Выпускник ярославской Тимирязевки по специальности «агрономия», он прошёл свои университеты инженером в «Малиновце», директором в «Ермаке», знает толк в животноводстве, а мыслит как заправский экономист. На столе в его рабочем кабинете всегда под рукой калькулятор, таблицы и графики динамики развития хозяйства по месяцам.
– Не прошло и года после ухода из ЗАО прежнего директора, как хозяйство рухнуло. Коровы в среднем доили не больше козы. Семь миллионов рублей долгов, судебные приставы уже описывали имущество. Специалисты ушли. Без малого 400 тысяч рублей составлял долг в Пенсионный фонд. Налоги до моего прихода не платились лет семь – ни подоходный, ни социальный, ни пенсионный... Хозяйство не попало в реструктуризацию – опоздали. До мая отбивались от претензий налоговиков, судебных приставов, Пенсионного фонда. Поехал в область в департамент АПК, добился-таки реструктуризации долгов по налогам, взамен взял обязательство платить текущие. По сусекам поскребли, нашли кой-какие финансовые резервы и начали увеличивать поголовье в полупустующих дворах. Летом стали восстанавливать третий двор, закупили скот...
Сегодня у нас стадо уже 700 голов, из них 150 коров, 60 тёлочек, остальные – бычки на откорме. Плюс свинарник. Доход в 2004 году составлял полмиллиона целковых. Январь 2005-го – уже 635 тысяч рублей. Ещё через полгода – 800 тысяч, на июнь 2007-го выручка достигла 934 тысяч рублей. Фактически дорастаем до миллиона. Надой по этому году будет не меньше 4300 кг на корову, произведём сто тонн мяса говядины в живом весе. Молока прибавили сто десять тонн! Вот таким макаром медленно, но верно растём. И это без птицеводства – там рост производства в пять раз по этому году.
– Тогда многие были удивлены – «Покров» с его-то проблемами вдруг покупает птицефабрику в Большесельском районе, которая уже банкрот... Почему вдруг созрело такое решение?
– Да всё очень просто. Нужно развиваться. Нужны кредиты. Но что выходит? Если у тебя оборот шесть миллионов, то и кредит ты получишь только на миллион. Встал вопрос, как найти то, что даст скорую отдачу, быстрый оборот. А птицеводство сегодня – высокодоходная отрасль. Если бы я взял кредит под молоко, к примеру, десять миллионов рублей, поставил бы двор, двести голов скота, то годовой доход получил бы миллионов десять, не больше. А вложились в фабрику – птицу вырастили и уже получаем отдачу, годовой доход с неё 50 миллионов. На следующий год шестьдесят будет. Есть разница? Теперь, когда я прихожу в банк, со мной обращаются как с нормальным клиентом, у которого нормальная база за плечами. А приедет из Пошехонья директор, дескать, нацпроект объявлен, дайте нам сто миллионов кредит, так ему говорят: вы свой баланс видели? И как отдавать будете?
– И всё же почему не пошли в нацпроект? Ваши коллеги в «Рыбинском», «Арефинском» уже там...
– Ни под один нацпроект мы просто не подошли со своей Большесельской птицефабрикой, хотя взяли хозяйство-банкрот. Приняли в ЗАО «Покров» сорок рабочих птицефабрики, расплатились с ними по зарплате, которую задолжали прежние хозяева, обеспечили всех работой, купили первое поголовье, вырастили, купили второе, третье, четвёртое... Сейчас фабрика работает на сто процентов мощности. Уже произвели 150 тонн мяса птицы, произведем в этом году 20 миллионов штук яиц, выплачиваем работникам зарплату, налоговых отчислений дополнительно даём миллион. Но в нацпроект не подходим! А раз так – переживём и без него. Взяли кредит самостоятельно, без субсидий и поручительств. Сколько банков объехали перед этим... Зато сегодня уже банк заинтересован в том, чтобы нас закредитовать. И не только тот, который покажут сверху. Мы и без нацпроекта работаем с Россельхозбанком. Кредитная история за три года нормальная.
А вообще, что такое нацпроект? То, что делается сейчас, было и раньше. Брали кредиты, в департаменте оформляли субсидию – те же две трети процентной ставки, что и в нацпроекте. То есть кто хотел работать с кредитами, тогда уже работал и тогда же брал технику в лизинг. Понятно, «Арефинский» в нацпроекте на 200 тысяч закредитовался, сто с лишним тысяч субсидии получил на прибыль. А у меня двести тысяч – чисто в убыток идут. Но вчера вложились – сегодня производство птицы и яиц уже само себя кормит. Октябрь был положительный, ноябрь будет очень положительный, а декабрь – суперположительный! Месячная выручка сейчас три с половиной миллиона, и если все ценовые прогнозы сбудутся, в декабре прибавим ещё и получим полтора миллиона прибыли. На следующий год валовую выручку планируем миллионов шестьдесят. И если кредитная история у меня пятнадцать миллионов, найти миллион и заплатить кредит сегодня – не суперпроб-лема.
– Похоже, прогнозы сбываются?
– Два-три года назад в одном интересном журнале была информация, что к 2015 году европейские страны должны перейти на импорт продовольствия – из Украины, Белоруссии, России. Для этого уже снижаются дотации на аграрную продукцию. Фермерство там становится невыгодным. Нет, конечно, есть они меньше не стали, скорей наоборот. Но в США 30 процентов кукурузы идёт на «биодизель». То есть то, что раньше выращивалось на фураж, сейчас становится сырьём для производства этанола. А Китай – наш большой сосед, огромными темпами развивающий промышленность... Там происходит мощный отток сельского населения в город. Поэтому Запад заинтересован в нашем продовольствии. Значит, цены вырастут. Молоко уже «подросло». Мы изучаем рынок, цены. Однозначно будем выращивать зерно. В прошлом году триста тонн намолотили, в этом – уже пятьсот. КРС на мясо разводить не очень выгодно, но пока держим.
За полтора года наездил вот на этой «Волге» 120 тысяч километров. Везде бываем, по всей стране – ищем, где что интересное. Обязательно едем на выставку «Золотая осень» в Москву, на «Крокусе» были, да где только не были! Сейчас пока ничего не покупаем, поскольку расплачиваемся по кредитам. Но смотрим, планируем. Кстати, у нас разработаны бизнес-планы по молоку, мясу, картофелю, свинине, курице, зерну. И все составлены с учётом стандартов, установленных банками. Выбираем банк и вписываем наш проект в его кредитную политику.
– Выходит, для вас сель-ское хозяйство – это бизнес, которым стоит заниматься?
– Это бизнес, которым не стоит заниматься. Мне это просто нравится. Я здесь ощущаю себя нормальным человеком. Нет никаких супердоходов, но пока я занимаюсь хозяйством, у меня сто человек имеют работу и зарплату. А если уйду? Через три месяца человек тридцать, наверно, найдут себе другое место. А семьдесят, которые никому больше не нужны? Вот ради того и работаем. Насколько сил у хозяйства хватит. И как говорит Александр Анатольевич Абросимов, все мы рано или поздно загнемся. Мы, то есть сельское хозяйство. Такой вот бизнес крутой. Перспектив всё равно ни у кого нет...
– ?!
– Ну, у нас появилась перспектива – нас птицефабрика вытянет. Если мы эту синицу ухватим за хвост. А если не ухватим... Вот соседи строят, молодцы. Поставили современный двор – красота! Но при инвестициях в пятьдесят миллионов рублей доход будет тридцать миллионов. То есть два года надо не пить, не есть, не давать никому денег, чтобы расплатиться с кредитом. И опять строить... Корова из Германии стоит 75 тысяч, и окупится она за три года. Но ещё оборудование, корма и т. д. А корова через три года перестанет «работать». Это уже не бизнес, это впаривание наверх, что всё у нас супер. Итог один – что бы там ни говорили, должны быть прямые дотации на литр молока, на килограмм произведенного мяса и на тонну выращенного зерна. Как на Западе. Технологии не обгонишь, ценовая политика одинаковая – солярка что у нас, что у них. Умный суперконтингент не заманишь – и за25 тысяч рэ не пойдут на село.
Рентабельность должна быть не менее 30 процентов. У нас её нет или она дутая. Проценты по кредиту, возврат расходов по технике, удобрениям. Если все эти составляющие убираешь, то разговаривать не о чем. Поэтому не бизнес это, а сельское хозяйство. Вот в «Волжанине» – да, это бизнес, это фактически промышленное предприятие. У меня на птицефабрике работает сорок человек, и каждый даёт продукции на миллион. А здесь на молоке и картошке один наработает только на 120 тысяч. Из них – зарплаты 60 тысяч в год, на оставшиеся нужно купить корма, технику, топливо, семена, заплатить за свет и т. д. Как это сделать? Голову сломаешь. Чтобы выплатить зарплату, две недели коплю деньги. А на фабрике – два дня ра-боты.
– А что дают земля, растениеводство?
– Картошки накопали 260 тонн с 20 га, зерновых 500 тонн намолотили. Это пятая часть того, что собрал весь район. Зерном занимаются СПК имени Ленина, «Рыбинский», «Покров», «Арефинский» тоже начал. Больше никто и не сеет... У нас яровые, озимая рожь. Чтобы поля не заросли. Едешь в сторону «Мологи» или «Луча» – всё уже продано, земля не пашется, лес вырос. Но не для того же наши дедушки и бабушки отвоевывали землю у леса, чтобы она опять заросла. Брежнев в свое время мелиорацию сотворил – никто этого не оценил и не понял. Понятно, неокупаемая отрасль – мелиорация, но тогда сделали рывок, несколько миллионов гектаров дополнительной земли появилось. А сегодня эти огромные «вложения» покрываются лесом, ещё десять лет – и обратно эту пашню не отвоевать уже будет никогда. Что говорить про наше хозяйство – у нас всё нормально. Я про политику. Никто головой не думает, что произойдёт с землей. И денег на мелиорацию уже не будет. Вот они, деньги, которые исчезают с космической быстротой, в стране ежегодно пропадает несколько миллионов гектаров пашни. А миллион га при урожае в 20 центнеров – это ж два миллиона тонн зерна!
Премьер? Ну, если верить рассказам о нём, он за двадцать лет работы в сельском хозяйстве должен был узнать его болевые точки. Какая будет политика – посмотрим. Если как сейчас, когда президенту показывают образцовые хозяйства, которых очень мало, тогда пустое. Сколько в России «брейтовских» районов, где всего-то осталось 800 голов КРС да два колхоза? Нормально ещё работают Ростов-ский, Ярославский, Рыбинский районы, Любимский тоже пошёл в гору, потому что Вологда там имеет свой интерес. И всё!
По объёму валового производства «Покров» сегодня занимает пятое место в районе после «Волжанина», «Ярославского бройлера», «Залесья» и «Рыбинского». А в будущем году намерены подняться на третье место. (Старенькая «Волга» между тем наматывает километры по покровским дорогам.) Вот это и есть мой рабочий кабинет, полжизни в машине! В половине восьмого я уже в Покрове, уезжаю домой поздно вечером. Десять лет не был в отпуске... Вы заметили – сегодня суббота, а все специалисты – в хозяйстве. Наверно, потому всё и крутится...
Марина МОРОЗОВА