А первое произошло в 1910 году. Тогда в городе открыли естественно-историческую экс-позицию. Художественная коллекция начала формироваться позже, в 1920-е годы, когда из национализированных усадеб Мусиных-Пушкиных, Михалковых, Куракиных, Лихачевых стали свозить редкие книги, живопись, фарфор, бронзу. Фонды музея приняли и коллекции из расформированных небольших музеев Ярослав-ского края – Мологского, Мышкинского, Пошехонского. Значительно пополнили художественное собрание поступления из Государственного музейного фонда и комиссии при Внеш-торге, распределявшей национализированные ценности. В послевоенные годы активно и сами занялись собирательской работой – в многочисленных экспедициях по родному краю сформировалось собрание предметов народного искусства. Так сложился богатый для провинциального музея фонд.
Почти восемь десятилетий понятная и знакомая музейная работа стояла на трех «китах» – собирание, хранение, проведение в жизнь советской идеологии. Когда в 90-е годы из жизни ушла идеология, надо было пересматривать основы музейной деятельности, находить свое место в новой, непонятно и нелогично меняющейся жизни. Трудное «счастье» руководить крупнейшим музеем в эпоху перемен выпало на долю Сергея Дмитриевича Черкалина. С ним мы и встретились в канун юбилея.
– Каким, по-вашему, должен быть музей сегодня? Время и потребности людей меняются стремительно, а любые изменения в отлаженной годами консервативной музейной жизни очень непросты и болезненны. Опасное состояние: не успеешь за переменами – не впишешься в жизнь, сделаешь неверный шаг – и новое не получишь, и старое растеряешь.
– Надо решить, на кого мы сегодня ориентируемся. Идеальный вариант – каждый в музее может найти что-то для себя. Вот к этому мы и стремимся. Простой пример. В Рыбин-ске нет зоопарка, а потребность в нем в городе всегда есть. Когда из-за неукрепленности фундамента здания пришлось частично сворачивать основную экспозицию, мы попробовали открыть на первом этаже «живую» выставку. Видим, что это не очень обременительно для нас и вполне приемлемо. Спросом у родителей с детьми и у школьников пользуется большим – значит, можно это направление развивать. В продолжение «живой» темы пришла идея создания музея рыбы. Для Рыбинска это должен быть беспроигрышный вариант. Мы хорошо понимаем, что новое время всегда требует новых идей. Но сворачивать основную экспозицию можно лишь до определенного предела. И тут мы упираемся в вечную проблему недостатка экспозиционных площадей. Купеческие экспозиции хотелось бы перенести в старую биржу – купцы строили это здание для себя, в нем текла вся деловая жизнь города. Здесь оставить экспозиции дворянской культуры и какое-то пространство для реализации новых идей.
– Насколько трудно в реализации новых идей отказываться от старого? Мы ведь так привыкли в музее воспитывать – посмотрите, как было, какие делали ошибки, не вставайте дважды на одни грабли. И в этом воспитании есть большой смысл.
– Функция музея как помощника человека в определении его места в жизни остается незыблемой. Можно назвать это воспитанием, можно – осмыслением жизни. Сейчас главный вопрос – не что подать, а как подать. Нынешнее поколение другое, иной способ мышления. Статичная экспозиция, витрины, неторопливый рассказ уже не будут так интересны. Как показать тот же материал, но по-новому, яркими вспышками, пока это остается вопросом. Лучший способ подачи материала – игра. Вспомните школу, более всего запоминалось то, что открыл сам. Никогда не забуду свое «открытие» в 6-м классе. Четыре раза подряд в диктантах делал ошибку в слове «вокзал» – писал через «г». И вдруг на пятый увидел и понял, как правильно. Ощущение того своего открытия помню и теперь – радость, победа. Вот когда сможем научить истории через такие самостоятельные «открытия» – это будет выс-ший пилотаж.
– Вы говорите о создании новой купеческой экспозиции. Наверное, надо думать и о новом осмыслении материала. Купцы у нас долго ходили в «плохишах» – глупые, жадные, невоспитанные и т. д. Переход в положительных героев был резким, им отдали все лучшие человеческие качества – они стали талантливыми созидателями, искренними верующими и главными благотворителями. Какую роль в истории и жизни города им отведет музей?
– Очень хотелось бы, чтобы люди поняли, что за последнее тысячелетие человек изменился очень мало и критерий оценки его деятельности прежний – добро он творит или зло. Мы же теперь от критического взгляда на купечество сделали поворот в сторону его идеализации. Рыбин-ские купцы были очень разные, самобытные, им не чужды ни щедрость, ни скупость, ни благотворительность, ни даже хулиганство. Наш историк Александр Борисович Козлов нередко удивляет своими интересными находками. Недавно рассказал историю о Дурдине, владельце пивного завода. Самый богатый человек города, весьма прогрессивный, очень любил пошутить. Его шутки часто были на грани хулиганства. Он купил автомобиль – первый в городе. Но он на нем не просто ездил, а гонялся за пешеходами – к их легкому ужасу. Есть одно, что, несомненно, мне в купцах нравится. Они управляли Рыбинском, и если принимали решение, то отвечали за него, на нужное строительство скидывались. За облик города отвечали архитекторы, их решение было законом даже для самых богатых людей. Поэтому нам и остался уютный, гармоничный старый город. Купцы были в основе своей конформистами, они научились выживать в любых условиях. Надо жить при совет-ской власти – пожалуйста. Пришли солдаты – кто у вас тут руководит? Купец первой гильдии такой-то. Хорошо руководит? Хорошо. Так пусть теперь будет называться председателем совета. Пусть. Благодаря купцам город был очень нереволюционный и показывал, что менять жизнь можно и без кровопролитий. В общем, тема купечества – интереснейшая.
– В последнее время поняли, как выгодно развивать в наших городах туризм. Какие коллекции музея для туристов, по-вашему, будут интереснее?
– Как это ни парадоксально звучит, но сегодня туристу не важно, какие коллекции мы ему показываем, важно – как показываем. За последнее десятилетие иностранный турист не изменился. Если они представляют Россию как страну медведей, то очень рады, когда им и показывают медведя. Не увидели – значит, не повезло. А вот наш турист очень изменился. Он требует индивидуального подхода. Вот к этому мы оказались менее всего готовы. Рыбинский музей всегда был для местных жителей, туристов в городе не было. Теперь они появились, и мы обязаны знать, что они хотят от музея. Сегодня мы много спорим о том, говоря образно, можно ли выпить чарочку в стенах музея. Люди приехали в город, они хотят увидеть красивое и красиво посидеть, и в чем-то поучаствовать. Если мы к такому приему не готовы – теряем туристов. Но здесь очень важно помнить о приоритетах музея и не перейти грань.
– Будущее любого музея определяют фонды. Что диктуют запасники Рыбинскому музею?
– Одна часть коллекции – предметы искусства, в основном не связанные с городом. Другая – связанная с историей Рыбинска, но менее интересная, достаточно традиционная. Третья часть – археологическая, также заслуживающая большого внимания. Перед нами сложная задача – связать их и показать, в каком хорошем городе мы живем. Кроме строительства основной экспозиции мы начинали проект – серию выставок «Нам есть чем гордиться», пока сделали только несколько, но работу будем продолжать.
– Планов у музея много, только кто их будет выполнять? Когда уйдут старшее и среднее поколения музейщиков, найдутся ли желающие работать в музее за очень небольшую зарплату? Или случится кадровый провал?
– Будет не просто провал, я даже не знаю, что это будет, если не пересмотреть оценку деятельности музейщиков. Об этом много говорится в мас-штабах страны, но как изменить положение, пока мало кто представляет. В Ярославле специалистов выпускают несколько вузов, кто-то придет в музеи города. В Рыбинск же студенты, уехавшие на учебу, даже не хотят возвращаться. Еще ни одной власти не удалось объединить всех представителей производственной сферы, для того чтобы сделать город комфортнее для проживания. И профессиональный голод в музее – это только часть проблемы, которая встанет перед всеми предприятиями и учреждениями города.
– Кто из современных хозяев города вам помогает и можно ли сегодня прожить музею только на государ-ственные средства?
– У нас сложились хорошие отношения с Рыбин-ским электрокабельным. Хотя им тоже сейчас непросто, и мы понимаем это. А они понимают, что всех своих гостей и коллег из других городов и стран они должны в Рыбинске куда-то привести. В музей. Значит, музей должен быть в порядке, значит, надо принимать участие в его жизни. К сожалению, из всех городских предприятий пока только они нам помогают регулярно.
Музей – очень затратное дело. Экономисты сосчитали, что в последние годы вложения в культуру увеличились в семь раз. Но мы жить стали хуже. Все съедают возросшие платежи. Не хватает денег на качественно иное, чем прежде, строительство экспозиций и выставок. Так что вряд ли мы решим все проблемы только в рамках скромного государ-ственного финансирования. В этом году отдельной статьей городского бюджета выделены деньги на реэкспозицию. Впервые за многие годы. И пусть это небольшие деньги, но дорого понимание того, что музей нужен не только тем, кто в нем работает. Музей – это всегда лицо города, его авторитет и престиж.
В последние годы авторитет Рыбинского музея среди российских коллег заметно вырос. Сюда приезжают учиться музейщики из самых разных городов, в том числе и очень удаленных. Приезжают сами, познакомившись с музеем через Интернет. Дело в том, что Рыбинск одним из первых создал программу компьютеризации всех коллекций. Теперь директор, не выходя из кабинета и не обращаясь к сотрудникам, может дать исчерпывающую информацию о любом экс-понате и предмете, хранящемся в фондах. Тридцать тысяч снимков заносят музейщики ежегодно в виртуальный фонд – труд поистине колоссальный.
В фойе музея – приглашение в фотосалон. Снимок в интерьерах музея, в старинных костюмах, среди красивых вещей – память незабываемая. Директор думает и о создании междугородной музейной сети заказов и продажи билетов на все виды транспорта. Такие услуги очень востребованы у нынешних российских туристов. В общем, энергии и идей не занимать. Крепкая рыбинская деловая закваска, доставшаяся в наследство, не позволяет музейщикам унывать даже в самые непростые времена.
Марина ШИМАНСКАЯ