– Владимир Егорович, самой горячей темой является замена натуральных льгот на денежные компенсации. Какова ваша позиция по этому злободневному вопросу? Ярославские профсоюзы пока достаточно пассивно реагируют на происходящее.
– Такая ситуация по всей России – профсоюзы не звучат в ходе акций протеста. Они начали выражать свое недовольство новыми социальными законами еще летом прошлого года, пытались влиять на правительство в рамках ФНПР. Требовали приостановить действие пресловутого федерального закона № 122, который отменил натуральные льготы. Эти законы надо было дорабатывать и применять другой механизм столь масштабной социальной реформы. Можно было поэтапно отменять одну льготу за другой, предоставить на первом этапе людям право выбора – деньги или льготы, отработать эти механизмы в отдельном регионе.
В принципе отмена льгот – правильная идея. Россия не может быть наполовину страной обездоленных, которые нуждаются в государственной поддержке. Но при этом надо было реально повысить зарплаты бюджетникам, стипендии студентам и пенсии пожилым людям.
– Чем сегодня должны заниматься профсоюзы, которые многие уже исключили из списка реальных влиятельных сил?
– Люди до сих пор привыкли к тому, что профсоюзы должны заниматься распределением социальных благ. После изменения трудового законодательства эти вопросы находятся в ведении властей и работодателей.
За профсоюзами осталась функция защиты социально-экономических прав работников предприятий и организаций. Кроме того, мы должны заставлять работодателей повышать зарплату, соблюдать условия труда. Есть и представительская функция: не обладая законодательной инициативой, профсоюзы должны участвовать в выборах, проводить своих кандидатов в органы власти, контактировать с партиями в вопросах изменения законов. Необходимо повысить роль профсоюзов в вопросах социального партнерства – это заключение соглашений с администрациями и работодателями на разных уровнях. Это и защита прав трудящихся при изменении тарифов и цен на услуги ЖКХ, транспорт.
Сегодня ставится задача все, пусть и небольшие, средства от сбора членских взносов, других видов деятельности направлять на организацию профсоюзной работы. У нас должны быть сильные инспекции труда, хорошая и мощная команда юристов, которая оказывала бы практическую помощь профсоюзам, трудовым коллективам и отдельным работникам – членам профсоюза в разрешении их трудовых споров и судебных тяжб. Ты сегодня не давай материальную помощь своему работнику, лучше добейся от работодателя, чтобы человек не нуждался в этой поддержке: чтобы была достойная зарплата, социальные гарантии, лучшие условия труда. А это все обязывает нас готовить специалистов, обучать профсоюзный актив, вести цивилизованный переговорный процесс.
– По официальным данным, за последние пять лет из профкомов области ушло 49 тысяч работающих. Люди делают выбор ногами не в пользу профсоюзов. Сохранится ли эта тенденция?
– Сегодня отток из профсоюзов приостановился. Сокращение численности – естественная вещь. Не могло не коснуться профсоюзов и то, что происходило в целом в стране, когда разваливались предприятия, исчезали рабочие места десятками в маленьких коллективах, сотнями и тысячами в крупных. Люди оказывались за воротами, а профсоюзы умирали следом. Имеют место и факты осознанного ухода из профсоюза, когда люди не понимают, зачем они будут состоять в нем, платить членские взносы (1 процент от зарплаты) и не получать никакой поддержки.
И профсоюзы виноваты в том, что люди не видят их активной деятельности. Получается, что и повышение зарплаты, и улучшение условий труда сделаны администрацией предприятия автоматически. Но сегодня так не бывает – без давления снизу это не произойдет.
– На «Техуглероде» нет профсоюза, и люди довольны...
– Это до поры до времени нормально. Но когда у генерального директора Вадима Юрьевича Орлова возникнет какой-нибудь трудовой конфликт, то я думаю, что он первый заявит о том, что надо создавать профсоюз. Разговаривать с массой людей руководителям трудно: невозможно убедить народ на митинге или бушующем собрании. Все равно надо решать проблему с представителями коллектива.
– Получается, что профсоюзы выгодны и администрации предприятия?
– В какой-то степени да, если они адекватны. Это сегодня не приводной ремень, но та организация, через которую надо находить консенсус с работниками. Поэтому они не погибли ни в одной из капиталистических стран.
– В нашей экономике есть проблема избыточной численности работников на промышленных предприятиях. Постепенно приобретение нового импортного оборудования и борьба за рост производительности труда будут вынуждать работодателей иногда значительно сокращать численность персонала. Без этого многие заводы просто не смогут конкурировать. Как профсоюзы на этих заводах должны дей-ствовать в таких ситуациях, где работают естественные законы развития бизнеса?
– Здесь не может быть одинаковых рецептов на все случаи жизни. Общая задача первичных организаций – не допускать потери рабочих мест на предприятиях. Профсоюзу надо в своих действиях еще исходить из целей, которые преследует собст-венник или руководитель этого предприятия, проводя реформы. Направляется ли прибыль на обновление оборудования, на повышение зарплаты, улучшение условий труда? Но если это приводит только к увеличению капиталов владельцев, сокращаются рабочие места, нет перспективы в техническом развитии, тогда профсоюзы должны стоять намертво и не допускать этих вещей! Или руководство предприятия обязано предлагать альтернативные варианты занятости, переобучения людей, чтобы они не были выброшены на улицу.
Я считаю достаточно сильными профсоюзные организации Ярославской области. Например, профсоюз работников автомобильного машиностроения, который делегировал меня на эту должность. Он научился новым подходам к организации профсоюзной работы в условиях рынка.
Но сегодня профсоюзы, даже имея право организовывать такие крайние меры протеста, как забастовки, не готовы действовать цивилизованно. У нас нет фонда поддер-жки бастующих, мы не научили людей, как вести себя в акциях протеста, не можем финансировать нормальное проведение массовых мероприятий на улице. Если профсоюз был инициатором забастовки, поддержали его другие отраслевые организации, то необходимо компенсировать время, когда люди не работают. Пока таких возможностей у нас нет. Это надо делать.
– У вас нет внутренних противоречий: недавно вы были директором крупнейшего завода и выступали работодателем, а теперь говорите о забастовочных фондах?
– У меня нет внутренних противоречий. Я знаю изнутри проблемы и работодателя, и наемного работника. За свою жизнь перебывал в обеих шкурах. Если директор разумно ведет диалог с профсоюзами и забастовочным комитетом, он понимает, что в конечном итоге все вопросы решают люди. Если с ними не считаться и не найти общего языка, то успеха не будет. Поэтому надо с пониманием относиться к требованиям работников, находить компромиссы.
– Скажем, директор, который сокращает работников и видит недовольство профсоюза, позвонит вам и скажет: «Владимир Егорыч, ты чего там воду мутишь, забастовку готовишь?»
– Забастовка – это специальная мера, и профсоюзы идут на нее в крайнем случае, если нет диалога. Я думаю, что в подавляющем большин-стве можно разрешать споры без крайних мер. Естественно, каждый должен отстаивать свои интересы, а серединка найдется. Если предложено сократить тысячу человек, а в результате переговоров число увольняемых уменьшается до двухсот, это уже результат. И, наверное, сегодня не та ситуация, когда работодатели просто сорили бы людьми. Проблема кадров стоит в полный рост, и недалеко то время, когда владельцы и директора заводов и фабрик заново вернутся к вопросу создания социальной сферы, начнут строить жилье и детские лагеря.
– Многие должности в профсоюзах занимают люди пожилого возраста – в первичках, в облсовпрофе. Будете ли вы решать кадровую проблему?
– Это очень серьезная проблема. Средний возраст председателей отраслевых обкомов профсоюзов – 64 года. В чем проблема? Во-первых, молодые кадры на вышестоящую ступеньку в профсоюзных органах не идут, потому что председатель проф-кома на заводе получает больше, чем руководитель отраслевого комитета профсоюза. Кроме того, у него есть гарантии сохранения прежнего рабочего места. Во-вторых, последние десять лет некий анархизм присутствовал и в работе профсоюзов. Раньше 65 процентов собранных членских взносов оставалось в первичках, а 35 – направлялось в вышестоящие структуры. Последние годы, несмотря на все приказы и распоряжения, первички отдают только 10 – 15 процентов от собранных взносов.
А у нас всего четыре человека в инспекции по труду, несколько юристов. Чтобы здесь работали квалифицированные юристы, им надо хорошо платить. Разве мы можем противопоставить себя в судебном заседании высокооплачиваемым адвокатам?
//Беседовал Евгений СОЛОВЬЕВ.
