ФРАНЦУЗ – О РУССКИХ И АФГАНЦАХ
Кристоф де Понфилли – в прошлом документалист, он снял несколько фильмов об Афганистане, в том числе и прославленный «Масуд Афганец» – об Ахмаде Шахмасуде, герое той войны. «Звезда солдата» – фильм художественный. Главную роль в нем играет Александр Бурда, выпускник ярославской театралки, уехавший во Францию. Поскольку съемки проходили и в России, Александр решил посетить Ярославль, навестить своих преподавателей, а заодно и поснимать студентов-театралов на камеру – вдруг режиссер отберет некоторых из них.
– Мне позвонил Юра Круглов (актер ТЮЗа и преподаватель института), – рассказывает Сергей, – и сказал: приходи срочно, тут в фильм про Афганистан советских солдат набирают. Я мешкать не стал. Тема войны – одна из моих любимых. Мне она интересна своей глобальностью, трогательностью. Хочется быть героем, на примере своего персонажа показывать зрителю, как человек переживает войну. Про Афган я много читал, и отец, военный, рассказывал о своих друзьях, которые не вернулись из Афганистана. Его самого туда хотели направить, но в это время мама была беременна. Может, это спасло ему жизнь.
До последнего ребята не знали, куда им предстоит ехать. С руководством картины они переписывались по электронной почте, и многие сомневались, даже боялись: вдруг увезут непонятно куда и продадут в рабство.
Но в начале сентября прошлого года им пришли официальные приглашения на съемки. В московском аэропорту их ожидали «солдаты» из Саратова, Орла, Москвы. Контракты подписали прямо перед полетом. И через шесть часов самолет сел в Кабуле. Едва сойдя с трапа, актеры поняли – вместо киношной романтики их ожидает довольно жесткая жизненная проза.
ТЕМНАЯ НОЧЬ, ТОЛЬКО РЯДОМ СОПИТ БОЕВИК
– Такое ощущение, что Кабул находится в огромной яме и представляет собой сплошные развалины, которые кишат народом, – делится впечатлениями Сергей. – Машины забиты людьми: они сидят в салонах, на крыше, на багажнике. И при этом никто не соблюдает правила движения. Они, по-моему, там вообще не существуют. Кто успел, тот и проскочил. И все это в густом облаке пыли. Такой хаос! С ума можно сойти. Через пятнадцать минут ты просто глохнешь.
Жить предстояло в долине Паншир. Дорога туда вела через горы.
– Дорога узенькая, и внизу пропасть, – рассказывает Сергей. – Мы в ужасе жались друг к другу, думали, только бы живыми доехать.
По пути ребятам показали военную базу. Лагерь для съемочной группы был разбит прямо на берегу реки Паншир. Несмотря на то, что стояла жара 30 – 40 градусов, вода была ледяная. Однако уже через три дня русские с радостью омывали в ней свои потные пропыленные тела – больше просто было негде.
Французы жили в маленьких домиках, все остальные – в палатках по десять человек. «Советские солдаты» заняли две из них, в третьей обитали «актеры» из местных, им предстояло играть афганцев.
Особенно памятной оказалась первая ночь на новом месте.
– В нашу палатку набилось человек тридцать пять, – рассказывает Сергей. – Афганцы принесли с собой «травку». Сказали – чтобы снять напряжение. Некоторые покурили. Ведь и вправду было страшно: кругом тишина, темень такая, что хоть глаз выколи. Рядом сидят охранники – такие бородатые дядьки в платках, с автоматами. Один из них – вообще наемник, человек двадцать уже, наверное, убил за деньги. Но он, правда, улыбался все время, да и они в принципе оказались дружелюбными ребятами. Но это мы потом поняли. А в тот момент смотрели друг на друга и спрашивали: неужели мы в Афганистане?
ХОТЕЛОСЬ ЧИСТОТЫ И МОЛОКА
Вставали актеры в пять-шесть утра. Облачались сразу в форму. После завтрака ехали на съемки. Кормили каждый день одинаково: рис, кусок мяса, лаваш, чай. Через две недели всех воротило от такого рациона. Хотелось нормальной еды, особенно молока. С непривычки почти все приезжие актеры побывали в больнице и полежали под капельницей. Стали просить режиссера разрешить им съездить на рынок. И как-то после съемок их прямо в солдатской форме и с бутафор-ским оружием повезли в город. Многие люди не знали, что поблизости снимают кино, и взирали на процессию с ужасом в глазах.
– Когда мы оказались на рынке, – вспоминает Сергей, – тоска по дому стала еще сильней. Так хотелось увидеть румяных женщин, торгующих молоком, домашним творогом, яйцами. Чистоты хотелось, свежести. Но вместо этого мы увидели стариков с лицами, коричневыми от солнца и возраста.
Парни купили рыбные консервы и картошку. Приехали в лагерь, деловито обратились к поварам: где у вас тут плита? Будем варить рыбный суп. Приготовили огромный котел. Особенно суп понравился афганцам. Вообще местным по нраву многие русские традиции. Например, очень любят они водку. Религия запрещает мусульманам пить, а потому расслабляются афганцы в основном, погружаясь в наркотический дурман. Однако если представляется возможность, от стакана нашей сорокаградусной мало кто откажется, особенно когда никто из своих не видит. Так, на день рождения Сергея Шарифуллина, 25 сентября, «советским солдатам» (а их двадцать человек) выдали одну бутылку водки. Незамедлительно появились поблизости молодые афганцы. Поделились и с ними.
ВОЙНА ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ
Для съемок многих ребят, в том числе и героя этой статьи, побрили наголо.
– Меня еще в «деды» записали, – жалуется Сергей. – Я подходил к режиссеру, говорил: вы посмотрите на мое лицо, какой же я «дед»? Но при распределении ролей Кристоф де Понфилли был непреклонен.
А вот на съемочной площадке – наоборот. Он предложил ребятам фантазировать, и если находил идеи интересными, с удовольствием их воплощал. Сергей, например, придумал одну из самых светлых сцен фильма – «помывку» после боя в реке Паншир. А еще – сцену с яблоками.
– Я посоветовал режиссеру: хорошо бы, чтоб солдаты, возвращаясь на бэтээрах в расположение, привезли яблок, которые им собрали местные жители. Нам самим так хотелось яблок! Режиссер одобрил. А яблоки мы потом, естественно, съели.
Война, впрочем, разворачивалась не только в пределах съемочной площадки. Ее дух витал и в обычной жизни. Ребята быстро поняли, что для местных жителей война еще не закончилась.
– Меня в самом начале доброжелатели предупредили: ты особо не рассказывай, что у тебя отец – офицер. Тут и русских не очень жалуют, а уж военных тем более. Молодые афганцы нередко выражали нам свое презрение: то камень кинут, а то – со мной было – подошел один и смачно отхаркнул прямо перед моими ногами. Я ему: ты что делаешь?! Он молчит. Мы еще боялись: вот запустят ведро скорпионов к нам в палатку – и все. Однако с некоторыми афганцами мы подружились, они даже дрались со своими из-за нас.
– А еще был случай, – вспоминает Сергей. – Предстояло играть батальную сцену, и пришедших на съемки местных в прямом смысле слова разоружали. Кто-то нож принес, кто-то и вовсе – гранату. Причем все – настоящее. Мы все были в шоке. У них в каждом доме есть оружие. Режиссер сказал: нужен танк для съемок. Афганцы отвечают: нет проблем, будет танк. Они его выкопали прямо у нас на глазах из-под земли, представляете? Заправили, и он поехал. Это был припрятанный действующий танк! Так что будьте уверены – если, не дай бог, вдруг война, афганец к ней готов.
Шестого октября съемки закончились, актеры отправились домой. Сели в самолет до Дубаи. В салоне шутили: наконец-то цивилизация, сейчас хоть принесут нормальную еду.
– И вдруг чувствую я, – говорит Сергей, – будто пахнет специями и... рисом! Меня аж замутило. Ребята не выдержали: все, приедем домой, напьемся обязательно!
В Дубаи перед самолетом до Москвы быстренько забежали в ближайший фаст-фуд. Перекусили. Сразу полегчало. А через несколько часов Родина встретила своих загорелых и заметно похудевших сыновей приятной осенней прохладой.
Екатерина АБРАМОВА