Николай ТРИФОНОВ: «Дешёвая милиция нам дорого обходится»

Николай Трифонов: 

– Если говорить об оперативной обстановке в Ярославской области на сегодняшний день, то нужно отметить общее сокращение уровня преступности. Причём это происходит, несмотря на кризис, во время которого, как известно, криминализация обычно возрастает за счёт увеличения уровня безработицы и снижения доходов граждан. У нас в области такое снижение произошло за счёт так называемых динамических моментов, то есть по причине активизации деятельности милиции. 

В целом благодаря принятым мерам в первом полугодии количество зарегистрированных преступлений в области сократилось на 16,6 процента (с 13662 до 11389), в том числе тяжких и особо тяжких преступлений на 19,9 процента (с 4125 до 3304). Уровень преступности в расчёте на 10 тысяч населения снизился со 104,4 до 87,2 единицы.

На 14,3 процента (с 63 до 54) сократилось количество убийств. На 7,5 процента (со 186 до 172) снизилось количество умышленных причинений тяжкого вреда здоровью. В целом по области количество разбойных нападений сократилось на 26 процентов (со 181 до 134), по Ярославлю – на 15,8 процента (со 101 до 85). Число грабежей также сократилось на 26 процентов и составило 891 против 1207. 

На территории области проводились оперативно-профилактические мероприятия «Розыск», «Игра», «Автомобиль», «Оружие», «Условник», «Участок», «Дача», «Безопасный дом, подъезд, квартира». Еженедельно проводятся оперативно-профилактические мероприятия «Правопорядок».

В целях пресечения, раскрытия преступлений, связанных с кражами и угонами автотранспортных средств, проведено оперативно-профилактическое мероприятие «Автомобиль», в ходе которого проверено 1076 объектов хранения, ремонта и торговли автотранспортом, раскрыто 7 преступлений, в том числе три угона и три кражи автомототранспортных средств, одна кража из автомашины. Обнаружены и изъяты четыре автомашины, находящиеся в розыске. За совершение преступлений в этой сфере установлено и задержано девять человек, в отношении одного подозреваемого избрана мера пресечения арест, в отношении восьми лиц избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

В рамках оперативно-профилактической операции «Оружие» гражданами добровольно сдано 35 единиц огнестрельного оружия, 1696 штук боеприпасов, 2,3 кг взрывчатых веществ, 1 взрывное устройство. Выплачено вознаграждение на сумму 85510 рублей.

Стабилизации криминогенной обстановки в области способствует внедрение аппаратно-программного комплекса «Безопасный регион». За 6 месяцев 2010 года на территории Ярославской области при использовании уже имеющихся систем видеонаблюдения раскрыто 147 преступлений, из числа находящихся в розыске выявлено 195 человек, 108 единиц автотранспорта, 202 номерные вещи. Составлен 291 протокол об административных правонарушениях.

– Николай Иванович, вы упомянули целый ряд оперативно-профилактических мероприятий. Что они собой представляют? Например, «Правопорядок».

– В прошлом году у нас был активный рост преступности, связанный с кражами автотранспорта около домов, на неорганизованных стоянках – они, как правило, самые привлекательные места для угонщиков. Для борьбы с этим мы внедрили новую меру – так называемые оперативно-профилактические мероприятия под условным названием «Правопорядок», которые охватывают весь регион. С 5 часов вечера до 4 – 5 часов утра перекрывается вся область по линиям безопасности дорожного движения, незаконного оборота наркотиков, краж, угонов автомобилей. 

Результаты не замедлили сказаться. В первое время, когда мы только начали внедрять эту систему, показатели были огромные. Для сравнения: если в среднем ежедневно сотрудниками ГИБДД задерживаются 20 – 25 водителей в состоянии алкогольного опьянения, то во время мероприятий задержанными оказывались до 50 – 60 человек. Срабатывал фактор внезапности: в вечернее и ночное время люди выпивали, садились за руль, надеясь, что в тёмное время суток им «повезёт». А тут у них на пути появлялись сотрудники ГИБДД, патрульно-постовой службы, 

ОМОНа для усиления...

Не так давно мы задержали очень серьёзную группировку, которая осуществляла кражи из офисов. Это была группа преступников с заранее распределёнными ролями. Они сначала приходили в офисы под видом сантехников или электриков, изучали обстановку, схемы помещений, а затем выносили оргтехнику, компьютеры, взламывали сейфы...

На сегодняшний день двенадцать таких краж мы уже доказываем. Вполне возможно, что появятся ещё эпизоды деятельности этой преступной группы. Как только была она задержана, а затем и арестована, кражи из офисов сразу же прекратились.

Сейчас целенаправленно проводится работа в сфере семейно-бытовых отношений. В прошлом году был зафиксирован рост проявлений пьянства, дебоширства. В результате нами была активизирована работа участковых уполномоченных по работе с неблагополучной частью населения, замеченных в такого рода злоупотреблениях. Причём внедрена такая мера: если совершается убийство на почве бытовых отношений, да ещё с применением огнестрельного оружия, то в отношении участковых применяются меры дисциплинарного воздействия.

– В середине 2000-х годов многое делалось для укрепления авторитета участкового уполномоченного. От фильма «Участок» с участием Сергея Безрукова до рекламных щитов с надписью «Участковый – от слова «участие». Однако складывается впечатление, что воз и ныне там: силами участковых прикрываются все массовые мероприятия, все рейды в ущерб их прямой работе. Отсюда – не слишком большая популярность даже в милицейской среде при невысокой зарплате. Вывод: образ участкового – это квинт­эссенция всего неблагополучия милицейского...

– Объём работы участкового по нормативу составляет обслуживание административной территории, где проживают от 3 до 3,5 тысячи человек. Сейчас в УВД некомплект участковых составляет 60 человек. Следовательно, на каждого участкового приходится два-три участка. Это к словам о нагрузке. Вывод: необходимо существенное повышение заработной платы, чтобы кадровую нишу закрыли люди грамотные, юристы, умеющие работать и с людьми, и с документами. Откуда они появятся?

В 1994 году время было тяжёлое: экономические проблемы, предприятия стояли, люди по полгода зарплату не получали. И вот тогда заработная плата сотрудников милиции была существенно увеличена. Она превысила даже заработную плату глав сельских поселений. Это продолжалось недолго, около полугода, но сыграло свою роль. Я тогда работал заместителем начальника райотдела и могу подтвердить: мы приняли в тот период на работу достаточно качественных людей. 

К нам пошли прорабы со строек, инженерно-технические работники с производств. То есть люди, имеющие колоссальный опыт руководителя, практику работы на земле, со своей жизненной позицией, своим стержнем. Это было ТАКОЕ качество! И они пришли на должности участковых уполномоченных милиции. И у меня появилась возможность выгонять разгильдяев – пусть это грубо будет сказано, но всё же... И теперь они по-прежнему составляют костяк милиции: один человек из этого призыва работает заместителем начальника УВД области, другой – начальником райотдела, третий – начальником штаба. Они пришли и остались, потому что пошло стимулирование. 

Да, я согласен целиком и полностью, что участковый несколько утратил свои позиции, что недопустимо. Ведь он – начальник милиции на конкретной территории. И от него в первую очередь зависят оперативная обстановка на ней, отношение людей к милиции в целом. 

Если бы мы могли сделать заработную плату в 30 – 40 тысяч рублей, то приняли бы выпускников Демидовского университета, которые сейчас идут в прокуратуру, в суды. Ведь там заработная плата в два-три раза выше, чем у нас. Но основная нагрузка ложится именно на нас, мы расследуем все дела, а не только утверждаем обвинительные заключения. В милиции главный интерес – движение!

Конечно, не всё упирается в заработную плату. Должны быть и другие государственные меры. Вот мы обычно говорим о высокой заработной плате полиции в США. Но кроме неё есть и другие стимулы для хорошей работы профессионалов. Например, поступает человек на работу, и через какое-то время ему открывается кредит на покупку жилья. После окончания службы кредит государством погашается. И это если не считать пенсии и других социальных льгот. Но в то же время полицейский прекрасно знает, что может в случае проступка и правонарушения всего этого лишиться...

– Стало уже общим местом ругать наряды патрульно-постовой службы за то, что они с опозданием приезжают на место происшествия. Меняется ли ситуация сейчас?

– Мы всё-таки добились того, что наряды стали активнее реагировать на сообщения граждан о совершаемых преступлениях. Если наряд прибывает к месту происшествия более чем через семь минут, то сразу же назначается служебная проверка и следуют довольно жёсткие выводы по отношению к тем, кто допускает факты волокиты при выезде.

Хочу отметить и ужесточение мер по фактам нарушения служебной дисциплины, которые у нас имеются. Я не исключаю в ближайшем будущем рост числа дисциплинарных взысканий по этой линии, но уверен: в будущем такие меры приведут к стабилизации положения и укреплению служебной дисциплины сотрудников милиции.

– Николай Иванович, в последнее время на милицию идёт жесточайший прессинг. Увольнения, наказания, сокращения... Но ведь ещё древние римляне доказали, что кнут без пряника эффективен только на короткое время...

– Я с вами согласен. И мы последовательно поощряем сотрудников, принимавших непосредственное участие в раскрытии преступлений. В первую очередь тех, кто имеет значительный общественный резонанс. Я обычно на это не жалею денежных средств, конечно, в разумных пределах. Как правило, в среднем это порядка трёх – пяти тысяч рублей на сотрудника. Впрочем, бывают и исключения.

Недавно в Первомайском районе была задержана банда грабителей. Негодяи под видом электриков ходили по домам пожилых людей и высматривали иконы, другие ценные вещи. Потом в ночное время вламывались туда, где жили в основном беззащитные старушки, и грабили их. К нам поступила соответствующая информация, мы оперативным путём вычислили дом, куда преступники полезут в следующий раз, и разместили там засаду. В результате профессиональных действий наших сотрудников преступники были задержаны. Несмотря на реальный риск для жизни, один из преступников достал отвёртку длиной около тридцатити сантиметров, попытался ударить ею нашего сотрудника. В ответ была применена физическая сила, использовано огнестрельное оружие. Все, кто непосредственно принимал участие в этом оперативном мероприятии, были мной поощрены премией в размере 10 тысяч рублей каждый.

– По телевидению не так уж редко можно наблюдать такую картину: милиционер задерживает пьяного дебошира, тот в ответ откровенно хамит сотруднику, пытается оказать сопротивление. Милиционер ведёт себя предельно корректно. До такой степени корректно, что складывается впечатление, что он правонарушителя просто боится. Или боится быть обвинённым в превышении должностных полномочий? Не приводит ли такое поведение к усилению правового нигилизма?

– Не так давно задерживался преступник, который попытался ударить ножом сотрудника милиции. Милиционера спас бронежилет. Преступнику также уйти не удалось. К чему я привёл этот пример? В последнее время обострилось отношение граждан к законным требованиям милиции.

Если какая-нибудь, особенно молодёжная, группировка ведёт себя неподобающим образом и получает замечания, то в ответ следует неадекватная реакция. Мол, что вам надо, идите своей дорогой. Видимо, они забывают или не знают, что сотрудники милиции находятся при исполнении служебных обязанностей и обладают соответ­ствующим набором прав. Особенно ярко это стало проявляться после так называемых «приморских событий». 

Начали появляться у нас всевозможные надписи на стенах, в том числе призывающие к экстремистской деятельности. В настоящее время две группы молодых людей задержаны, возбуждены уголовные дела, ведётся расследование. Мы пресекали и будем пресекать подобные факты, потому что экстремизм – это начальная стадия терроризма. Тем более в преддверии 1000-летия города Ярославля и Международного политического форума. 

Что же касается примера из вашего вопроса, то если знаете подобные факты, сообщайте нам. И руководство УВД проведёт проверку такого недобросовестного поведения сотрудника. Напомню телефон доверия УВД (4852) 73-10-50 и мой телефон доверия (4852) 20-11-99.

– Николай Иванович, уж если речь зашла о 1000-летии Ярославля, то логичным будет спросить: будут ли усилены силы безопасности сотрудниками из других регионов? 

– Безусловно, мы запросили дополнительные силы. К нам прибудет подкрепление в составе спецподразделений, военнослужащих внутренних войск и кинологических служб. Как вы уже знаете, к нам девятого 

июля приезжал первый заместитель министра внутренних дел генерал-полковник милиции Суходольский, который знакомился с ходом подготовки к обеспечению общественной безопасности во время этого мероприятия. В целом он остался доволен нашей работой.

– Итак, реформа МВД идёт полным ходом. Однако широким слоям населения известно лишь, что в её рамках грядёт 20-процентное сокращение милиции. Но ведь это только часть проводимых мероприятий?

– Что касается реформирования системы внутренних дел, она в первую очередь направлена на то, чтобы сократить коррупциногенность в обществе, улучшить качество защиты человека, ещё ряд других моментов...

Нужно признать: на сегодняшний день милиция работает не в лучших условиях. Много факторов влияет на это, но одним из основных является денежное содержание сотрудников милиции. Когда средняя зар­плата составляет от семи до десяти – двенадцати тысяч, такое положение дел даёт о себе знать. 

А ведь каждый сотрудник милиции является должностным лицом, то есть начальником. Даже младший сержант роты ППС относится к младшему начальствующему составу. Это человек, обладающий правом и полномочиями требовать исполнения закона и понуждать граждан исполнять этот закон. Это власть, и власть большая.

Нужно заметить, что максимально обездоленными являются как раз те сотрудники, что находятся ближе всего к гражданам, постоянно с ними контактирующие в рамках своей работы. А следовательно, и имеющие больше всего возможностей проявить факты коррупции. Я говорю о том же младшем сержанте...

А на сегодняшний день соблазны колоссальные! Молодой человек, приходя работать в милицию, видит, что его сверстник ездит на хорошей машине, носит хороший костюм. Одним словом, у них совершенно разные социальные ступени и возможности, в то же время они учились в одной школе, сидели за одной партой. Я считаю: как только будет достойная заработная плата, качество сотрудников совершенно изменится. И тут вопрос не только в коррупциогенности...

Мы проводили исследования, в какой сфере больше берут взятки. На первом месте здесь стоят чиновники, на втором – врачи, учителя. И только на одном из последних мест находятся сотрудники милиции. 

– Вопреки распространённому мнению?

– Это мнение навязывается. Можно сказать, что идёт оголтелая кампания по дискредитации органов внутренних дел. Определённые силы пытаются разложить милицию, сделать её неработоспособной, заставить поверить в собственную ущербность, чтобы потом спокойно делать свои чёрные дела.

Давайте сравним: объёмы взяток коррумпированных чиновников и коррумпированных милиционеров сильно различаются. Возьмём сотрудника ДПС. Его «уровень взятки» – 300 – 400 рублей. Буквально на днях мы занимались сотрудником, который пытался сбыть пакетик марихуаны. За пятьсот рублей. Это копейки... Конечно, это недопустимо, и мы принимаем меры к пресечению таких преступлений. У нас есть управление собственной безопасности. Оно делает всё, чтобы не допустить проявлений коррупции и нарушения закона. Но всё это ни в какое сравнение не идёт с сот­нями тысяч рублей взяток чиновников. 

Что касается различных направлений реформирования органов милиции, то главная задача всех изменений – это исключение несвойственных функций органов внутренних дел. 

Первое – это медицинские вытрезвители. В современных условиях наша структура не располагает медицинским персоналом со всем необходимым оборудованием, чтобы иметь возможность оказывать квалифицированную помощь. Изменилось законодательство, возросли требования. Например, сейчас для оказания подобного рода услуги мы должны проходить процедуру медицинского лицензирования. 

Если раньше в обязанностях милиционера было оказание необходимой медицинской помощи, то сейчас этот пункт исключили. Сотрудник милиции нынче может только оказать доврачебную помощь и дождаться прибытия специалистов. Поэтому медицинские вытрезвители нужно передавать в систему здравоохранения.

Пятнадцать лет эта дискуссия шла. Любыми путями Мин­здравсоцразвития уходил от решения, потому что это, что греха таить, серьёзная головная боль. Но есть поручение Президента Российской Федерации. А если есть поручение, то реакция будет незамедлительная и будет всё реализовано. 

– В связи с переходом системы медицинских вытрезвителей под «крыло» другого ведомства, ведомства сугубо гражданского, где в большей части работают женщины, возникает вопрос безопасности. Как людей в белых халатах, так и общественной безопасности в самих вытрезвителях. Наши читатели-врачи в своих письмах неоднократно указывали на это. Кто их будет охранять? И, собственно говоря, какова будет процедура доставки и оформления нетрезвых граждан?

– Правопорядок и безопасность обеспечивать будем мы. Вопрос, каким образом это будет выглядеть, находится в стадии проработки. Стационарные посты, дежурные экипажи милиции – сейчас об этом трудно говорить. Несомненно, когда процесс передачи медицинских вытрезвителей пойдёт, то МВД будет дан ряд поручений по обеспечению общественного порядка в этих учреждениях. Вполне возможно, что доставление нетрезвых лиц также будет отнесено к нашей компетенции.

– Это логично, поскольку нахождение в нетрезвом виде в общественном месте подпадает под административную статью, находящуюся в компетенции милиции...

– Мы будем всячески содействовать этому процессу, но все должны чётко понимать – вытрезвители уже не наша 

функция. Далее. Иностранные граждане. Особенно незаконные мигранты из стран СНГ. Сейчас мы их депортируем, охраняем и направляем в другие государства. В рамках реформы речь идёт о полной передаче этих функций Федеральной миграционной службе. 

– А как же охрана?

– Если потребуется силовая поддержка, то она будет оказана. Все эти вопросы прорабатываются. Однако сейчас у ФМС хватает мужчин. Также рассматривается перспектива проведения технического осмотра автомобилей коммерческими структурами и другими организациями. Мы пока никаких действий в этом направлении не предпринимаем. Будет решение, мы готовы рассматривать эту проблему. Однако при любом варианте нужно отдавать себе отчёт: конт­роль остаётся за милицией. 

– Сейчас идёт обсуждение изменений закона «О милиции». Однако, на взгляд многих специалистов из правовых структур, нынешняя его редакция является очень удачной... 

– Часть статей остаётся в прежней редакции. Например, по применению оружия, ряду других моментов. Одновременно рассматриваются варианты по изменению функциональных обязанностей сотрудников милиции или порядка их дей­ствия в тех или иных случаях. Например, звучат предложения разрешить общественным организациям помогать органам внутренних дел в охране общественного порядка во время проведения массовых мероприятий. Лично для меня, должностного лица, который обеспечивает этот самый порядок, это будет только лишняя головная боль. Есть общественные организации экстремистской направленности. И вот им, которые и без того будоражат общество своими акциями, будет законом дано право осуществлять общественный порядок! Кто даст гарантию, что они не воспользуются этим правом в своих интересах и во вред обществу? Я считаю, что каждый должен профессионально заниматься своим делом. Есть и ряд других вносимых предложений, которые неприемлемы для милиции.

Что касается реформы закона о милиции в целом, то сейчас в Москву направляются предложения со всех субъектов Российской Федерации, касающиеся этого вопроса. Мы тоже работаем над этим. Например, сейчас просматриваются изменения по заработной плате. Есть предложения значительно увеличить зарплату, несмотря на возражения некоторых правозащитных организаций. Для младшего началь­ствующего состава – до 30 тысяч рублей, для офицерского – до 60 тысяч рублей. Одновременно будут изменены правила отбора и ротации кадров. Сейчас в рамках действующего законодательства мы ничего не можем сделать с человеком, который не хочет работать. Он вышел, поработал две недели, ушёл на больничный, вернулся, поработал, опять заболел...

Ещё один момент: распространено мнение, что если сотрудник милиции совершил правонарушение или преступление, то его профессия является отягчающим обстоятельством. Я с этим не согласен: все силовики, все правоохранительные структуры должны работать по одним условиям. Если по таким условиям должны работать у меня, то такое же должно быть и в прокуратуре, ФСКН, в суде, ФСБ, везде...

– Повышение зарплаты, конечно, вещь хорошая. Однако сколько работнику с низкими деловыми качествами ни плати, работать он лучше не станет. Где вы намерены искать людей? И ещё один вопрос: сильно ли сокращение ударит по ярославской милиции, или, как это бывало раньше, станут убирать вакантные должности при сохранении действующих работников? 

– Некомплект сотрудников милиции составляет порядка 670 человек. Но сокращение подразумевает 2200 человек, то есть 20 процентов. Поэтому одними вакансиями не обойдёмся. Уже сейчас я дал указание формировать так называемую «группу риска» из числа недобросовестных сотрудников: тех, у кого есть склонность к нарушению служебной дисциплины. И избавляться от них. В этом году будет сокращение порядка тысячи человек. Надеюсь, оно пройдёт безболезненно для нас. А вот в следующем году придётся резать и по живому...

Вы спрашиваете, за счёт чего держатся сейчас ребята, служащие в милиции? За счёт дружных офицерских коллективов, за счёт чувства локтя, взаимопомощи, патриотизма. Да, чувства патриотизма: каждый из них не по одному разу был в командировках на Северном Кавказе, и никто не уволился, не отказался.

Представьте, что три дня не будет милиции. Что произойдёт? Ну, наверное, в первый день ещё будет тихо: инерция мышления сработает. Во второй криминал поймёт, что можно начинать орудовать безбоязненно. А в третий наступит полная вакханалия! И вот тогда мы вспомним, что милиции нужно платить, обувать её и одевать. Дешёвая милиция дорого обходится. Да и не только она – все силовые структуры. Если мы не станем кормить свою армию и милицию, то будем кормить чужую.