– Анатолий Борисович, почему вы вдруг на завершающей стадии реформы энергетики решили объявить новый масштабный проект – Новую энергетическую политику?
– Энергетика страны по целому ряду причин в 2004 – 2006 годах подо-шла к совершенно особому рубежу, рядом с которым она ранее никогда не находилась, и чтобы его преодолеть, необходима не просто работа менеджмента РАО «ЕЭС России» и наших сотен тысяч работников, но и понимание всех жителей страны.
На федеральном уровне допущен серьезный просчет. Правительство в 2003 году утвердило «Энергетическую стратегию России». Согласно ее прогнозу, в 2000 – 2005 годах прирост электропотребления у нас составит 46 – 50 млрд. кВт-ч, но фактически все это было перевыполнено – 73 млрд. кВт-ч. Оказалось, что реальный темп прироста электропотребления был на 50 процентов выше запланированного в «Энергетической стратегии России».
Этот зияющий разрыв мы обнаружили одними из первых. В регионах ситуация еще острее. В шести субъектах Федерации элект-ропотребление превысило уровень 1990 года благодаря большому спросу экономики: в Белгородской области – в 1,8 раза, в Дагестане – в 3, в Ленинградской области – в 3,2, в Калининградской – в 3,4, в Москов-ской – в 3,8 и в Тюменской – в 4,8 раза. Масштаб этих тенденций еще абсолютно недооценен в стране.
В 2008 – 2009 годах в целом по стране наступит дефицит энергомощностей – сущест-вующие возможности энергосистемы будут меньше реальных потребностей экономики. Прогнозируется дефицит мощности: на Урале – с 2006 года, в Центральном регионе – с 2007, в Северо-Западном регионе – с 2009.
Дефицит энергомощностей – это сердцевинная вещь, без решения которой России не удвоить ВВП и не сделать экономический рывок. И никакими увещеваниями, разговором с президентом или даже генеральным секретарем ООН это дело не сдвинется. Ликвидация кризиса решается только одним способом – вводом новых мощностей. В энергетике для этого надо как минимум 3 – 4 года и масштабные инвестиции. Для примера – строительство одной новой современной электростанции оценивается нами в 1 млрд. долларов – вводить объекты меньшей мощности неэффективно.
Энергетика недополучала инвестиции на обновление собственных мощностей более 15 лет. Она была донором для всего народного хозяйства России, обеспечивая его светом и теплом. Наш ресурс исчерпан, дальше так продолжаться не будет. Либо мы в 2006 году полностью развернем всю стратегию развития энергетики, либо скоро окажемся в катастрофической ситуации. У нас есть четкое понимание как выходить из создавшегося положения.
Это Новая энергетическая политика (НЭП), что означает немедленную и долгосрочную активизацию инвестиций в энергетику России. В 50-е годы в СССР делался большой проект по развитию энергетики, который в значительной степени определил существующую конфигурацию отрасли. Тогда страна потребляла в год около 200 млрд. кВт-ч, и проект делался из расчета увеличения спроса на электроэнергию в 5 раз – до 1 трлн. кВт-ч. Мы достигли этих показателей уже в этом году. НЭП предполагает создание новых энергомощностей из расчета увеличения энергопотребления минимум в два раза в течение ближайших 20 лет – на 1 трлн. кВт-ч.
– Зачем тогда надо было проводить сначала разделение энергокомпаний на части и реформирование отрасли, если энергетика стоит перед такой страшной проб-лемой?
– Одно от другого неотделимо. Вся реформа энергетики была нужна как приготовление к привлечению инвестиций. Потому что любой инвестор хочет понимать, куда и на каких условиях он вкладывает деньги. Ему по большому счету все равно, куда инвестировать. Чтобы электроэнергетика стала достаточно привлекательной для вложения средств, нам необходимо было сделать самые прос-тые вещи – определить, кто у нас потребитель и поставщик. В дореформенной энергетике эти элементарные вещи отсут-ствовали. В неразделенных энергокомпаниях, которые занимались генерацией энергии, электросетями и сбытом, все было перемешано и неясно. Поэтому был создан рынок электроэнергии (сейчас его объем – 2 млрд. долларов), была проведена реформа и разделение всех региональных энергокомпаний на генерирующие, сетевые и сбытовые, а потом мы начали объединять их в крупные территориальные структуры – ТГК, ОГК, МРСК и т.д.
– Как РАО «ЕЭС России» планирует привлекать инвестиции?
– Сейчас мы предложили Правительству России и общественности конкретную технологию привлечения инвестиций в энергетику. Первые обсуждения в правительстве и с президентом показали очевидную поддержку проекта. 8 декабря правительство одобрило наши предложения и будет в дальнейшем серьезно заниматься развитием энергомощностей. Не позднее второго квартала 2006 года назначено специальное заседание кабинета министров.
Что мы предлагаем? Одна из схем привлечения инвестиций заключается в том, что созданные в результате реформы ТГК и ОГК будут проводить дополнительную эмиссию акций и размещать их на международных фондовых биржах (IPO). Инвесторы будут приобретать эти ценные бумаги, а вырученные деньги как раз пойдут на создание новых мощностей в энергетике. Одновременно у этих компаний появятся среди акционеров крупные зарубежные фирмы.
Нам также остро необходима 20-летняя программа размещения объектов электроэнергетики по всей стране. Надо определить – в каких регионах и где именно целесообразно строительство новых мощностей и линий электропередачи, обеспечить развитие системы противоаварийной автоматики и безопасности. Это совместная работа с региональными властями.
Сейчас всем генеральным директорам дочерних компаний РАО «ЕЭС России» выдано задание – до 31 марта 2006 года разработать перечень инвестиционных проектов на ближайшие 5 лет одновременно с предложением схем привлечения инвестиций, в том числе дополнительных эмиссий акций. Один из первых проектов – строительство нового энергоблока на одной из электростанций генерирующей компании «Мосэнерго» – пройдет через эту схему.
В апреле 2006 года совет директоров РАО выберет лучшие 3 – 5 предложений, с которыми я пойду в правительство и скажу: «Вот перечень компаний – ТГК или ОГК – кто будет более готов, которые в этом году готовы вывести на IPO и провести дополнительную эмиссию акций. Эти проекты будут сделаны без единого рубля бюджетных средств». Что такое новая электростанция – 1 млрд. долларов. Меньший объем несерьезен. Все расходы бюджета России на 2005 год на все виды энергетических проектов – около 40 млн. долларов. Поэтому нам так нужны частные инвесторы.
Мы ведем интенсивные переговоры с крупнейшими российскими и зарубежными компаниями, которые в состоянии вложить миллиарды долларов в модернизацию нашей энергетики. Я не исключаю, что в результате реализации проектов две-три ТГК могут оказаться под стратегическим контролем иностранных энергетических компаний, которые понимают сложность и масштаб задач. В Европе таких всего около пяти. Я уверен, что инвесторы в 2006 году у наших первых проектов появятся. Имена их будут только солидные, по-скольку объемы вложений тоже солидные.
– Какие технологии будет применять РАО «ЕЭС России» при строительстве новых электростанций и модернизации устаревших?
– Мы считаем, что в рамках НЭПа должна быть разработана новая концепция технической политики. Что у нас есть сейчас – какое оборудование производит существующий объем электроэнергии? Если влезть внутрь системы, увидим ужасающую картину. 90 процентов турбинного оборудования работает уже более 15 лет, а треть служит более 35 лет. При этом в 2000 году за пределами паркового ресурса – допустимого срока эксплуатации – было 12 процентов оборудования, а уже в 2005 году – 25 процентов.
Мы уже определили набор технологий, которые запрещены в энергетике как устаревшие. Поэтому на замену паросиловой установке с использованием газового топлива не может прийти ее более современный аналог. Задумайтесь – КПД этой техники – 36 процентов. Мы будем прожигать зря топливо. Новая смена – это парогазовая установка, которая дает КПД 52 процента. Это очень большая разница. Мы должны заложить в будущую энергетику самые современные технологии.
СССР обладал колоссальным потенциалом в энергомашиностроении. И он не растерян, его просто надо востребовать и нацелить на выполнение задач НЭПа. Вот почему РАО «ЕЭС России» приобрело 20 процентов акций концерна «Силовые машины», который производит энергетическое оборудование. Я уверен, что энергомашиностроение должно контролироваться энергетиками, потому что они способны сформулировать свое техническое задание. Мы можем им сказать – какое оборудование необходимо производить зав-тра и послезавтра.
– Как РАО «ЕЭС России» оценивает успехи ярославской компании НПО «Сатурн» по производству газотурбинных энергетических установок? Не планируется ли какой-нибудь альянс «Сатурн» – «Силовые машины»?
– Я считаю, что развитие НПО «Сатурн» в Ярославской области – это совершенно поразительный по эффективности, я бы даже сказал, по красоте пример нового бизнеса. Это прорывной проект как в энергомашиностроении, так и в создании и производстве авиационных двигателей.
Сегодня вся стратегия развития тепловой энергетики связана с парогазовыми силовыми установками. Эти разработки были произведены советскими учеными, потом, как это часто было, забыты напрочь. Весь мир перешел на парогазовый цикл, а в СССР парогазовых турбин просто не было, их не производили. Поразительным образом эту проблему решило НПО «Сатурн». Их разработка – ГТД-110 – это прорыв, причем не только по КПД, но и по материалоемкости – она абсолютно находится на мировом уровне. Мы вложили в этот проект массу своих усилий и средств, в Иванов-ской области построили испытательный стенд, и сейчас первая установка там работает в режиме выработки электроэнергии. Будущее у нее колоссальное, и я с уважением отношусь ко всему, что делается на НПО «Сатурн».
У «Силовых машин» нет аналогичных проектов. У них есть в заделе две турбины на 65 и 180 МВт, но их еще нет в реальности. А у НПО «Сатурн» установки уже выпускаются, мы ставим их сейчас на Ивановскую ГРЭС. По продуктовому ряду НПО «Сатурн» очень интересен – у него есть то, чего нет ни у кого в России, включая «Силовые машины». Я пока не могу ничего сказать насчет объединения или необъединения, тем более мы не единственный собственник на «Силовых машинах». Но мы точно будем выстраивать какую-то линию интеграции. В любом случае мы должны либо развить это направление на «Силовых машинах», либо мы должны помочь Юрию Ласточкину развить этот проект, сформировав масштабный заказ на турбину ГТД-110 и созданную на их базе энергоустановку ПГУ-325. Мы точно это будем заказывать на НПО «Сатурн».
– Не планируют ли энергетики существенно повысить тарифы на свои услуги в связи с необходимостью срочной модернизации мощностей?
– В 2004 году рост тарифов на электроэнергию соответствовал уровню инфляции, а в этом году – уже ниже ее уровня. Мы можем еще 2 – 3 года продержаться в этой схеме, устанавливая тарифы по прин-ципу «инфляция минус», но потом грохнемся так, что всем мало не покажется. Неправильно, когда энергетика теряет средства за счет тарифов более низких, чем инфляция. Это значит, что энергетика недополучает миллиарды рублей. Нам надо решить более глобальную проблему, поскольку если это не сделать – могут остановиться предприятия из-за нехватки энергомощностей.
В рамках ликвидации перекрестного субсидирования – когда бизнес платит через высокие тарифы за более низкие тарифы для населения – государство могло бы взять на себя задачу социальной под-держки малообеспеченных жителей страны. Потому что если мы будем снижать нагрузку на экономику, то она будет увеличиваться для населения, и люди, кто имеет доходы ниже прожиточного минимума, должны получать дотацию от государ-ства. Цена вопроса – 62 млрд. рублей.
Сергей ВОРОБЬЕВ