Прихватив золотые и серебряные перстни, цепочки, серьги, кулоны и кольцо, разбойники скрылись. Через год, в октябре 1999 года, участникам этого преступления (двоих так и не удалось установить и найти) в областном суде был вынесен приговор.
Подзащитного адвоката Ю. В. Румянцева приговорили к шестнадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима с конфискацией. Мы умышленно не сообщаем его фамилии, поскольку дальше события, благодаря Юрию Викторовичу, начнут развиваться в сторону, противоположную той, на которую рассчитывало следствие прокуратуры.
В судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда РФ писать Румянцеву было о чем. В основе обвинения лежал след ботинка, обнаруженный на месте происшествия. След характерный, с рифленой подошвой. Из камеры следственного изолятора, где находился доверитель Юрия Викторовича, тут же изъяли ботинки. Провели необходимые следственные действия. Сомнений у следствия не было – отпечатки идентичны.
Сомнения были у адвоката. И весьма основательные. Порядок изъятия вещественного доказательства предусмотрен законом. Но при внимательном изучении дела начали появляться странные нюансы. Оказывается, подзащитный и в глаза не видел постановления об изъятии обуви. Подпись в нем чужая. Следователь прокуратуры тоже в глаза не видел эти ботинки, но заранее знал (!), что это «зимние ботинки из коричневой кожи с рифленой подошвой, по рисунку протектора схожими со следами, изъятыми при осмотре квартиры».
Дальше в лес – больше дров. Родственница погибшей заявила на судебном заседании, что осмотр квартиры ее матери проводился днем 21 ноября следователем, экспертом и оперативными сотрудниками. Изымались и следы. Однако в документе об этом ни слова. Зато есть другой: об осмотре... 20 ноября.
Родственница к тому же оказалась на редкость деловой женщиной. Когда приехала в квартиру, то нашла отпечатки следов, которые участники осмотра не обнаружили: тогда-то они и сняли их на дактилопленку (!).
Кстати, казус произошел и с пленкой. В протоколе записано: «снято три копии следов на дактилокарту». А в конце этого же документа: «изъято... четыре дактилопленки со следами обуви». Выяснилось также, что, вопреки элементарным требованиям закона, ни отпечатки на пленке, ни сами следы понятым не предъявлялись. А это серьезный повод к размышлению – не сфальсифицированы ли эти злосчастные следы?
В приговоре областного суда дактилопленки фигурировали в качестве вещественных доказательств. Но когда адвокат проанализировал манипуляции с ними следователя, всплыли новые интересные факты. В уголовном деле нет ни слова об упаковке пленок и их опечатывании, приобщении к делу в качестве вещдоков. Безалаберность была во всем, вплоть до «мелочей»: дело находилось в производстве прокуратуры района, однако на упаковке стоит... милицейская печать.
Злосчастные ботинки подзащитный приобрел в декабре, тогда как разбойное нападение произошло в ноябре. Он предлагал найти продавца и свидетеля покупки, однако следствие сослалось на трудности поиска – человек, мол, находится за границей, в Украине. Так было начисто отметено алиби, хотя подследственный обращался с этой просьбой неоднократно. Забегая вперед, поясним: когда следователь прокуратуры понял, что дело зашло в тупик и перспектив его раскрытия не осталось, он нашел продавца и за рубежом. Только показания его были не в пользу следствия...
Однако это произойдет через много месяцев после первого суда и жалобы Юрия Викторовича. Состоится еще одно заседание коллегии по уголовным делам областного суда в новом составе. Но она не вынесет обвинительный приговор. Будет решено направить дело к прокурору области «для дополнительного расследования и устранения недостатков, изложенных в описательной части». Все это время подзащитный Румянцева продолжал оставаться под стражей.
Ни дополнительное расследование, ни устранение недостатков «в описательной части» не сдвинули дело с мертвой точки. Подпирали сроки, отведенные УПК, а результатов не было.
Тогда новый адвокат В. Т. Себискверидзе, ознакомившись с материалами уголовного дела, обратился к следователю прокуратуры с ходатайством о его прекращении. Василий Тимофеевич заявил, что с первых минут следствия «было известно: подследственный обвиняется незаконно, следственные действия фальсифицированы, «доказательства» добыты с нарушением закона.
Единственная привязка к обвинению – ботинки давно уничтожены. Считаю, что в настоящее время следствие имеет достаточные основания для прекращения уголовного дела за недоказанностью в совершении преступления».
* * *
Через трое суток заключенный под стражу человек покинул камеру следственного изолятора в Коровниках. Но точку в этой истории ставить нельзя. Причина? Она элементарная. Низкий профессиональный уровень сотрудников следственных органов, связанный, как все в нашей стране, с такой же низкой зарплатой. Подзащитный должен благодарить, кроме адвокатов,.. прежний Уголовно-процессуальный кодекс. По нему он получал возможность на дополнительное расследование, которое его и спасло.
По новому УПК за «след» от ботинка он сидел бы шестнадцать лет в зоне строгого режима и проклинал «творцов» этого фундаментального труда российских теоретиков уголовного права: новый УПК не разрешает дополнительное расследование.
Владимир ШИРЯЕВ.
