Редкий житель Ярославской области долетит, доедет или доплывёт до самого отдалённого нашего района – Брейтова. Но уж если всё-таки доберётся, да ещё сможет познакомиться с его окрестностями, будет поражён красотой этого края. Спокойная, равнинная русская природа проявилась здесь во всём своём величии – словно где-то сберегла-сэкономила силы, а тут все разом и отдала! Могучие, раскидистые, словно оставшиеся от первозданных лесов деревья, причудливые излучины чистейших рек и речушек, да такие дальние, просторные горизонты, каких нигде не увидишь. Щедрые подарки сделала природа здешнему человеку, да только не подсказала, как её дарами правильно распорядиться.
Моё командировочное знакомство с Брейтовом случилось в начале 80-х годов. Хорошо помню, что больше всего тогда меня поразила пустынность села – народ словно вымер – ни на главной площади, ни у Волги, ни по улицам никто не передвигался. В гостинице, похожей на сарай, предупредили: обувь лучше ставить на шкаф – там крысы не достанут. Между мужским и женским туалетами были такие дыры и щели, что вполне можно было бы даже познакомиться. Панцирная сетка кровати и под моим небольшим весом провисала до пола – так что ночью я волновалась не за обувь, а за себя. Единственное кафе «стукнуло» по носу такими запахами, что я решила ограничиться плавленым сырком, прихваченным с собой из дома. Другой сырок приберегла на утро, но съесть его не пришлось. По дороге на аэродром за мной увязалась стая бродячих собак, между голодными шариками я и разделила свой завтрак. Уезжала в недоумении: как же здесь можно жить?
Второе посещение этого дальнего края произошло через 25 лет, но на этот раз мой путь лежал на поле Ситской битвы. Петляя по просёлочным дорогам, я именно здесь почувствовала, почему в XIX веке Молога стала краем дворянских усадеб. Земля эта обладает какой-то особенной благодатью. Где и строить усадьбу, если не в таких удивительных, живописных местах!
Известно, что больше половины красивейших брейтовских земель оказались, как и Молога, на дне Рыбинского моря. По трагическому стечению обстоятельств под водой оказались самые лучшие земли губернии. Население после затопления сократилось с 35 тысяч человек до 15 тысяч. Продолжая убывать год от года, численность жителей района дошла до 8200 человек. Сельскохозяйственные угодья – в запустении, «брейтовские» хрюшки превратились в мягкие игрушки, рыбаки – в браконьеров.
Правда, красота края не осталась без внимания – в округе появились охотничьи домики и гостиницы для очень состоятельных людей, которые могут принять от 20 до 100 человек. Местные жители говорят про новых хозяев земли всякое – и что лучшие участки ими приобретены за бесценок, и что в этих домиках процветает сексуальный туризм. Нет никакого желания верить в эти разговоры. Признаем лишь, что проблемы занятости местных жителей эти гостиницы не решили. Трагичная и типичная история российской глубинки.
Как же жить? Не позавидуешь местным руководителям, которые не первый год ищут ответ на этот вопрос. В этой безысходной ситуации заманчиво выглядит перспектива развития туризма, которую принято рисовать так: приплывут корабли, выйдут из них богатые тети и дяди, оставят в местном бюджете свои деньги и уплывут.
Слушая выступавших, собравшихся за «круглым столом» в музее-заповеднике для обсуждения туристических перспектив многострадального села, я поняла, что с «туристическим ресурсом» в Брейтове всё в порядке. Есть поле Ситской битвы, где в бою с татарами сложили головы русские князья (на это историческое событие претендует еще и Некоуз, приводя свои убедительные аргументы), есть муниципальный музей с «сюрпризами бабки Параскевы», есть день рыбака «У нас клюёт, и здорово!», и даже бренд готов – «брейтовская хрюшка»! Замечания по поводу не очень удачного бренда брейтовцы парировали: мыши ничем не лучше свиньи, а вон ведь как «раскрутились». В общем, для развития туризма всё есть, не хватает малости – человека в администрации округа, кто будет всё это «продвигать».
Что и говорить, чиновников у нас всегда не хватает. Поэтому, как только видим проблему, сразу «выбиваем» ещё одну штатную единицу и сажаем на не- плохую зарплату ещё одного «смотрящего». Но тут случай особенный – чиновник должен быть одновременно и бизнесменом. Трудно сказать, с чьей лёгкой руки развитие туризма в нашей губернии стало так напоминать страницы любимого романа Ильфа и Петрова. В своих туристических потугах мы, кажется, начинаем переходить ту грань, за которой нас поджидает бессмертный Остап с билетами в «Провалъ». Вот уже скачет Баба Яга, ныряет Водяной. Причём для всей этой нечисти строят музеи.
Неплохо бы вспомнить, что прародитель Ярославского музея-заповедника, старейшего в России, был создан членами учёной архивной комиссии прежде всего для того, чтобы препятствовать развитию у населения потребительского отношения к жизни, способствовать обращению человека к духовности. Тогда не о туризме думали, не о лёгких деньгах, а заботились о культуре человека. Посещение такого музея «приподнимало» посетителя над повседневностью – в этом и была его главная задача. Нынешние создатели некоторых музеев на пустом месте цели имеют прямо противоположные. А вернее, одну цель – заманить к себе туристов любым путём, даже если им нечего показывать и не о чем рассказывать. Везде – ряженые, везде – торговля низкосортными сувенирами, имя которым – кич. И зияющая пустота. Никому никуда не надо «подтягиваться», нет необходимости «расти душой». И многим нравится – ведь под гору-то катиться всегда веселей.
Только культурный, образованный человек никаких чувств, кроме досады, недоумения и стыда, в этих «прибежищах корысти» не испытает. Но не на него и рассчитано.
Не знаю, сколько бы лет Остап продержался как организатор туризма на пустом месте, но уверена: в реальной жизни туристические объекты «придумывать» нельзя. Все мыльные пузыри рано или поздно лопнут. Богатая история, интересная архитектура, красивый отдых – основной «резерв» туризма. И много-много вложенных денег в сферу услуг – гостиницы, транспорт, кафе, туалеты. Сколько наших городов имеют веские исторические основания для приглашения гостей?
Ярославль – бесспорно. Переславль, Ростов, Углич – да. А в остальном – работать и работать, чтобы стыдно не было перед туристами. Недавно оказалась невольной свидетельницей возмущения туристов тем, что их привезли в Мышкин, где, по их мнению, нечего смотреть. А вот что бы они сказали, побывав с экскурсией в Брейтове? При всём сочувствии к нынешней ситуации в нашей самой глубокой глубинке, при всём уважении к нашей многострадальной истории, всё-таки выражу сомнение в правильности выбранного всеобщего туристического курса. Может быть, при всей тяжести и скудости жизни, при всём безденежье всё-таки стоит попробовать, как прадеды, просто работать на земле? Просто работать. В Мышкине, Некоузе, Гаврилов-Яме, Пошехонье. Ведь не всегда же брейтовская свинка была мягкой игрушкой.
Марина ШИМАНСКАЯ