Без туризма малые города умрут

Вот какую больную и острую тему затронула журналист Марина Шиманская («Брейтовская свинья не всегда была плюшевой» – «Северный край», 5 декабря 2008 г.). Напомним, что пафос публикации был обращён против попыток районных властей поправить дела за счёт сельского туризма, где, как считает автор, для этого нет достаточно привлекательных объектов, удобных сообщений, гостиниц. Почти ничего, кроме красивых ландшафтов, не изуродованной ещё природы.
Публикация вызвала, как мы и ожидали, много откликов. Люди критикуют статью и частично, и в принципе.

– Я сразу же соглашусь с мнением районных властей: туризм в Брейтове надо развивать, и не только в Брейтове, – пишет наш постоянный читатель Александр Константинов. Не согласен он с Шиманской только в оценке причин запустения депрессивных северных районов нашей области. Не строительство Рыбинской ГЭС тому причиной, считает он, а неразумная дальнейшая политика пришедших к власти демократов с их реформами. Вот такой исторический нонсенс. Хочется напомнить Александру Сергеевичу, что демократические реформы начались в 1990 году, а сёла стали пустеть с шестидесятых, когда крестьянам выдали наконец паспорта и они смогли уехать в города.
Прежде чем сделать малые города жемчужинами туризма, предлагает он, надо не пытаться делать деньги из воздуха, а работать и в Мышкине, и в Некоузе, и в Ярославле.
Кто же против, Александр Сергеевич? Вопрос в том, кому и на чём работать? На тракторах, из которых самым новым лет 20?
Статья о Брейтове, как мы и предполагали, задела за живое и писателя, краеведа, по сути создателя туризма в соседнем Мышкине Владимира Гречухина. Его письмо расширяет тему, поднятую нашим корреспондентом до общероссийских масштабов.
Это письмо мы и публикуем с некоторыми сокращениями, предлагая продолжить дискуссию о судьбе малых городов.

Что такое туристский ресурс?

Статья Марины Шиманской нерадостная, жёстко критичная (порой до сгущения красок негатива). Но очень надобная. И для начала большого разговора надобная именно в такой обидной тональности. Автор явно старалась «достать» ею многих ярославских участников большого туризма и сам туризм, и за это ей искреннее спасибо. (Как опытный журналист, она знает, что если русского человека сильно не уколоть, то он и не пошевелится...)
А «пошевелиться» нам пора. И отнюдь не только в районной или областной действительности, а и в целом по России. И всерьёз поглядеть: а каково же качество нашего туризма, какой турпродукт мы предлагаем и пытаемся предлагать, насколько он соответствует требованиям дела и требованиям времени?
Автор с вполне понятной и допустимой иронией по ходу изложения замечает, что «с турист-ским ресурсом» в Брейтовском районе всё в порядке. Ирония уместна, так как по существу никакого ресурса ни в Брейтове, ни в Некоузе, ни в Большом Селе, ни в других малых местах Ярославской области не было и нет. Никакой серьёзный профессионал туризма ресурсом не сочтёт ни долины Сити, ни бескрайность просторов взморья, ни руины дворянских усадеб. Он лишь отметит, что это никак не ресурс, а в лучшем случае – потенциал.
Ресурс – это не что иное, как возможный источник дохода. А панорамы моря или Сити сами по себе источником дохода ещё не являются, до этого их нужно довести. И работа здесь нужна немалая. Ресурс был и есть в Ярославле, Переславле, Ростове, Угличе. Теперь он есть в Мышкине и мышкинской деревне Мартыново, есть в Кукобое... А ещё где? Об этом ясно говорит уже неопровержимая аргументация статистики. Достаточно сказать, что в 2007 году Мышкин принял 106 тысяч гостей. Без наличия ресурса одним «горячим желанием» (наскоком) этого не сделаешь.
Очень серьёзна и тема мест-ного туристского бренда, затронутая Шиманской. Пока что у новичков ярославского низового туризма с этим откровенно плохо. Почти все образы – вторичны и не способны свежо и эффектно работать.
Когда во всей Ярославии из этого набора была одна мышка в Мышкине, тогда это было достаточно уникально и успешно работало. А когда за ними бросились бесчисленные подражатели (водяные, лешие и прочая нечисть), то осталось только печально улыбнуться: братцы, а если и таракана или молекулу с инфузорией в туризм впрячь?
Прямое и откровенное подражательство не обладает ни новизной, ни привлекательностью, ни способностью стать волшебным ключом к успеху. Вот мы и сами в Мышкине стараемся отойти от шаблонизирующего образа и создать ряд новых брендов. И не наша вина, что это идёт крайне медленно и трудно.

Ах, святая наивность...

Вот эти слова просятся на язык, когда читаешь призыв автора о возвращении туризма к духовности и просветительству.
Догадываемся, что автор и слыхивала, и читывала о том, какие прекрасные цели ставили перед собой музеи прошлого. Столь же она знакома и с уверениями современных учёных – знатоков предмета о якобы возрождающемся у населения интересе к глубокой и чистой познавательности. Как бы хорошо, если бы это было не высокоумным мечтанием, а хотя бы проблеском сущего. Ничего подобного пока что нет. А в самом массовом, едва ли не девяностопроцентном «зачёте» есть полная готовность публики к немудрёной «развлекухе», к незамысловатой игре, вполне примитивному зрелищу.
Нас, людей, работающих в низовом туризме, легко упрекать в том, что мы и не пытаемся формировать истинный вкус и высокие запросы у посетителей. Пытаемся, ещё как пытаемся... Но телевидение, кино, радио, пресса и бесчисленные и повсеместные «культурные» мероприятия гораздо мощней и успешней внедряют в сознание туриста примитив. Сегодняшний российский турист и турист советского прошлого – это два глубоко разных культурно-социальных явления.

Не в бизнесмене дело.

Вот здесь мы подошли ещё к одному положению, в котором автор верно затрагивает проблему, но сознательно иронично её освещает. Это замечание о том, что у начинающих в туризме, как правило, есть почти всё, кроме... чиновника-бизнесмена.
Бизнесменов сегодня везде хватает, в том числе и в чиновничьей неисчислимой рати, там многие научились делать деньги из воздуха. И весьма лихо их делают. Но в том-то и штука, что начинающий низовой туризм, обычно начисто лишённый сильной материальной поддержки, требует появления на куратор-ском месте фигуры куда более сложной. Это должен быть не только дельный бизнесмен, а ещё и достаточно тонкий мифологизатор. Иначе все «мышки», «хрюшки» и прочие игрушки мертвы. И подбор таких людей – это штучная работа. Лучше не иметь никакого куратора, чем иметь лишь зарплатополучателя или даже омертвителя дела.

Лёгкость денег или лёгкость суждений?

А вот чем истинно опечалила и удивила нас Марина Шиманская, так это уверением, что в низовом ярославском туризме (туры в Ярославль) многие думают о «лёгких деньгах», что многим это нравится, «ведь под гору-то катиться всегда веселей». Уверен, что работники туризма всех малых районов Ярославии прочитали это с немалым огорчением. Ведь здесь хорошо слышна уже не игровая ирония, а искреннее осуждение.
Но реальность в том, что нет в туризме лёгких денег. Это очень тяжёлая работа, а особенно на первых её этапах. Мы понимаем автора, ей неоткуда знать нашу реальность. Например, реальность обыкновенного кассира, работающего весь световой день, после которого и во сне перед ней стремится всё тот же дневной громадный поток людей. Или простого экскурсовода, работающего на этом потоке и к концу дня буквально теряющего голос, не говоря уже о способности живого, тёплого общения.
А проста ли и легка ли работа туристских организаторов и менеджеров в условиях сегодняшней конкуренции, не желающей признавать правила и приличия? А они должны и творчески трудиться, и храбро «сражаться» на этих своих фронтах, ведь любое туристское предприятие живёт лишь на свои, трудно заработанные деньги, ему ни государство, ни регион, ни муниципалитет ни копейкой не помогут! Этот хлеб дорого достаётся громадной самоотдачей. Здесь не как в муниципальных музеях, на положенной зарплате не отсидишься.
А что касается того, что мы «катимся под гору», то впору недоумённо спросить: да где же эта гора-то? И была ли она когда-нибудь?
Ни в дореволюционном, ни в советском Мышкине не было ни картинной галереи, ни музея «Мышкин православный», ни музея лоцманов, ни Тютчевского дома, ни Дома ремёсел, ни древлехранилища Успенского собора и вообще ничего из сегодняшних двадцати объектов показа. И уж тем более ничего не было в сегодняшних туристских деревне Мартыново и селе Учма. А сегодня в ходе подготовки к туризму и в его развёртывании всё это создано и самоотверженными трудами коллективов и одиночек, и заботами муниципальной власти, и всё это есть.
Сто тысяч гостей – это не случайный дар судьбы. И в нашем очень маленьком районе трое лауреатов российской премии «За подвижничество в культуре». И все они работают именно в сфере музеев и туризма. А на первом всероссийском конкурсе «Лауреат туризма-2008» высшими наградами отмечены сразу двое – глава района Андрей Курицин и наш народный музей. Это как же оценить? Как всё ускоряющееся скатывание под гору? Опять невольно возвратишься к Тютчеву и произнесёшь: «Увы, что нашего незнанья...»

Карлики и великаны

Автор почти обличительно вещает, что «веские основания» для приёма гостей у нас имеют лишь Ярославль, Переславль, Ростов и Углич. Там-де в достатке и гостиниц, и ресторанов и прочих полезных надобностей сколько угодно. Господи, уже не заплакать ли покаянно нам, районщикам, дерзнувшим в лаптях-то сунуться в туризм?! Да будь мы бюджетно столь же богаты, как столица региона, так с великим удовольствием построили бы. А у нас, бедных, государство увело в Москву все налоги. Из наших прежних двухсот с лишком миллионов осталось всего-навсего шестьдесят. (А у Большого Села и вовсе – тринадцать...) Из этих жалких остатков не то что на гостиницу, а на тесовый нужник не выкроишь. Их на прожитие-то не хватает.
Предчувствую лёгкое уверенное парирование: ищите инвесторов! Ищем. Все малые районы уж «пятки сбили», инвесторов ища. А наш энергичный горячий глава района Андрей Курицин все силы на это бросает. И порой побеждает-таки! У нас уже есть и приличная гостиница, и такой же ресторан, и рестораны пониже уровнем, но подходящие. Вторая гостиница строится, так что с поиском и привлечением инвесторов в районах трудятся очень старательно.
Но как бы стоило всем нашим критикам хоть на один раз обратиться к простейшей математике и понять, что залучить инвестора в городок с шестью тысячами населения не легче, чем протащить верблюда сквозь игольное ушко. Ведь достаточно уверенно и быстро «отбитие» вложенных средств может гарантировать лишь город не менее чем со ста тысячами населения. И если нам удаётся привлекать и туристов, и инвесторов, то непохоже ли это на некий подвиг?

Спасибо... за обиду

Так могут сказать все, работающие в низовом туризме, прочитав почти обличительное предложение отложить свои затеи с туризмом и попробовать, как прадеды, просто поработать на земле. Пожалуй, «как прадеды», то есть за сохой, в лаптях и на барина, сегодня не получится, как бы ни хотелось жителям крупных городов. В одну воду два раза не войдёшь. Не войдёшь даже и в сегодняшнюю «воду». Мы к земле поближе, чем наши критики и обижатели, и работали мы на ней. А потому знаем, что почём на земле сегодняшней. И знаем, что бутылка недоброкачественной газировки дороже бутылки полноценного молока. Знаем, что ни зерно, ни мясо сегодня достойно не продашь. И знаем ход сегодняшних, не нами заведённых производственных и миграционных процессов. Что говорить о труде, «как прадеды», если в XXI веке газ упорно ведём и в Европу, и в Азию, но только не в свою деревню?
Приходите, наши критики, на землю и попробуйте поработать, лишь «как прадеды» либо как современные последние её герои-фермеры. (Настоящие последние герои именно здесь, а не на мифическом острове.) А из нас большинство уже пробовали, и даже досыта.

И туризмом мы сегодня занимаемся во многом поневоле. И вот здесь и встаёт главный вопрос провинциальной современности, который упорно не желает видеть и слышать современная российская журналистика. Это вопрос сегодняшней и завтрашней востребованности малых российских районов и их центров. И демография, и в целом социология давно и чётко сказали, что и обезлюдение провинции, и неизбежный укрупнительный централизм – это факт. И кому, и на что завтра будут нужны Мышкин, Некоуз, Брейтово и все другие малые центры?
Их прежняя востребованность (административная, фискальная, торговая, посредническая) умирает на глазах и почти умерла. А какова должна быть новая востребованность, чтобы они уцелели, не стали мёртвыми городами? И соответствующие научные дисциплины, и сама практика ясно отвечают, что на сей день отчётливо видна лишь туристско-рекреационная востребованность. Она может стать основой малого, но вполне жизнедеятельного кластера. Вот этим и занимаемся и изо всех малых силёнок пытаемся мостить шаткий, но всё-таки мосточек в завтрашний день.

...Заметьте эту цель и эту суть стараний наших, и вы поймёте в них гораздо больше, чем сейчас. Но за то, что вы, может быть, и сами не сознавая эту суть, задели за живое, спасибо вам. Спасибо... за обиду.