Уезжать из Диева не хочется

Диево-Городище – вовсе не глубинка: рейсовым автобусом, что ходит каждый час, от Ярославля до Диева можно добраться за 35 минут, а на автомобиле – и того быстрее, минут за 20. Административно село относится к сельскому поселению Красный Профинтерн Некрасовского муниципального района, хотя, если представить эти три населённых пункта – Ярославль, Диево-Городище и Красный Профинтерн – в виде вершин разностороннего треугольника, то сторона «Диево – Ярославль» будет в два раза короче стороны «Диево – Профинтерн». Каких-то сто лет назад местные жители в Ярославль пешком ходили: называли этот променад поэтично «от Волги до Волги», дорога занимала часов шесть, финишировала в Тверицах, около пожарного депо.

Об этом нам поведала директор Дома культуры Людмила Исааковна Новикова. Её бабушка, местная уроженка Ольга Сергеевна Бурлова, в девичестве Бузина, в город по делам именно так хаживала.

Людмила Исааковна и руководитель краеведческого кружка Татьяна Ивановна Жеребора, совмещающая эту работу с обязанностями заведующей музейной комнатой, радушно вызвались познакомить нас со своим родным селом. Обе женщины – страстные крае­веды, искренне болеющие душой за сохранение исторического прошлого своего села. Потому и нашу экскурсию начали с факта пренеприятного, молча указав на безликую, недавно оштукатуренную коробку современного здания с пластиковыми окнами-бойницами за глухим забором – дес­кать, полюбуйтесь.

Ещё несколько лет назад на углу Торговой площади и улицы Ярославской находился дом – памятник архитектуры второй половины XIX века. Местный купец Фёдор Иванович Ершов держал здесь трактир. Памятный след в истории села оставил его сын, владелец лесопилки Александр Фёдорович. Член партии конституционных демократов с 1905 года, секретарь добровольной пожарной дружины, участник любительского театра, он был в отряде велосипедистов, отправившихся в начале июля 1918 года в мятежный Ярославль на помощь полковнику Перхурову, участвовал в работе белогвардейского комитета общественной безопасности в селе Диево-Городище. В сентябре 1918 года он был расстрелян, однако успел написать воспоминания о тех трагических днях.

Судьба дома купцов Ершовых пестра, точно лоскутное одеяло. В годы Великой Отечественной войны здесь располагался детский дом, в котором жили дети блокадного Ленинграда. После в его стенах обосновался пионерский лагерь детей-северян. Побывал старинный особняк и жилым домом, и очагом культуры.

В середине 90-х годов добротное здание перешло в частные руки, и это стало началом его неумолимого конца, хоть здание уже имело статус «объект культурного наследия». Несмотря на активные действия главы сельского поселения Красный Профинтерн Сергея Ивченко, решительное вмешательство областного департамента культуры, местной общественности, новый владелец перестроил дом на свой вкус.

Нынешняя Торговая площадь сильно уступает себе прежней. Раньше здесь стояло 36 торговых лавок, каждое воскресенье шумели базары, и школьников, вспоминает Людмила Исааковна, выводили на субботники – чистить булыжники, которыми была вымощена площадь. Сейчас она заасфальтирована, на складном столике разложила нехитрый китайский ширпотреб одинокая торговка, укрывшись от палящего солнца под тенистым кустом поодаль. Покупателей не видно. Куда делись старинные булыжники? Вопрос риторический: богатые строились, всё вывезли себе на участки. Фрагмент булыжной мостовой можно ещё увидеть на спуске к Волге возле часовни Николая Чудотворца, но и там камни потихоньку растаскивают.

Другое старинное здание на Торговой площади – местная школа, она была построена в 1843 году. Сейчас здесь учатся только средние и старшие школьники, начальная школа расположена неподалёку, в деревне Пески. А всех школяров около сорока человек, и это при педагогическом коллективе в двенадцать человек. Почти индивидуальное обучение получается, но некоторые родители всё равно возят своих детей на учёбу в Ярославль.

Идём по улице Некрасов­ской. Мои спутницы говорят, что в селе работать негде. Почта, Дом культуры, школа, больница, пара магазинов – мест для трудоустройства раз-два и обчёлся.

В стационаре, что входит в состав участковой больницы Красный Профинтерн, работает около 40 человек. Похоже, это самый крупный трудовой коллектив на селе, шутит главврач Константин Багарский. Сам он живёт в Диеве уже четверть века, давно привык к роли земского врача, который обслуживает пациентов и на дому, и по вызовам круглые сутки. Про него самого говорят так: если Малышева знает много, то Багарский знает всё. За стационар в Диеве, обслуживающий всё левобережье, Константин Константинович стоит горой, поскольку ходят слухи об очередной реорганизации. Считает, убери стационар, и село станет просто дачным кооперативом.

Раньше село было самостоятельной единицей, была своя сельская администрация (её, к слову, возглавляла Татьяна Жеребора). А сейчас вся администрация – один-единственный человек, ведущий специалист Ирина Николаевна Говяшова. Такая минимизация кадров – следствие политики укрупнения, которая, как считают диевогородцы, хлёстко по ним ударила.

– Мы теперь будто и не хозяева в своём селе, – говорит зашивающаяся в бумажных делах Ирина Николаевна. – Раньше сельская администрация сама могла распоряжаться собственными средствами, хоть и небольшими, а теперь в моей власти только справки выдавать да статистику вести.

Хотя официально в селе прописано 734 человека, с мая по октябрь, как на курорте, здешнее население увеличивается в разы. Пятничным вечером в село, бывает, и не въедешь из-за автомобильных пробок!

Улица Некрасовская выводит нас к одному из двух сельских храмов – Смоленской иконы Божьей Матери. Он построен в 1860 году на месте преж­него, возведённого на сред­ства древнейшего рода Колычевых, коим принадлежала западная половина села Диева. Храм никогда не закрывался. Больше тридцати лет здесь служит настоятелем Павел Поздеев. Большой труженик, с уважением отзываются о нём мои провожатые. Сейчас на его попечении и закрытый Троицкий храм, расположенный в другой половине села, и часовня Николая Чудотворца.

От церкви сворачиваем на улицу Гражданскую. Она тоже сплошь застроена старинными домами. А вот отношение к старине – разное. Кто-то из нынешних хозяев перестраивает всё на современный безликий лад, кто-то бережно хранит доставшееся по наследству. Надежда Яковлевна Князева – из рачительных хранителей, живёт в доме, где раньше была знаменитая чайная Князевых. В молодости Надежда Яковлевна работала в детском доме, потом была председателем сельсовета. А, выйдя на пенсию, завела многочисленную живность – куры, горделивые красавцы-петухи, обаятельные козы. Со всей этой честной компанией нас и встретил у ворот дома зять хозяйки Николай Павлович – «хорошо гуляете, аж завидки берут, вам бы гармониста!»

Но тут и без песен впечатлений через край. Близ часовни Николая Чудотворца остановились у заветного (не иначе как с языческих, финно-угор­ских, времён) камня – у него просят помощи в делах торговых, удачи в пути. Здесь Людмила Исааковна и Татьяна Ивановна торжественно вручили нам с фотокорреспондентом Ириной Пичугиной памятные значки «Диево-Городище 600 лет». Юбилей отмечали два года назад, но местные краеведы убеждены – село их куда старше, активно ищут в архивах тому подтверждение.

Диево-Городище – красивейшее село. Не зря ещё с советских времён его облюбовали кинематографисты. Старожилы охотно припомнят артиста Ульянова, снимавшегося в фильме «Позови меня в даль светлую», любимца Куравлёва (знаменитый пруд с лягушками из «Афони» – здешний). А нач­нёшь подсчитывать современные сериалы, что снимались в диевских «декорациях», так и пальцев не хватит: «МУР», «Ермоловы», «Есенин», «Глебовы», «Чапаев», Подкидной»… Многие селяне снялись в массовках; козы настолько привыкли к кинокамерам, что охотно позируют. Журналистка из районной газеты даже определение придумала – Диево-Голливудище.

– Мы все сериалы знаете как смотрим? Ага, вот наше Диево показывают! А как дей­ствие перенеслось в другое место, так и интерес к кино пропадает, – смеётся Людмила Новикова.

Мы продолжаем нашу прогулку по набережной – красивейшей, с остатками старинной, дореволюционной ещё, ограды. Прямо на Волгу смотрит бывший трактир зажиточных торговцев Тарасовых, о котором писал Гиляровский, что «каждый страждущий мог откушать тарелку щей, горячий бифштекс, рюмку водки да кружку пива для хорошего настроения». После революции здесь располагалась швейная фабрика – местные жители славились своим ткацким искусством, парусное сукно наивысшего качества поставляли в Петербург. Сейчас трёхэтажное здание красного кирпича, вполне жизнеспособное на вид, обнесено уже знакомым по беспредельному новоделу на Торговой площади глухим забором. Дом выставлен на продажу (узнала об этом случайно в Интернете). Может, найдётся покупатель, ценящий русскую историю, пока не стало в очередной раз слишком поздно?

Кстати, купить недвижимость в Диево практически невозможно – всё раскуплено. Земля с аукциона уходила по 30 – 35 тысяч рублей за сотку, а перепродавалась, особенно вдоль Волги, втридорога к первоначальной цене. Совершали эти покупки люди столь небедные, вспоминает Татьяна Ивановна, что когда им называли сумму 20 или 30 тысяч, они не понимали, что это – в рублях, готовы были платить в долларах.

В тему вспомнилось, как году в 97-м во Введенском, что через Волгу напротив Диева, велись археологические раскопки, в которых я принимала скромное участие. Мы тогда удивлялись, что высоченные заборы, огораживающие роскошные дачные имения в Диево-Городище, прямиком на добрый десяток метров уходят в Волгу, как бы намекая – частная собственность. Рассказала об этом эпизоде моим знакомым – сейчас ничего не изменилось, печалится Людмила Исааковна.

Что далеко за примером ходить? Если спуститься от Троицкого храма к месту, где Шиголость впадает в Волгу, то через реку видно кирпичные стены некогда мощного здания – здесь был когда-то картофелетёрочный завод Понизовкина. Это здание купил один известный ярославский предприниматель вместе с участком земли, а потом скупил у селян огороды по соседству. Сейчас вдоль всего берега стоит высокий железный забор, ограничивающий его собственность. К реке Шиголость, через которую в прежние годы в этом месте был перекинут деревянный мосток, соединяющий две части села (от него, ясно дело, и следа не осталось) теперь селянам не подойти – частная собственность. Факт нарушения закона налицо, прокуратурой Некрасовского района в суд направлено исковое заявление с требованием демонтировать металлический забор и освободить берег реки для всеобщего пользования. Но забор и ныне там, владельцу хоть кол на голове теши.

Заглядываем в местный музей («музейную комнату», скромно поправляет меня Татьяна Ивановна). Некоторые экспонаты – макет древнего финно-угорского поселения, картину про белогвардейский мятеж 1918 года – специально для музейной коллекции создал известный ярослав­ский художник Адам Адамович Шмидт. Интересны экспонаты, связанные с историей ткацкой фабрики – Татьяна Ивановна показывает стёганые вручную одеяла, а тут, как говорится, на ловца и зверь бежит. В комнату заглядывает автор этого самого одеяла Валентина Александровна Новикова (на снимке – слева), с деланной строгостью интересуется – «где гуляете? Я вам блинов напекла».

Баба Валя – свекровь Людмилы Исааковны, местная знаменитость. Мать троих сыновей, бабушка шестерых внуков, уж и правнуки пошли, она всю жизнь проработала на ткацкой фабрике. А сейчас на практике реализует теорию популярного сегодня сельского туризма, не первый год принимает в своём деревенском хозяйстве то датчан, то норвежцев, приезжающих в Диево на экскурсию. И шесть сотен за лето бывало, а то и больше тысячи, говорит баба Валя и улыбается совершенно голливудской улыбкой, вспоминая, как одному иностранцу так её фирменные огурчики понравились, что, не глядя, купил банку за 300 рублей.

Диево-Городище – удивительное село. Молодые специалисты, приехавшие сюда в советское ещё время по распределению по окончанию институтов, прикипели к селу всей душой и считают себя местными. Уезжать отсюда не хочется. Вот и в автобусе, который повёз нас домой в Ярославль, мы с Ириной Пичугиной были единственными пассажирами.