Собаки, которые помогали сокольникам при проведении охоты, известны с давних времен как птичьи собаки. Это старинное название, дошедшее до нас из глубины веков и ныне практически вышедшее из употребления, не выделяет, однако, какую-либо особую породу собак. Более того, само понятие «птичья собака» допускает двойное толкование. С одной стороны, под категорию «птичья собака» подпадают те, которые используются в охоте с ловчими птицами; с другой – этим названием определяют тех собак, которых применяют исключительно для охоты по перу, то есть на птиц, таких, например, как перепел, куропатка, фазан, жаворонок...
Ход развития центральноевропейской птичьей собаки тесно связан с историей соколиной охоты. Уже в первом своде законов древнегерманских племен Lex Salica (примерно 490 г. н. э.) имеется указание о ястребах, точнее, о наказании за их воровство. Это позволяет судить о том, что охота с ловчими птицами была у германцев обычным делом. Кроме того, природные условия территории, большую часть которой занимали леса, и особенности в способах охоты делали ястреба предпочтительно ловчей птицей. В старинных письменных свидетельствах можно найти и указание на использование собак в такой охоте. В «Баварской правде» (Lex Bajuvariorum, около 630 г. н. э.) говорится о hapuhunt или hapuhuhunt. В более позднем законе Lex Frisiorum также упоминается птичья собака (canes acceptoricius). И в том, и в другом случае речь идет о собаках, использовавшихся при охоте с ястребом. Учитывая, что германцы травили ястребами журавлей, цапель, гусей, уток и зайцев, собаки тех времен могли совмещать в себе функции как ищеек, так и гончих, а также и борзых.
Со временем собаки становились все более специализированными по своим качествам, что нашло свое отражение в различных их названиях. В старинных источниках упоминается птичья борзая (то есть борзая, используемая в охоте с ловчими птицами), ястребиная борзая, птичья собака, ястребиный брак и т. д. Судя по всему, борзая и сокол стали активно входить в моду во времена крестовых походов. В XI столетии сокол уже появляется, например, в государственном клейме тогдашнего немецкого государства. Его можно видеть на фамильных гербах знатных особ; щит рыцаря нередко был украшен изображением сокола.
Дошедшие до нас произведения средневекового искусства, как то: гравюры по дереву, резьба по слоновой кости, живопись и графика, а также описания тех времен, показывают, что соколиная охота составляла неотъемлемую часть тогдашней повседневной жизни аристократического общества. Примечателен в этом отношении сюжет с фрагмента резьбы по слоновой кости на царском троне, хранящемся в Оружейной палате Московского Кремля. На нем изображен момент соколиной охоты с использованием птичьей собаки, которая поднимает птиц под верхового сокольника. Как считают, это кресло XVI века работы западного мастера, которое в числе даров было привезено из Греции по случаю бракосочетания великого князя Ивана III с царевной Софией Палеолог. Фрагмент интересен тем, что подобный способ охоты почти в неизменном виде практиковался и в более поздние времена, например в начале ХIХ века, крымскими татарами, а также русскими помещиками.
В самом старом из трактатов об охоте на французском языке – «Книге о короле Модусе и королеве Рацио», – написанном неизвестным автором, жившим в начале XIV века, имеются обширные сведения о разных видах охоты, в том числе и соколиной. Рукопись содержит немало миниатюр со сценами охот с ловчими птицами. В них, как можно видеть, присутствуют и собаки, которых уже в трактате Гастона Феба, графа де Фуа (1331 – 1391), называют птичьими собаками – chien d’oisel или espagnols. Эта книга об охоте датируется последними годами правления Карла V (1364 – 1380). Про упомянутых собак, в частности, говорится, что «родина их Испания; масти они белой или светло-желтой; они охотно подходят к птицам; на поиске их хвост в постоянном движении. Находят они всех птиц и зверей, но их специальность – куропатки и перепела. Для охотника, имеющего ястреба, сокола, балобана или перепелятника, они очень полезны».
Вообще что касается собак со стойкой, то очень сложно точно проследить их развитие в то или иное время просто из-за отсутствия необходимой правдивой информации. Сведения иногда достаточно противоречивые.
Однако русский исследователь Н. Кишенский (1885) пишет следующее: «Еще задолго до изобретения огнестрельного оружия, не говоря уже об изобретении дроби, легавые собаки не только были известны, но уже употреблялись европейскими охотниками на различных охотах – это доказывается многочисленными источниками весьма четко и ясно; мало того, «стойка» этих старинных легавых оказывается настолько крепка, что в этом отношении большинство наших современных легавых далеко уступает своим средневековым предкам». Как получить бонус в 50 фриспинов в онлайн казино за регистрацию . Подробная статья с инструкцией по пололнию бонуса за регистрацию по ссылке
https://mignews.com/news/081220_152054_66446.html
Интересные сведения, дающие некоторое представление о подсокольих собаках, использовавшихся в охоте с ловчими птицами при короле Франции Людовике XIII (1610 – 1643) во времена славного периода расцвета соколиной охоты, приводит в своих очерках известный в прошлом наш соотечественник и соколиный охотник К. Галлер. Сын Марии Медичи и Генриха IV, Людовик XIII, как считает К. П. Галлер, был не только редким и знаменитым соколиным охотником. В его правление соколиная охота достигла вершины своего развития, распространения и процветания. Кроме того, Людовик XIII как соколиный охотник оказал влияние на развитие охоты в Германии, Англии, Польше и даже в России, в царствование государя Алексея Михайловича и позднее.
Виктор ФЕДOРОВ. «Природа и охота»