Баян – натура уходящая?

Рассказали мы тогда в газете об искусстве настройки, о том, сколько в нём тонкостей. А какой красочный был жаргон у Вадима Дмитриевича! Показывал полоску клапана из натуральной лайки: он её «харахорил», а то «поухлопалась», то бишь ворс потеряла, звук поэтому «всхрапывает».
Тему «последнего мастера» приберегли впрок. Теперь вот настал час: перелистали старый блокнот, и вперёд - на прос­пект Октября. Нажимаем кнопку домофона...
Есть такой мастер
... и слышим в ответ: «Камертон» отсюда выехал, здесь другая мастерская. Куда же подевался «Камертон», един­ственная в городе музыкальная неотложка, работавшая по заявкам населения? Жители дома объясняют это по-разному. Одну из версий - будто бы настройщики перебазировались в училище культуры, мы проверили, не откладывая. И попали в самую точку.
Правда, на входных дверях мастерской без всякой вывески красовался там увесистый замок, и если бы не наш госте­приимный гид, ведущий специалист училища по инструментальному творчеству, баянист с консерваторским дипломом Михаил Заседателев, мы бы, наверное, ещё долго наших новосёлов искали.
- У мастерской Владимира Овечкина свободный график, - пытается смягчить неловкость Михаил Николаевич. - Мы им помещение, они нам - услуги по настройке и ремонту нашего штатного инструментария, преж­де всего клавишных и струнных.
Только вот последний гармонный мастер как в воду глядел. Не застали мы его, ушёл на вольные пенсионные хлеба.
- Инструменты на ремонт, бывает, приносят мне прямо домой, - услышали мы от Вадима Дмитриевича по телефону, - только я не берусь, руки уже не те.
Кто же настраивает баяны училищу культуры? Там, по выбору будущих руководителей клубных оркестров, театральных студий, эстрадных ансамблей, педагогов школ искусств, это один из «специнструментов». Есть такой мастер - Альберт Фомичёв (на снимке) как и Заседателев, воспитанник Нижегородской консерватории. В штате он в Собиновском училище, а здесь - совместитель.
Когда мы поинтересовались у Альберта Александровича насчёт фронта работ, имея в виду то ли два, то ли три десятка баянов училища культуры, был он немногословен, как контрразведчик:
- Играют... - что означало: по долгу службы поддерживает в рабочем состоянии ровно столько инструментов, сколько нужно педагогам, не больше и не меньше.
По нашим агентурным данным, история тут бесхитростная и довольно грустная. Баяны так усердно послужили училищу, что перед переездом его на Суздалку их недрогнувшей рукой... списали.
Штучное ремесло
Если училище культуры баянистов не выпускает с незапамятных времен и этому давно никто не удивляется, то для Собиновского училища баян и сегодня, можно сказать, - хлеб насущный. Там насчитали мы шесть педагогов. Все с вузов­скими дипломами, есть среди них концертирующие исполнители: единственный у нас за всю историю жанра заслуженный артист России Владимир Агафонов (на верхнем снимке в центре), два лауреата международных конкурсов в Италии - Александр Соколов и Анд­рей Черепанов. Это же сила! Так что без музыкальных мастеров, которым может доверить инструмент самый требовательный профессионал, Собиновскому не обойтись.
Марку держат оба его штатных настройщика, воспитанник Молдавской консерватории Николай Лешан и тот же Альберт Фомичёв. Оба универсалы, причём Альберт Александрович баянист и по диплому, и по призванию. Да и по генам тоже - гармошка в отцовских руках по-птичьи заливалась. Сын закончил знаменитую рыбинскую ДМШ имени П. И. Чайковского, затем у профессора Юрия Бардина, тоже рыбинца, консерваторию в Нижнем.
О баяне Фомичёв рассказывает - заслушаешься. Так говорят о самых близких людях. Инструмент, по его словам, «с характером». Не любит не только сквозняков и сырости, но и бездушного отношения к себе, когда передают его из рук в руки по принципу: с глаз долой - из сердца вон. На слух сразу становится ясно, как баян к этому относится: был у него звук сочный, бархатный, тёплый, а стал вроде ни с того ни с сего такой, что «по ушам бьёт».
Того людского жестокосердия настройщики, и особенно в шумную эпоху караоке и синтезаторов, вдосталь насмотрелись. Видели баяны, забытые на чердаках, в перемороженных кладовках, раскуроченные в пьяной драке или - ещё годными! - вынесенные к мусорным контейнерам.
А из тех досточтимых времён, когда каждый завод­ской клуб считал своим долгом иметь баянный, не ансамбль - оркестр на полсотни пюпитров, помянул наш собеседник добрым словом настройщика Виктора Сухова.
Любил Сухов настоящих профессионалов, мог бесплатно кому-то из них настроить инструмент, дескать, «навер­стаем на любителях». Денег мог не взять, но с одним условием: не мудрствуя лукаво, предписывал клиенту: «Только ты, пожалуйста, туда внутрь не лезь». Фирменные секреты никому не раскрывал. Ремесло своё называл штучным.
Невидимые миру слёзы
Оно, ремесло это, и сегодня такое. Правда, настройщик у нас вроде эдакого вольного казака. Его услуги в разнарядках и ведомостях департамента культуры причислены к расходам «прочим» и «текущим». Потому и лайка у Фомичёва из отходов кожевенного производ­ства, рычаги и пружины он «достаёт», а не по-нормальному в магазинах покупает, не бывает их там.
Частная практика, судя по всему, на поток у него не по­ставлена: придут, говорит, по­просят - сделаем. К деньгам отношение у него для наших фискальных времён абсолютно нетипичное: на заработки этот чудак-человек не жалуется - на жизнь-то, мол, хватает, а что ещё нужно.
- Кому бы я, будь моя воля, в разы увеличил зарплату, - в сердцах сказанул на прощание, - так это педагогам. В Москве, слышал, школам искусств доплачивает правительство Лужкова, и зарплаты там выше, чем в Гнесинской академии.
Пожалуй, самый красноречивый признак того, что с баянным искусством не всё ладно, вот какой: средний возраст педагогов классов баяна в ярославских школах искусств - далеко за пятьдесят. Притока новых сил нет. Да и откуда ему взяться, если у баяниста в оркестре зарплата, предположим, 14 тысяч рублей, а тот же баянист в должности преподавателя получал бы втрое меньше.
В одной из лучших наших школ, имени Л. В. Собинова, холят и лелеют оркестр народных инструментов (баянистов там пятеро). Ведёт его худрук «Струн Руси» Евгений Агеев. Недавно ребята играли в Москве - в зале Союза композиторов, а ещё при посредничестве фонда Владимира Спивакова - в музее-усадьбе Царицыно.
«Игра в ансамбле» - есть такой предмет в школах искусств. Но ни одна из них в нынешнем году не выпустила ни единого сольного исполнителя на баяне. Это в Ярославле. По одному-двоих за год дают Собиновскому училищу Рыбинск, Тутаев, Гаврилов-Ям.
Но, может быть, больше-то и не нужно? Во дворцах культуры поют и танцуют под фоно­граммы, караоке, синтезаторы, баяна там почти не услышишь.
- А что же тут хорошего? - сходу подхватила тему Альбина Ивановна Уварова.
Во Дворце культуры «Неф­тяник» служит она вахтёром. Не только заработка ради, а из уважения к родным стенам. Для многих она здесь любимая певица - у неё редкостной задушевности альт.
- В студии у нас, как во всём дворце, новые веяния, - попечалилась она неожиданному слушателю, - не стало живой музыки. Пойте, говорят нам, под караоке. Для эстрады «нулёвка» наверное, подходит, но только не для «Рябинушки».
Надежда умирает последней
Среди тех, с кем довелось нам общаться, обсуждая проб­лемы баяна как уходящей натуры, самым откровенным и заинтересованным собеседником был, наверное, руководитель ансамбля Ярославской филармонии «Золотые купола», педагог Собиновского училища с многолетним стажем Владимир Агафонов.
- Я вам скажу про свои тревоги, - предложил он, - а уж выводы ваши читатели пусть делают сами.
Из двоих его учеников нынешнего выпуска в консерваторию «на баян» решил поступать только один. Второй выбрал специальность звукооператора. Всего же на разных курсах в Нижнем учится сейчас пятеро питомцев Владимира Геннадьевича. Только вот нет у него никакой уверенности, что те пятеро останутся в профессии, даже если вернутся в Ярославль.
Жить, семьи кормить как-то надо, ну и зачехляют баяны. Кто-то кнопки нажимает на пульте телепрограммы «К барь­еру!», другой - программист, кто-то процветающий менеджер, а тот, смотришь, в столице нашей Родины уже заместитель директора фирмы, выпускающей стеклопакеты.
Такова се ля ви. Сам Владимир Геннадьевич предпочитает делом отстаивать честь любимого искусства - самой музыкой, концертами, тем, к примеру, что осенью решил попытать удачи на международном конкурсе в Италии - только что приглашение получил. Обдумывает сейчас детали проекта устава будущего всероссийского союза гармонистов, баянистов, аккордеонистов, перспективы открытия его отделения у нас.
Инициатива пошла из Орла, где живёт старый друг Агафонова композитор Евгений Дербенко. Чтоб не пропасть поодиночке, надо силы собирать, тут и спорить не о чем. А как ещё можно остановить утечку талантов? Ведь именно на них, талантах, и держится престиж любой профессии.
Горечь тех невидимых миру слёз знакома, конечно, не одному Агафонову. Потому и не услышали мы от него никаких широковещательных заверений. Просто «в тему» познакомил нас с учениками новых поколений. Паша Вехин (на снимке он справа) закончил первый класс музыкальной школы при училище. «Толк будет», - представил его нам наставник, со­блюдая нужный педагогический такт.
Между прочим, пример Павлу брать есть с кого, хотя бы с тутаевца Анатолия Семёнова (на снимке слева). Новоиспечённому дипломанту международного конкурса в Петрозаводске до вуза учиться целый год. Но уже интересно, как крепко пытается 18-летний Толя брать в руки собственную судьбу. Съездил на разведку в Гнесинку. Загодя узнал, что требуется для поступления в академию.
Для него, сына иконописца, подаренный родителями многотембровый баян фирмы «Юпитер» (без такого в академию не поступить) - душа живая, а никакая не «уходящая натура».