В продолговатой, как трамвайный вагон, комнатухе у Куликовых, разделенной перегородкой пополам, на самом ходу здоровенная дыра в полу. Вместо сгнивших половиц пока положили доску пошире, прикрыли ее половиком. Гостей предупреждают: осторожней ступайте. Половик под ногой как-то нехорошо пружинит. Больше всего супруги Куликовы боятся, не сунулся бы куда не следует двухгодовалый Сашка, беды не оберешься.
Откуда-то из-под стены по-осеннему сквозит, стена, смотрим, отходит от пола. Щель прикрыли комодом, украсили его вазой с букетом искусственных цветов и вымпелом с надписью «Шинник», вперед!».
Супруги Куликовы много чего на свете повидали, у Нины как-никак пятнадцатилетняя дочка, но семья у них молодая.
Бравый судовой повар Сергей Куликов стал новоселом на Кооперативной, 12б, не так давно. За неимением лучших вариантов с жильем прописался у своей суженой Нины Оборевич в ее тридцатиметровых хоромах, тех самых, где в недобрый час умерла от туберкулеза Нинина матушка.
И уж к слову. О болезнях говорят в этих стенах, как мы заметили, запросто. Грустную тему поддержала чуть позже соседка Куликовых Тамара Ивановна. Откровенно призналась, что переболела туберкулезом, а сейчас подолгу от греха подальше живет в деревне. Купила избушку километрах в сорока от города, в Ярославль только за пенсией приезжает. Самое худшее лично у нее, кажется, позади. Но на учете в тубдиспансере стоит маленький внук Тамары Ивановны.
У Куликовых первенец – инвалид от рождения, трудно ходит. Хлопот с ребенком столько, что не работают оба, невесть как умудряются вчетвером жить на детское пособие.
Прихожей у Куликовых нет, сразу за порогом у них огромная общая кухня без окон, с бельевой веревкой от стены до стены. Четыре газовые плиты на шесть семей. Конфорки закреплены поименно, их число зависит от состава семьи – Нина и Сергей имеют целых две. В остальном они здесь на равных со всеми. Встают спозаранку, чтобы занять очередь в туалет и к рукомойнику, единственным на шестнадцать персон. Поочередно моют пол на кухне.
В коридоре же щелястый пол мыть бесполезно: он кое-как залатан и весь ходуном ходит. Как-то бабе Мане со второго этажа в ее восемьдесят пять прогуляться захотелось. На том злополучном полу споткнулась, чуть Богу душу не отдала. Доктора вызвать наотрез отказалась, вроде как «стесняется». Пришлось лечащего врача в очередной раз изображать старосте дома сердобольной Тамаре Сергеевне Новиковой: «прописала» бабе Мане по собственному опыту «тигровую мазь» в бедро втирать – на свои кровные купила. Кажется, обошлось.
На тот коридор все давно махнули рукой. Он сквозной, через весь дом, ходят по нему с улицы через распахнутые двери все, кому не лень, словно по проходному двору. Замок повесить не разрешают пожарные.
Из чьего курятника петушок?
Одна лестница на второй этаж сгорела при невыясненных обстоятельствах – теперь она бетонная. Другая чудом держится на ржавой рельсине – швеллере и подперта доской. Уже в новом столетии дом не раз поджигали. Однажды на верхнем этаже в квартире с малолетними ребятишками запылала дверь. Их едва спасли через пожарную лестницу.
Молва упорно уличает в поджогах каких-то неизвестных «покупателей» земли под бывшей конюшней купца Сорокина: дескать, знамо дело, запускают красного петуха, чтобы с расселением поторопить. Но с этим глухо. Из 116 жильцов отдельную квартиру еще не получил никто.
Недавно пробились с этим вопросом на прием к мэру. Ответ получили прямой и суровый: расселять не будем, пока инвесторов не найдем.
Тамара Сергеевна назубок знает эту сказку про белого бычка. Сколько хочешь гадай на кофейной гуще, никто и ведать не ведает, когда появятся те самые инвесторы. Построить на этом месте ничего нельзя, потому что, как выяснилось, конюшня – памятник истории регионального значения и к сносу не предназначена.
Про ту коварную ловушку коммуналка на Кооперативной три раза писала президенту Путину. Ответ пришел только на первое письмо. Переслали его в Ярославль для принятия мер. То ли по кремлевскому сигналу, то ли по собственному почину приходил сюда в гости глава администрации Кировского района Виктор Иванович Брык. Все осмотрел, удивленно качал головой, обещал содействие.
А поскольку пустой обещаловке нет ни конца ни края, у Новиковой готово еще одно письмо в инстанции – дала прочесть длинное название: «Заявление от жильцов дома № 12б по улице Кооперативной о невозможности проживания на первом этаже». На второй мы поднимались, там почище, поуютней, заготовки на зиму делают, гостей принимают. Одна семья даже душевую кабинку на свои деньги поставила. А на первом жить просто невозможно, и мы тоже это видели.
В заявлении есть и про воду, что круглый год стоит под полом, и про очереди в туалет, и про остальное – с добавлением о грибке на стенах, трухлявом кирпиче, крысах, что по ночам хозяйничают на столах, как у себя дома. Прочтя жалобу, мы поинтересовались у Тамары Сергеевны, почему депеша не подписана по всей форме, вместо полных имен – перечень в две строки номеров комнат, от первой до тридцать девятой.
– Да потому, – сказала она, – что знаем: наши имена, как и наша жизнь, для тех, кому пишем, не значат ровным счетом ничего.
А проводила нас Тамара Сергеевна лихой шуткой, кивнув в сторону похожего на пробоину от снаряда крысиного лаза в кирпичной стене: удивляемся, граждане, как эти длиннохвостые бандитки от нас до сих пор не сбежали.
Полведра сухих клопов
О нравах современной коммуналки больше всех в городе знают, думаю, двое: экономист и политолог, автор вышедшей три года назад книги «Русская модель управления», доцент госуниверситета Александр Прохоров и заведующая музеем истории шинного завода Ольга Кокорнова.
Нынешним летом на досуге обошли и объехали они все самые известные, как в народе говорят, «клоповники»: от одиозной коммуны 30-х годов – «дома коллектива» на дальней городской окраине до «подковы», что у всех на виду, от «батума» на Республиканской, «крейсера» в Коровниках до «казарм» за Которослью, выстроенных под жилье для рабочих еще последними владельцами Ярослав-ской Большой мануфактуры Карзинки-ными.
На чистом интересе записывали рассказы старожилов о своей молодости, сегодняшнем житье-бытье. Никакими планами научных исследований та акция не предусмотрена. Хотя читавшим Прохорова нетрудно уловить, что неизвестный цивилизованному миру феномен того жизненного уклада, разгадке которого посвятили так много блистательных страниц Гиляровский и Зощенко, не говоря уж об Ильфе и Петрове с их «вороньей слободкой», запросто вписывается, скажем, в главу прохоровского бестселлера о таком, по убеждению автора, коренном свойстве русской натуры, как «низовая солидарность». Ведь только ею – добавлю от себя – и можно объяснить, к примеру, почему так не любят жильцы коммуналок подавать в суд на обидчиков-соседей. Предпочитают находить, и чаще всего находят, общий язык в родных стенах, но тут тема для другого разговора.
Сам Александр Петрович не склонен, как я понимаю, связывать этот для многих неожиданный интерес с высокой наукой. Говорит про него: пятнадцатилетняя дочка Елена надоумила. Случилось им как-то, просто для расширения кругозора, заглянуть в те красноперекопские «казармы».
Одна словоохотливая бабулька припомнила, что когда-то на новоселье после прежних жильцов намела в девятиметровой клетухе полведра сухих клопов. Послушала дочка про утренние очереди в туалет, дежурства у кастрюли с молоком, поставленной на плиту: как бы не отлили. И вроде как ушам своим не поверила. Сама того не ожидая, задела родителя за живое недоуменными словами: «Да не может такого быть».
Вот и отправился Александр Петрович в народ. Записал много чего занятного, кое в чем опередив и социологов, и журналистов. Вот только одна цитата из интервью – неважно, кто именно рассказывает, – о том, как становились жильцами той же бывшей конюшни купца Сорокина. «Мне давали комнату в доме, где гастроном, в подвале. Но я въезжать туда не захотела. Муж пил, дрался. А в подвале стены толстые, муж будет буянить – никто и не услышит. Поэтому я самовольно заняла комнату в доме на Кооперативной улице. Заняла я ее зимой, узнав, что зимой меня не имели права выселять на улицу. Так и прижилась тут».
Куда смотрит общественность?
Те интервью, что сомневаться, еще послужат и науке. А пока Александр Петрович придумал, как акцию продолжить. Обсудил с друзьями свой авторский проект «Наша неизвестная страна» – экскурсионного «реалити-тура» по ярославским коммуналкам. Его партнерами стали кроме Кокорновой директор областной Некрасовки, историк Дмитрий Полознев, руководитель отдела центра развития туризма «Яроблтур» Надежда Ловцова и чуть позже, вычислив ярославцев по Интернету, однофамилица автора – главный редактор «Нового литературного обозрения» Ирина Прохорова. Сообща отобрали лучших рассказчиц, заручились их согласием в роли общественных гидов пообщаться с гостями – повспоминать, полистать фотоальбомы, порыться в заветных ящиках с наградами, похвальными листами, а если посчитают удобным, и почитать из старых писем.
Вписали эти встречи в программу двухдневного тура – с посещением музеев, исторических мест города и блоком «производственным». Старожилы некоторых предприятий (например, бывшей фабрики «Упорный труд» за Волгой, нынешнее сапоговаляльное объединение) без долгих уговоров согласились потолковать о советских временах.
Прохоров открыл сайт «Наша неизвестная страна» – с цитатами из интервью, с придуманными по их мотивам шутейными объявлениями «вниманию жильцов» а’ля Михаил Задорнов, с пародийным предуведомлением будущим критикам эксклюзива. Сочинили газетное эссе в духе сердитых рабкоров-ских заметок 30-х годов и времен более поздних.
Озаглавили текст «Куда смотрит общественность?». «С патологическим интересом, – гневался некто «коренной ярославец», – новоявленные лжеэтнографы выясняют у доверчивых жителей подробности исчезающего неблагополучного прошлого, записывают рассказы о лишениях и невзгодах». И – заключительное ударное «неужели»: «Неужели ярославцам больше нечего показать гостям, кроме доставшихся нам от прошлого трущоб?»
Охотники задавать такие вопросы по поводу «реалити-тура» наверняка не заставят себя долго ждать. Совсем иначе принимают новшество те, кто хочет знать о нашей жизни больше, чем видит по телевизору, люди, по словам автора проекта, «особые» – думающие и продвинутые. Судя по количеству посещений на сайт – полторы тысячи за три недели – проект «Наша неизвестная страна» незамеченным не остался как раз теми, кому он адресован.
Прошли первые пробные экскурсии «реалити-тура» для ярославцев и москвичей. Завтра на Кооперативную, 12б, впервые придут иностранцы – американские студенты-волонтеры, работающие воспитателями в детских домах города.
Юлиан НАДЕЖДИН.