узнают раньше, чем большинство российских слушателей и даже любителей. И полки на Западе ломятся от дисков, и Интернет для них – среда существования. Информационного голода они не знают.
Валерий: Мы поем поэзию, поэтому для ее восприятия нужен некоторый не только духовный, но и интеллектуальный уровень. Есть другой подход – и он тоже, как это ни странно, востребован нашими зарубежными соотечественниками. Самым ярким его представителем является Тимур Шаов, который поет о вещах сиюминутных и словами самыми что ни на есть бытовыми. Но Тимур – поэт. Он умеет так расставить эти слова, найти такой для них порядок, что в его песнях обязательно возникает второй план, где речь идет о вечном... Словато во всех песнях одинаковые – вопрос, что за ними стоит.
– В начале карьеры вы вдвоем создали рокгруппу «Домино». Куда пропал русский рок, имевший столько общего с авторской песней?
Вадим: В свое время русский рок попал в сферу интересов определенных кругов – его широкое распространение как раз совпало со временем, когда в стране стало много свободных денег. Однако оказалось, что дело это отнюдь не столь прибыльное, как принято было считать. И рок занял свое место в системе клубов. Уверяю вас, что среди новых команд есть немало очень интересных и посвоему не уступающих уровню лучших представителей авторской песни. Но о них мало кто знает, поскольку рок в еще меньшей степени массовое искусство, чем авторская песня.
Валерий: Может быть, именно поэтому авторская песня в телевизоре представлена даже шире.
Вадим: Не о телевизоре речь. Дело в том, что по сути своей и то, и другое – авторское искусство. Элитарное, если хотите... И оно в своем лучшем проявлении может быть и должно существовать в других реалиях, нежели то, что называется популярной музыкой. Авторская песня, как и другие направления истинно живого искусства, развивается. Мы поэтому не стремимся отстаивать «чистоту устоев» авторской песни. Я вас очень прошу приехать 21 мая в театр Терезы Дуровой. Там состоится представление, в котором наша роккоманда будет не просто петь различные великие песни из тех же «Битлз», но и издеваться над ними. И там будут такие «отвязные» авторыисполнители, что многие наши рокмузыканты просто отдыхают.
Валерий: Если отстаивать устои и заниматься только этим, становится скучно жить. А нам кажется, что нельзя скучно жить. Это должно стать лейтмотивом нашего предполагаемого праздника, на котором мы с удивлением попытаемся осознать, что уже тридцать лет стоим на сцене с гитарами.
Анатолий КОНОНЕЦ