«ЛЮБИТЬ, НО КОГО ЖЕ?»
– Татьяна Сергеевна, готовы ли вы согласиться со своими московскими коллегами из ВЦИОМ, утверждающими, что россияне пока не проявляют скольнибудь заметного интереса к предстоящей кампании по выборам депутатов Госдумы РФ? Если да, то с чем это, на ваш взгляд, связано? И ещё, почему, скажем, явка французских избирателей к урнам для голосования на последних парламентских выборах в стране составила 70 процентов, а у нас, по прогнозам социологов, в декабре не превысит 42?
– Я бы не стала сравнивать Россию и Францию. У нас разные избирательные системы. Мы считаем количество избирателей от числа фактически проживающих на территории России, а французы – от числа зарегистрировавшихся.
Теперь о том, стали ли наши граждане менее политизированы. В начале 1999 года за 11 месяцев до парламентских выборов лишь пять процентов россиян, как свидетельствуют результаты опросов того же ВЦИОМ, активно интересовалось политикой, остальные либо оставались равнодушными к общественнополитическим событиям, происходящим в стране, либо интересовались ими время от времени.
– Но сегодня до декабрьских выборов осталось всего три месяца...
– Правильно, но ведь и число тех, кто интересуется политической жизнью, стало куда больше, чем восемь лет назад. А по мере приближения официальной избирательной кампании их число увеличится. Но вот насколько, это вопрос. Пока, и об этом свидетельствуют многочисленные замеры общественного мнения, предполагаемая явка на выборы действительно может не превысить 40 – 42 процентов. Но это связано не с тем, что народу выборы стали неинтересны, а с тем, что в стране изменилась благодаря федеральным законодателям сама система парламентских выборов. Если раньше мы имели возможность выбрать и понравившегося кандидата, и политическую партию, а не найдя таковых в бюллетене, проголосовать «против всех», то сейчас у нас такой возможности не будет. И те представители «протестного электората», которые подобным образом могли высказать своё отношение к происходящему, скорее всего, на нынешние выборы просто не придут. Но так как наши депутаты это предвидели, то решили просто снять порог явки. Таким образом, нынешние выборы состоятся «при любой погоде». Для многих граждан подобный шаг парламентариев означает только одно – голосуй не голосуй, всё равно ничего не изменится.
– Но, может быть, самое интересное сценаристы этих выборов держат в рукаве как козырного туза?
– У меня пока ощущение несколько другое – сценария утверждённого нет. Безусловно, есть фавориты среди политических партий, и ярославцы их заметили. Нередко в почтовых ящиках горожане находят печатные издания, которые эти партии издают, их лидеры регулярно встречаются с президентом страны, об этих встречах нам рассказывают центральные каналы телевидения…
– Татьяна Сергеевна, скажите откровенно, вы, как профессиональный социолог, самито чувствуете кураж от предстоящей кампании?
– Ну... (смеётся), конечно же, нет.
– А почему?
– Да много есть тому причин. Выборы 1999 и 2003 годов были понастоящему конкурентными. Нынешние планируются как более спокойные. «Правые» силы в очередной раз не объединились, они не проявляют какойто активности...
– Поясните, пожалуйста, кого вы относите к «правым» силам?
– Либералов. К демократам себя относят все партии, включая «единороссов» и «эсеров», но я имею в виду классических «правых», выступающих за рыночные преобразования, частную собственность, избирательные ценности. Конечно, такие партии должны быть представлены в парламенте демократического государства, их наличие служит доказательством того, что в обществе существует стабильность. Но наши «правые» то ли увлеклись какойто межличностной борьбой...
– ...То ли «сверху» им не велено объединяться.
– Нет, я так не думаю. Помоему, они просто не могут договориться, как они должны позиционироваться и кто будет их лидером. Ведь все их сегодняшние лидеры – старые. Речь, конечно, как вы понимаете, идёт не о физическом возрасте. Имидж многих политических деятелей этого политического спектра «подмочен» их предыдущими деяниями и в сознании большинства избирателей связан отнюдь не с самими лучшими воспоминаниями.
О ЛОЗУНГАХ, О РЕЙТИНГАХ, О СЛАВЕ...
– Татьяна Сергеевна, на вопрос, под какими лозунгами может сейчас объединиться российское общество, люди отвечают, что таковыми могли стать законность и порядок, социальная защита населения и стабильность. За них сегодня готовы проголосовать от 48 до 52 процентов россиян. А вот крепкую семью в качестве основной ценности признаёт лишь четверть опрошенных. Почему? Разве семья – не самое главное, что есть у каждого человека? Разве не семейные ценности – фундамент любого общества?
– Это, безусловно, так, но ведь и для наших граждан семья, семейные отношения тоже очень важны, и они стоят вовсе не на низшей ступени иерархии жизненных ценностей. Просто россияне по сложившейся традиции считают, что основное бремя заботы о семье должно нести государство. А оно многие годы предпочитало вообще не замечать эту ячейку общества.
Но ведь так было не всегда. Вспомните, в советский период молодым семьям, выпускникам вузов предоставлялась масса льгот: и на получение жилья, и при рождении детей. Именно поэтому многие молодые люди уезжали за сотни километров от дома, зная, что им гарантирована не только работа, а значит, и стабильный заработок, но и крыша над головой.
В начале 90х годов прошлого века в России сменился не только государственный строй, поменялись и многие жизненные приоритеты. Казалось бы, сегодня мы вновь возвращаемся к прежним устоям, государство обещает помогать семье. Однако несмотря на многочисленные федеральные программы, пока реально граждане не почувствовали их эффективность, поскольку по большому счёту они носят всё же декларативный характер.
Недавно мне пришлось читать статью экономистов, которые рассчитали, сколько ярославская молодая семья должна зарабатывать, чтобы производить ежемесячные выплаты за купленную в рамках ипотечного кредитования квартиру. Получилась весьма солидная сумма – гдето порядка тысячи долларов в месяц. Не забывайте, что своё жильё молодые получат только после того, как внесут первый и весьма солидный взнос. Таким образом, получается, что половина семейного бюджета должна идти на погашение банковского кредита, а что остаётся на жизнь? Правильно, совсем немного. И это мы говорим о молодых семьях, имеющих солидный финансовый доход. Но молодых специалистов, получающих в месяц 12 – 15 тысяч рублей, очень немного. Представляете, каково остальным?!
– Хорошо, с семейными ценностями всё прояснили. Но откуда у россиян такое стремление к законности и порядку?
– Отвечу вопросом на вопрос: «Как давно мы с вами живём по закону, а не по понятиям?»
– Ну...
– Даже сегодня некоторые депутаты с трибуны позволяют себе говорить, что у нас торжествует вовсе не законность. Людям просто надоело так жить.
– Помилуйте, в России построена жёсткая вертикаль власти. Вот уже и губернаторов предлагает президент, а они ему подотчётны. Чего же ещё хотят люди?
– Хотят, чтобы не только беспредел, который до недавнего времени творили преступники, ликвидировали, но и выжгли коррупцию из органов власти и правосудия. Однако хочу заметить, что по сравнению с другими странами уровень коррупции у нас невысок. Другое дело, что многие СМИ пытаются, как бы это помягче сказать, заострить проблему.
– Другими словами, вы считаете, что во многом проблема коррупции преувеличена?
– Мы замеряем не уровень коррумпированности общества, а уровень восприятия этой проблемы людьми. А этот показатель зависит от того, как мы видим и понимаем эту проблему. Хотите пример?
На днях смотрим с мужем по телевизору очередное токшоу. Речь идёт о коррумпированности сотрудников ГАИ. И мой муж, водительский стаж которого 19 лет, начал вспоминать, когда он давал взятку госавтоинспектору. Представляете, не вспомнил. Может быть, ему просто повезло. Но это уже наталкивает на сомнения – действительно ли всё так, как нам рассказывают?
– Но вы же не можете отрицать, что платить сегодня приходится за всё. В больницу приходишь – плати, сантехнику – плати...
– Может быть, я живу в другой стране, но мне не приходится за всё платить. За услуги медиков я действительно плачу, но только потому, что обследуюсь в частных медицинских центрах. Мне так удобнее, и времени на визиты к врачам я трачу меньше. С сантехниками и вовсе всё просто. Когда возникает необходимость, я звоню нашему управдому, и мы всё решаем. Вот где чувствуешь себя действительно неудобно, так это в кабинетах чиновников. У нас сложилась такая традиция, что, приходя во властные кабинеты, нам приходится о чёмто ПРОСИТЬ их владельцев. На Западе подобное просто невозможно. Там граждане прекрасно помнят, что чиновники живут на их налоги, поэтому ни о каких просьбах, а уж тем более благодарностях за оказываемые услуги там не может идти и речи.
– Как справиться с этой проблемой?
– Нужно, чтобы сами люди воспринимали себя подругому. У них должно быть развито чувство собственного достоинства. Вот и всё.
– Татьяна Сергеевна, сегодня рейтинг президента Путина очень высок. Но вот рейтинги других властных структур – правительства, судов, местных чиновников – совсем невысоки. В чём здесь причина?
– Понимаете, это всё наше восприятие. В политологии есть такое понятие – тефлоновый президент. Впервые его употребили, когда заговорили о феномене Рональда Рейгана. У нас такая же картина – весь негатив, с которым сталкиваются люди, абсолютно не «липнет» к Владимиру Владимировичу.
«СЕРДЦЕ БУДУЩИМ ЖИВЁТ»
– Пройдёт ещё несколько месяцев, и в России будет новый президент. Традиционно мы всегда находим, за что критиковать уходящих правителей. Не получится и нынче так же?
– Ну, вопервых, нужно смотреть, насколько далеко нынешний президент уйдёт от власти, если вообще уйдёт...
– Вы считаете, что Владимир Путин пойдёт на третий срок?
– Не могу сказать, что на третий срок, но я не исключаю возможности его возвращения на этот пост. Понимаете, у нас всё так устроено, что слишком многое зависит от лидера. Люди думают, что, если он уйдёт, всё рухнет. В других странах такие мысли и в голову никому не придут, там отлажена система передачи власти. У нас пока такого нет.
Проблема в том, что наши попытки построить в России правовое государство пока не дали тех плодов, которые можно «употребить в пищу». Ведь поначалу мы просто копировали некие модели государственного устройства, взяв для образца основные законы таких стран, как Германия, Америка, Франция. Но там демократия существует веками, у нас всё только начинается. Поэтому не надо слепо следовать тому, что работает на Западе, надо пытаться накопленный опыт использовать применительно к нашей стране.
– Нынче мы будем избирать наших депутатов тоже как на Западе – исключительно по партийным спискам. Не поторопились ли со сменой избирательной системы?
– Здесь хотелось бы внести ясность. Выборы по партийным спискам хороши для государства или для общества?
– А вы разделяете эти понятия?
– Безусловно. Пока гражданское общество и государство в России не нашли друг друга. Итак, для государства (а в моём понимании – это аппарат, который должен функционировать) партсписки – прекрасный вариант укрепления власти, выстраивания вертикали. Ему так будет легче жить. Однако это не значит, что нам будет легко. С точки зрения нашего общества, я считаю, подобная модель выборов не совсем верна, потому что она приводит к тому, что размывается ответственность депутата перед избирателями. Ведь если раньше люди, разочаровавшиеся в своём депутате, могли второй раз за него и не проголосовать, то теперь не знаешь, с кого и спрашивать за те или иные провалы. Мы ведь привыкли спрашивать с персоналий, а не с политических партий.
– Татьяна Сергеевна, перенесёмся немного вперед – в апрель 2008 года. Какой вы видите страну?
– В апреле никаких серьёзных изменений не произойдёт. Если они и грядут, то не раньше декабря 2008 года. Парламент к этому времени примет какието новые законы, а новый президент начнёт проводить свой курс. Нововведения будут.
– Например, новый президент разрешит народу избирать губернаторов?
– Я думаю, этого не случится, хотя очень бы хотелось.
– То есть новый президент будет тоже приверженцем политики «жёсткой руки»?
– Но граждане же сами просят законности, справедливости и порядка. А государство под наведением порядка понимает введение жёстких рамок. Люди просят правды, а государство это понимает следующим образом – надо «зачистить» информационное поле.
Впрочем, какихто серьёзных потрясений, помоему, не будет, если только не разразится экономический и финансовый кризис. Но я не экономист, таких вещей прогнозировать не могу. Понимаю, что если мы вступим в ВТО, нам, с одной стороны, будет легче – в страну придут более качественные товары. Но с другой, и это тоже понятно, в сжатые сроки перестроить и модернизировать производство, чтобы конкурировать на равных с развитыми странами, России будет тяжело. Тогда не исключено, в стране может начаться безработица.
Но сегодня главное, как это ни банально звучит, не допустить того, чтобы политики начали раскачивать лодку. От этого плохо будет всем, поэтому чем спокойнее мы проживём этот непростой период выборов, тем будет лучше для всех нас.
Людмила ДИСКОВА