Александр Николаевич из того поколения директоров, которым пришлось пройти все ступеньки профессионального мастерства и управления производством по фордовским канонам, то есть с самых нижних, не пропуская ни одной. По окончании Ярославского автомеханического техникума начал работать фрезеровщиком в родном поселке на Семибратовском заводе газоочистительной аппаратуры, через год был назначен контролером ОТК, еще через год – технологом. После службы в армии поступил на вечернее отделение Ярославского политехнического института и одновременно работал в НИИшинмаше, где от рядового конструктора поднялся до заместителя директора, а 26 лет назад возглавил завод опытных машин, бывший тогда структурным подразделением Всесоюзного отраслевого института по разработке новой техники для производства шин.
В канун дня рождения, который Александр Лузин обычно отмечает вместе с новогодним праздником, мы попросили его, как ветерана ярославской промышленности, рассказать о делах и планах своего предприятия.
– Александр Николаевич, на годы вашего директорства выпал самый трудный для страны период перестройки, затем вхождения в рынок, развала экономики. Как удалось выстоять, сохранить предприятие, его профиль, лучшие кадры?
– Как ни парадоксально, из многих директоров семидесятых – восьмидесятых годов я один, пожалуй, не испытываю ностальгии по плановой экономике. Наш небольшой завод, где тогда работали всего 250 человек, оснащенный в основном универсальным оборудованием, предназначался только для производства опытных образцов. НИИшинмаш создавал новые конструкции станков для сборки шин, диагонально-резательные машины и целые комплексы, оборудование для асботехнической и резинотехнической промышленности, а мы должны были в металле произвести опытные образцы, чтобы после опробования их пустили в серию.
Так вот, более десятка лет, пока не рухнула плановая система, завод работал очень напряженно. Дело в том, что нам, как и любому предприятию с серийной продукцией, доводили все плановые показатели и по темпам роста, и по производительности труда. Мы выпускали и новую технику, и нам планировали серийную продукцию. В результате опытные образцы буквально вымучивали. Изготовляли по 9 – 11 новых образцов в год, но они выходили «сырыми», недоработанными. Иногда изделие доводили до ума уже у заказчика, корректировали документацию, и от изготовления опытного образца до запуска в серию проходило от четырех до семи лет. Это приводило к техническому отставанию отрасли. Хорошие идеи не находили воплощения в металле.
– И что же изменилось после 1990 года?
– Начало перестройки для нас, как и для всех машиностроителей, было трудным. Прекратилось плановое материально-техническое обеспечение. Ни министерства, ни территориальные органы этим уже не занимались. А прямые связи с поставщиками только начали устанавливаться. Если нам, допустим, нужно было заказать двигатели для станков, то мы могли их получить только в обмен на медную проволоку, прокат и другое так называемое давальческое сырье. Второй трудностью был бартер. Это продолжалось года два. Заказы были, но шинные заводы расплачивались с нами покрышками, мы их отдавали на реализацию посредникам. Значительная часть выручки из-за этого терялась. Были и неплатежи. Но в отличие от других заводов у нас не было простоев. Мы продолжали работать с отраслевым институтом, и те наработки, которые имелись у НИИшинмаша, были шинными заводами востребованы. Естественно, с некоторой корректировкой – применительно к технологии того или иного предприятия. Поскольку ассортимент шин расширялся, появились импортные автомобили, были востребованы значительные объемы оснастки для производства покрышек к иномаркам. И в эти годы мы ни дня не простаивали, работали полную неделю, вовремя платили людям зарплату и финансовых затруднений не испытывали. Это дало нам возможность не только сохранить кадры, но даже и пополнить молодыми, квалифицированными рабочими и специалистами, которые шли к нам с предприятий, где зарплату по полгода не платили.
– А как же обстояло дело с вашей профильной продукцией, инновационной техникой, опытными машинами?
– А вот с началом рынка мы по-настоящему этим и занялись. Нас никто теперь не подгонял. Мы смогли уделять больше внимания качеству продукции. Имели возможность изготовлять станки и агрегаты, доводить и испытывать их у себя на холостом ходу и на сырье, которое давали ближайшие к нам заказчики – Кировский, Ярославский, Московский шинные заводы, и таким образом опробовать новую технику на выпуске готовой продукции.
Мы усилили контрольный аппарат, совершенствовали свою технологическую оснастку, и как результат – шинные заводы стали подтверждать, что наша продукция, станки, агрегаты, барабаны для сборочных станков, по качеству лучше, чем у конкурентов.
– Чем примечательны были годы нового тысячелетия для завода и для вас, как руководителя?
– Мы продолжаем выпускать весь комплекс оборудования для сборки шин для Омского, Волжского, Московского, Уральского, Кировского, Ярославского шинных заводов и украинских – Белоцерковского шинного и Днепропетровского сверхкрупногабаритных шин. В минувшем году выполнили большой заказ для Белоцерковского завода: два станка для второй стадии сборки легковых покрышек и партию сборочных барабанов. Это очень взыскательный заказчик, но нашей продукцией доволен. В 2005-м мы подтвердили международный сертификат ИСО-9000. Впервые сертифицировали свою систему управления в 2004 году. А подвигло нас к этому сотрудничество с немецкой фирмой «Герберт» в 2003-м. Мы изготовили по документации этой фирмы два вулканизатора для Ярославского шинного завода.
Фирма «Герберт» убедилась, что мы можем делать оборудование такого же качества, и заказала нам еще три станка: один для сборки легковых покрышек и два для грузовых. Работа на экспорт тоже повлияла на уровень качества нашей продукции. Значительно улучшился дизайн оборудования, окраска, отделка. Теперь наши станки не отличаются от импортных.
2005 год мы отработали неплохо. Есть уже контракты на весь 2006-й и переходящие заказы с этого года в объеме более 80 млн. рублей, просматривается портфель заказов на 2007 год. Для выполнения этой программы нам потребуется дополнительный набор специалистов и рабочих – токарей, фрезеровщиков, расточников, сварщиков, сборщиков металлоконструкций. Зарплата квалифицированных рабочих у нас от 10 до 14 тысяч рублей.
– Чувствуется, что и в 65 лет работа – ваше главное увлечение?
– Так оно и есть. Я занимаюсь любимым делом и на завод иду с удовольствием. Коллектив предприятия у нас небольшой, всех знаю, у нас взаимное доверие. Со мной команда специалистов, с которыми я работаю с самого начала. Это люди, понимающие меня с полуслова. Хочется в канун Нового года сказать им большое спасибо. Я удовлетворен нашей совместной работой и полон планов на будущее.
Андрей СОЛЕНИКОВ