После оглашения решения конкурсной комиссии в редакцию начали приходить письма ярославцев, в которых они высказывают свое мнение о выбранном проекте.
«Многие разочарованы решением конкурсной комиссии по Успенскому собору. Я в том числе, – пишет студентка Юлия Смирнова. – Проигнорировано мнение более чем 60 процентов ярославцев о том, что нужно восстановить тот храм, который тут стоял с XVII века. Вместо него решено строить совершенно другой. Неужели действительно осуществится проект, по поводу которого на общественном обсуждении прозвучало столько критики? И не от каких-то «бабушек с улицы», как принято в таких случаях говорить, а от людей компетентных, специалистов».
К Юлии присоединяется Наталья Земскова: «Это решение – роковая ошибка. Пренебрегли мнением ярославцев, пренебрегли памятью и гармонией. И все в угоду круглой дате! Как это знакомо! Неважно – что, неважно – как, лишь бы к юбилею! Зачем вообще потребовался конкурс? У Успенского собора не должно быть конкурентов! Этот храм – оберег Ярославля. Новый собор нель-зя строить не месте Успен-ского. Это строительство нель-зя допустить!»
Корреспондент «Северного края» встретилась с членом конкурсной комиссии, председателем комитета историко-культурного наследия Юрием Аврутовым.
– Юрий Иосифович, вы один из тех, кто голосовал за проект восстановления собора (проект № 3, автор Вячеслав Сафронов), а не за строительство нового. Почему?
– Первый аргумент у меня чисто утилитарный. Существует археологический раскоп. Проект Сафронова вписывается в него, и дополнительных археологических исследований проводить не нужно. Второй аргумент: нельзя игнорировать общественное мнение. И третий: я убежден, что если строить собор на этом месте, он должен быть таким, каким был до разрушения. Я не говорю, что нужно восстановить все один к одному, но есть вещи, которые нельзя игнорировать. В основе проекта Сафронова, например, интереснейшие метрологические исследования. Он выявил очень любопытные пропорции храма. Его проект предполагает восстановление собора не с переделками-постройками, которые были сделаны в XIX веке, а воссоздание того облика, который он имел в XVII веке, – очень интересного, очень красивого, стройного. Кроме того, и это очень важно, собор был сомасштабен нашим памятникам архитектуры и окружающей их среде – он не «разрушал» ее, он вписывался в среду, сложившуюся исторически, и поддерживал ее. Это собор ярославской архитектуры.
– А почему, по вашему мнению, все-таки проект Сафронова, проект восстановления, не прошел?
– Его не поддержала комиссия.
– Действительно, при всех очевидных преимуще-ствах этого проекта из десяти членов комиссии за него проголосовали только двое и один воздержался. Но почему?
– Я обобщу мнение всех при этом высказавшихся. Епархия сказала, что тот собор, который спроектировал москов-ский архитектор Алексей Денисов, «удобен для богослужения», больше соответствует пожеланиям Церкви и по масштабам, и по архитектурным решениям.
Кроме того, члены комиссии говорили, что если смотреть нашу ярославскую историю, то храмы, которые строились на месте утраченных, разрушенных, никогда не повторяли архитектуру предшествующих. Комиссия сочла, что и сейчас мы должны сказать свое слово, не повторяя то, что было. То, что предложили московские архитекторы, – это другой собор. Как было сказано, собор 2005 года.
– А почему такое единодушие? Почти все члены комиссии за московский проект. Вопреки картине, которую дал опрос, проведенный центром изучения общественного мнения, расклад голосов в комиссии оказался прямо противоположным.
– Я не знаю, как на других членов комиссии, но на меня никто никакого давления не оказывал. Я высказал свою точку зрения и проголосовал в соответствии со своими убеждениями. Думаю, и другие так же.
Должен сказать, что когда я впервые увидел все проекты, представленные на конкурс, то сразу выделил два – проект Сафронова и проект Денисова, те, о которых мы сейчас говорим. Честно говоря, они мне понравились оба. Я считаю, что по уровню разработки они примерно равнозначны: один воссоздает прежний собор, другой предлагает новый. Оба сомасштабны тому храму, который там был, оба восстанавливают доминанту в силуэте города. В задании на проектирование, кстати, было оговорено, что это может быть и воссоздание, и принципиально новый собор. Для меня решение, какому из них отдать предпочтение, было непростым. Я колебался, думал, это далось нелегко.
– Итак, есть решение конкурсной комиссии. Значит ли это, что выбранный ею проект будет реализован?
– Скажу так: может быть реализован. Его теперь предстоит согласовать в федеральных структурах, в Министер-стве культуры Российской Федерации. Это ведь заповедная зона Ярославля – здесь уже затрагиваются интересы государства. Проект будет рассматриваться на федеральном научно-методическом совете и согласовываться затем в министерстве. Одновременно впереди большая рутинная работа: завершение сбора технических условий, разработка рабочих чертежей, проектной документации. Мы до сих пор видели только эскизный проект, то есть заявку на проектирование. А дальше процесс будет длиться и длиться, как обещает инвестор, который возьмет его под контроль, по крайней мере полгода. Я считаю, что в полном смысле слова проект будет готов не раньше марта – апреля. То есть реально приступить к работе на месте можно будет весной.
– Говорят, что в москов-ском проекте есть слабые места или даже нарушения, не знаю, как сказать правильно, в части соблюдения охранных зон, условий, которые ставит сейчас перед нами недавно обретенный статус – ЮНЕСКО...
– Никаких нарушений я здесь не вижу. Можно говорить об архитектуре одного и другого проекта – соответ-ствует она ярославской традиции или не соответствует. Подходит она нам или нет, и не более того. Скажу определенно: в этом месте вправе появиться объем того собора, который был тут изначально, в XVII веке, но это может быть и новая архитектура. Нельзя говорить, что если проект не будет повторением прежнего, а окажется в новом стиле, то это станет нарушением. Я так не считаю. С точки зрения охраны наследия тут никакого нарушения нет.
– Собираетесь ли вы оспаривать решение комиссии?
– Нет, не собираюсь. Другое дело, что впереди следующий этап – федеральный научно-методический совет. В его составе архитекторы-реставраторы, те люди, которые профессионально занимаются историческими городами России. Они, со своей стороны, рассмотрят проект, победивший на нашем конкурсе.
– Кто его туда будет представлять?
– Письмо идет от нашего Ярославского департамента культуры с описанием того, как проходило рассмотрение всех поступивших идей, и с представлением проекта-победителя. Естественно, федеральный совет может запросить и другие проекты. Почему бы и нет? А может и ограничиться решением нашей конкурсной комиссии.
Татьяна ЕГОРОВА.