На прошлой неделе в редакции «Северного края» стали раздаваться телефонные звонки. Тревогу забили коренные жители ле-вобережья Некрасовского района, дачники, руководители хозяйств, чьи земли расположены в зоне подтопления. Причин длясигналов в сущности две: продолжительные дожди и остановка насосных станций на реках Келноти и Рыбинке, призванных перебрасывать по трубам большого диаметра воду из этих речек через волжскую дамбу.
Заплати долги и качай себе...
Примерно в 30 километрах от Ярославля частично самой природой, а главным образом в результате так называемого человеческого фактора заложена своего рода бомба замедленного действия, начиненная с виду безобидной жидкостью типа Н2О. На 19 тысячах гектаров раскинулись низинные земли. Еще поэт Некрасов писал о том, как в период весенних паводков здешние крестьяне деловито разъезжали на лодках, по пути собирая с пеньков и островков зайчатину. Да и в начале ХХ века и в гости, и на работу зачастую ходили на веслах. А уж когда ниже по течению Волги возникло море разливанное под названием Горьковское водохранилище, наводнения в этих местах стали постоянным явлением.
Чтобы вода из реки не выливалась, как из корыта, в эту самую низину, в Некрасов-ском районе на левом берегу Волги в 50-е годы возвели искусственную дамбу и построили две насосные станции – на впадающих в Волгу реках Рыбинке и Келноти. Поскольку теперь эти речки уперлись в дамбу, мощные насосы, работающие на всю катушку примерно три месяца в году (весной и осенью), призваны перекачивать «лишнюю» во-ду через искусственную пре-граду.
Насосы на обеих станциях, несмотря на преклонный возраст, функции свои до сих пор выполняют исправно. Плюс опытные операторы. Тем не менее нынче случился большой «минус». 29 апреля, едва схлынула большая весенняя вода, насосы остановились. Хотя ни дожди, ни естественное течение ручьев и рек, устремленных в Волгу, никто не останавливал. Просто яро-славские энергетики заблокировали электроснабжение перекачивающих станций. По причине весьма банальной – у филиала ФГУ «Ярославльмелиоводхоз» долги набежали. И надо сказать, немалые.
Контора филиала находится в поселке Защитный, недалеко от Красного Профинтерна. Прежде чем идти на беседу к начальству филиала, мы поинтересовались у проходившей мимо женщины с пустым ведром, как сказывается остановка насосов на житье-бытье местного населения.
– Да ужасно сказывается, – ответила нам кладовщица Ольга Смирнова. – По мосту через Рыбинку ходить скоро будет невозможно: вода плещется возле самого настила. Если станция и дальше будет простаивать, а дожди не прекратятся, то речка, чего доброго, и вовсе из берегов выйдет.
В конторе филиала (преж-нее название – УЭЗС) мы застали директора Сергея Иванова. В полном соответствии с ситуацией он выглядел мрачноватым. Помнится, года четыре назад, когда рядом со старой началось строитель-ство новой станции, Сергей Васильевич выглядел более оптимистично, предвкушая новоселье.
– Справили?
– Само здание готово, но до разрезания ленточки еще далековато, – говорит Иванов с грустью в голосе.
– А в чем дело?
– А в том, что новые насосы не хотят нормально качать. Приезжал представитель с «Уралгидромаша», осмотрел оборудование, вынес вердикт. Не буду вдаваться в детали, но специалисты обнаружили заводские дефекты. Все насосы (их четыре, один из которых резервный. – Авт.) будут демонтировать, перебирать...
– Ну хорошо, новая станция пока не у дел, а старая-то почему не действует?
– Нельзя сказать, что вовсе не действует, это недопустимо в принципе. Время от времени по согласованию с энергетиками мы включаем дренажные насосы, чтобы откачивать воду из «подвала» самой станции. Это делать необходимо, поскольку уровень воды в Волге на четыре метра выше. Фильтруясь сквозь землю, вода просачиватся на станцию. Откачивают ее специальные насосы, потребляющие в десять раз меньше электроэнергии, чем основные (10 кВт в час вмсто 300).
– И сколько же «накачали» долгов большие насосы, отключенные в канун Первомая?
На этот вопрос ответила уже экономист филиала Галина Старкина, которую Сергей Иванов пригласил в свой кабинет.
– На 1 июля наш долг энергетикам составил около 600 тысяч рублей, поэтому нас и отключили, – сказала Галина Михайловна. – Но это вовсе не значит, что мы злостно что-то там перерасходовали, – добавила она. – Годовой лимит, спущенный нам из Москвы, был заведомо занижен и составил всего 466900 рублей. Поскольку мы являемся учреждением федерального подчинения, то никаким другим способом, кроме как централизованно, эту финансовую брешь закрыть не в состоянии. К тому же с 1 июля у нас нет даже своего лицевого счета и все финансовые потоки идут через нашу головную организацию...
Здесь надо заметить, что руководитель ФГУ «Яро-славльмелиоводхоз» Владимир Лукашенко – хозяйственник многоопытный. Во всяком случае, деньги «выбивать» умеет. В прошлом году хватило их на весь год. А вот в этом дело все же дошло до отключения. (Как нам сообщили в «Ярославльмелиоводхозе», деньги Москва обещала подкинуть в июле, в крайнем случае в начале августа.)
Травы, травы, травы переспеют
От нашего приглашения прокатиться в редакционной «Волге» по полям-лугам Сергей Иванов отказался, заверив на прощание, что, мол, особых проблем на вверенной ему территории нет, что «работы по участкам ведутся в соответ-ствии с выделенными сред-ствами», что руслоотводящие каналы в основном в порядке. Правда, заметил, что «при должном финансировании работы велись бы интенсивнее и масштабнее».
По карте мы выбрали самые «сырые» точки. Чтобы их определить, достаточно взглянуть на голубые пятнышки озер Искробол, Яхробол, Золотушное, Согожское, Великое... Они все находятся примерно в одной «яме». Едем по проселочной дороге от Красного Проф-интерна в сторону Вятского. Отворотка на Макарово. Через пару километров трясемся по рассыпанному на ремонтируемой дороге гравию. Вскоре с пригорка серая дорожная лента ныряет в сочные травы, далеко внизу комфортно раскинулось синее-пресинее озеро, затопившее окрестные луга. На горизонте – тоже большая вода. А на взгорке, словно только что вынырнувшая из озера Искробол, вольно расположилась уютная деревушка с таким же названием. Едва миновали лесок, нахлынувшее было ощущение патриархальности в момент разрушилось тарахтением. К самоходному комбайну, смачно стригущему на пригорке сочную траву, будто приклеился грузовик с высоченными бортами. «Зеленка» беспрестанно сыплется в утробу кузова. На самом краю поля машина отделилась от комбайна и помчалась в деревню. «Пассажир» грузовика, оставшийся в поле, оказался весьма моложавым пенсионером Михаилом Васильевичем Бучкиным. 36 лет отработал в местном колхозе «Путь Ленина» механизатором («ездил на всем, что движется»). С тоской Васильич вспоминает о том времени, когда в колхозе ежегодно сажали картофель на площади почти 400 гектаров.
– Хозяйство имело семеноводческое направление, от московского НИИ у нас постоянно работали два-три агронома, выводившие перспективные сорта картофеля. Семена продавали, помню, аж в Донецкую область. Вон там (Михаил показал рукой в сторону деревни) у нас действовал даже свой картофелетероч-ный заводик.
– А сейчас сколько картош-ки сажаете?
– Ноль гектаров. Заводик давно уже не дышит.
В тему дня Михаил Бучкин врубился с ходу:
– Мы и в самом деле живем на мокром месте. Нынче летом дожди идут не переставая. А тут еще – слыхали? – насосные станции воду не качают.
Вода наступает
Уровни Искробольского, Яхробольского, Великого озер и соответственно рек Рыбинка и Келноть поднялись нынче на метр – метр двадцать. Затоплены низинные участки на больших площадях. Если учесть, что вся Россия равняется на нулевую отметку так называемого футштока в Кронштадте (та самая «Балтийская система»), то минимальный уровень Рыбинки (в «подземелье» насосной станции имеется мерная вертикальная шкала) должен быть 80,5 метра, а предельно допустимый – 83,5. На 10 июля этот показатель был 82,18 м. От уровня воды зависят реальные жизненные уровни сотен людей, производящих сельхозпродукцию.
Начальник отдела по делам ГО и ЧС Некрасовского района Виктор Шевелев рассказы-вает:
– Пока прямой угрозы для жизни в этой части района нет, но тем не менее я лично уже послал тревожное письмо на имя начальника областного штаба МЧС Павла Барышева. Как поведет себя низменность в ближайшее время при непрекращающихся дождях и при неработающих станциях, неизвестно. Кстати, дело не только в погоде и откачке. Подтапливает низины еще и потому, что в последнее время практически к нулю свелись работы по чистке руслоотводящих каналов и ирригационных сооружений разных видов. К примеру, русло реки Потонухи забито травой и водорослями, нередко попадаются и целые стволы деревьев. Многие канавы и вовсе лесом заросли.
По поводу новой станции на Рыбинке, сооруженной рядом со старой и пока еще дей-ст-вующей (при наличии федеральных денежных струй), Шевелев сказал так:
– Эта станция не продумана проектировщиками. Построили ее по «южному варианту». Зимой она неизбежно будет основательно промерзать.
Виктор Павлович назвал и хозяйства левобережной части, которые нынче «поплыли»: СПК «Приволжье», имени Кирова, «Волга», «Содружество», «Грешнево». Главный бухгалтер «Приволжья» Лидия Канашкина это подтвердила:
– Луга в районе Согожского озера нынче сильно подтоплены. Там у нас 250 га сенокосов. В хорошие годы брали до 300 тонн сена. Жители Заболотья озабочены приближением озера к границе деревни, опасаются за провиант в подвалах и погребах.
Не меньше тревоги и в голосе главного агронома СПК «Волга» (центральная усадьба – Диево-Городище) Розы Тарасовой:
– У нас было осушено за Климатином около 600 гектаров. Именно там основной плацдарм по заготовке сена, где мы обычно берем свыше 350 тонн. Сейчас на лугах сыро, канавы до краев заполнены водой. Не въедешь туда даже на танке. К заготовке сена еще не приступали. В принципе мы не планировали нынче сокращать стадо, но если кормить буренок будет нечем, то сами понимаете...
Так что нынешним летом из-за рукотворной во многом сырости в некрасовской низине избыточная вода, похоже, изрядно «подразбавит» коровьи надои. А ведь молоко во многих хозяйствах практически единственный источник хотя бы относительного благополучия населения этого озерного края.
Валерий ПРОХОРОВ.