ЗА НЕПОКОРНОСТЬ... НАГРАЖДАЛИ
С тех пор прошло еще почти двадцать лет. Недавно мы побывали в его родном Ермакове. Ожидали встретить немощного старика, отошедшего от дел. Но уже через 15 – 20 минут беседы с ним с удивлением пришлось отметить, что Александр Федорович отнюдь не замкнулся в сугубо семейной скорлупе, не зациклен на возрастных болячках. Такое впечатление, что он и не уходил с поста председателя. Троицкий в курсе всех дел в хозяйстве: колхозом-то руководит его сын Николай.
Сейчас, когда наше советское прошлое удалилось на приличное временное расстояние, иным кажется, что пресловутая командная система всех без исключения выстраивала в шеренгу и те же «колхозные генералы», словно елочные игрушки в сельской лавке, были все на одно лицо – действовали по единой инструкции, неукоснительно выполняя директивы партии и правительства. Но, извините, результаты (надои, привесы, урожай) у тех «генералов» были все же разные...
С теплотой Александр Федорович вспоминал бывших коллег по сельскохозяйственному фронту: председателя большесельского колхоза «Красная заря» Романова, директора совхоза «Шопша» Гаврилов-Ямского района Скребкова. Не забыл Троицкий и ныне здравствующих Стародубцева, Коряшкина, Разгуляева. Все это личности незаурядные. И выделяются из общего ряда именно потому, что самобытны, неординарны и покорностью бездумной по отношению к иным самодурам от власти не отличаются.
Если взглянуть на наградной иконостас Александра Федоровича Троицкого, голова может закружиться. Одно перечисление орденов и медалей, пожалуй, целую страницу займет. Здесь и боевые награды, ордена и медали за мирный труд, и, конечно, Золотая Звезда Героя. Да, социалистического труда! Потому что родился Троицкий в 1925 году. Он стал Героем именно своего времени. Александр Федорович с высоты прожитых лет без оглядки на что-либо или кого-либо говорит и о прошлом, и о сегодняшних реалиях.
«КОЛХОЗНЫЙ ГЕНЕРАЛ» РОДОМ ИЗ ОГРЫЗКОВА
Родился Александр Федорович в деревне Огрызково Мининского сельсовета. Подростком до начала войны малость поучился в Любимском сельхозтехникуме, потом закончил районную колхозную школу. Успел до ухода на фронт в 1943-м поработать агротехником в колхозе «Ударник». Затем воевал на передовой. Разведка. Дважды ранен. Контужен. По состоянию здоровья демобилизовался в 1946 году. Когда вернулся в родной Мининский сельсовет, должность фронтовику дали отнюдь не гене-ральскую.
– Избачом поставили, тогда клубов ведь не было, – вспоминает Александр Федорович.
Ни о какой карьере молодой избач и не помышлял. Просто жил и в меру сил трудился на «культурном фронте». Но односельчане не без глаз. Приметили в пареньке нечто такое, что не в каждом есть. Словом, в 1947 году народ местный выдвигает Сашу Троицкого депутатом Ермаковского сельсовета. А депутаты избирают его председателем. В этой должности он проработал девять лет.
ОСТРОВОК СОЦИАЛЬНОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ
Уже в то время стали проявляться в юноше новаторские черточки, самостоятельность мышления, дотошность крестьянская во всем. Ни одно поле в десяти окрестных мини-колхозах не засевалось без присутствия председателя сельсовета. Хозяйствами руководили такие же, как сам Троицкий, вчерашние фронтовики. Народ деловой, горячий.
– Мы жили среди крестьян, хлебнувших в войну и горя, и голодухи. Хлеба они не видели, трудодни – фикция одна. И вот мы постановили: надо накормить людей! Решено было во всех десяти хозяйствах реально выдавать на трудодни по два килограмма зерна. Отток из деревень сразу прекратился. В то время вербовщики из города зачастили: на торфоразработки звали, разные блага городские сулили. Но никто из местных не поехал.
В 1950-м десять колхозов «Ермаковской зоны» объединились в один – имени Хрущева. А в начале марта 1958 года Троицкий возглавил укрупненное хозяйство и проработал в нем 30 лет.
Сидя за столом в своей деревенской хате, он вспоминает:
– Год работаю, два. Плоховато получается. В 1960-м решил, посоветовавшись с правлением, ввести вместо трудодней денежную оплату труда. На подобное тогда в районе, помню, решились только два хозяйства – наше и колхоз «Вперед». Видите ли, когда постоянно находишься среди простого народа, то лучше понимаешь его истинные, а не мнимые запросы. Конечно, и клубы нужны, и книги хорошие, но сначала надо все же удовлетворить самые насущные потребности. И вот стали мы платить деньги за работу. Люди вновь воспрянули духом. Перестали уезжать из деревни. Возвращались даже те, кто покинул родные места в голодном пятидесятом.
Ясно, что А. Ф. Троицкий, как сын своего времени, не мог стоять в стороне от многих «модных» в те годы веяний (кто постарше, те помнят пресловутые кличи типа «ни одного отстающего рядом», призывы к сельской молодежи оставаться и работать там, где родился и вырос). В стороне не стоял и всегда что-то свое привносил, дополнял идеи, рожденные в высоких обкомовских и цэковских кабинетах.
– В 1963 году мы уговорили остаться в деревне всех выпускников десятого класса Ермаковской средней школы. «Привязали» их к фермам и тракторам тридцатипроцентной надбавкой к зарплате, жильем, дешевыми продуктами, дровами... Честно отработав год, ребята столь же дружно ушли. Кто куда, в основном в город подались. Как их за это осуждать? Но ведь кадры молодые нужны. Подпоясался и в райцентр махнул. Уж не помню, как это у меня вышло, но в любимской средней школе «подстрелил» десять девчат. Предложил должность доярок. За те же, как говорится, деньги и дрова. Здорово они нас тогда выручили. Кстати, из той партии Галкина до сих пор у нас в хозяйстве работает дояркой...
Александр Федорович скромничает: держится в «Красном Октябре» народ не только из-за «дров». Полвека назад, в 50-х, в здешних краях проживало чуть больше 600 человек. Нынче население «Красного Октября» – 550. Люди не хотят покидать этот островок социального благополучия. За время своего правления в отдельно взятом колхозе А. Ф. Троицкий построил добротного жилья на 80 (!) семей.
– Если бы не было «кирпичного поселка», не было бы и колхоза, – говорит Александр Федорович. Кроме жилья в хозяйстве были заново построены добротные животноводческие помещения, столовая, магазин, почта, электрокотельная, открыты амбулатория, сберкасса, кирпичные гаражи, мастерские, школа...
К слову, о школе. Вообще-то причислить Троицкого к разряду авантюристов язык не повернется. Разве что в положительном смысле.
Итак, 1965 год. Председатель Троицкий вместе с трудовой колхозной ученической бригадой отправляется в Москву. Чествовали передовиков в Министерстве сельского хозяйства. Сам министр Флорентьев, рядом министр просвещения Прокофьев плюс секретарь ЦК ВЛКСМ Куценко. Скромному председателю колхоза из ярославской глубинки сидеть бы, помалкивать в тряпочку да похвалой наслаждаться. Щас! Зря, видно, Героев-то не дают.
– Я, конечно, не мог не воспользоваться ситуацией, – рассказывает Александр Федорович. – Когда еще, подумал, среди таких «небожителей» доведется присутствовать. Встал и выдаю открытым текстом: дескать, за подарки да грамоты низкий поклон, а не посодействуете ли, люди добрые, строительству новой школы, а то старая развалилась, так что трудно будущих выпускников агитировать оставаться в хозяйстве работать. Министры переглянулись, пошептались. Изложи, говорят, все на бумаге. «А у меня уже все готово!» Через неделю звонок из райкома партии: «Жаловался в Москву?» «Не жаловался, – отвечаю, – а просил помочь». Так и построили мы новую школу.
ЦЕНЫ НЫНЧЕ – ЖУТЬ!
Когда крепко ругает Александр Федорович нынешние времена, то это отнюдь не старческое брюзжание, а именно боль сердечная. Боль человека, усилиями которого из колхоза-мертвеца с нулевыми, даже отрицательными доходами хозяйство постепенно доросло до колхоза-миллионера.
– Я своему преемнику Николаю Федоровичу Молчанову передал в конце 80-х 58 тракторов, 26 автомашин, пять зерновых комбайнов, четыре кормозаготовительных, уйму другой техники и оборудования. Двенадцать лет Молчанов командовал после меня, но даже ему, пусть он меня извинит, не удалось особо дров наломать. Есть беда поболе, пятое-десятое (эту присказку Александр Федорович употребляет всякий раз, когда сильно волнуется). Я уже говорил, что мы для людей домов уйму понастроили новых. Печками по-старому топить было негоже, решили построить электрокотельную. Сделали нам это чудо ивановские товарищи. Тепло пошло в дома по батареям. Народ на седьмом небе. Два года назад котельную закрыли. Нерентабельно, видишь ли. Ох как люди бушевали! Это ведь все равно, что снова в каменный век погрузиться. Снова к дровам вернулись. Отвели делянку за шесть километров от поселка. Сколько опять мороки! Горючего не хватает, лишних денег сейчас нет.
Именно «бедовыми» называет Троицкий нынешние времена.
– Когда я начинал работать, ни «Волг», ни УАЗов никаких не было. Даже для председателя. Выездная лошадь в моем распоряжении. Сажусь в три часика в повозку, все поля объеду. Скоро вновь придем к тому, что на лошадях пахать-сеять будем. Да и лошадей-то в иных хозяйствах уже почти нет.
– Вам-то грех жаловаться, Александр Федорович, хозяйство еще крепкое, теперь вот ваш сын его возглавляет.
– Если честно, не хотел, чтобы Николай по моим стопам пошел. Ну тяжело сейчас работать. Вижу я и моя супруга Анастасия Геннадьевна, как он, бедный, от зари до зари хлопочет. Конечно, база крепкая еще осталась. Но этот пресловутый «паритет цен» какое угодно сильное хозяйство может угробить. Вот гляди, пятое-десятое, чтобы один литр солярки нынче купить, надо два литра первосортного молочка – чтобы первым классом да жирность не менее четырех процентов – продать. Летом смешные закупочные цены на молоко – четыре с полтиной, а то и трешка за литр. У нас сейчас в стаде 450 коров, общее поголовье – 1200. Сельхозугодий – 2300 гектаров, пашни – 1700. Выращиваем зерно и многолетние травы. Раньше мы вносили на эти площади до 400 тонн удобрений и получали урожаи до 23 – 28 ц/га, сена многолетних трав – до 60 центнеров. А нынче ни на что денег не хватает. Мясо теперь скупщики забирают. А куда его повезешь при таких-то ценах на бензин из наших дальних краев? И потом, российское мясо не больно-то берут на родных мясокомбинатах. Вот и остается одно молоко для продажи. По смехотворным закупочным ценам. Как жить?!
– Но ваше-то хозяйство пока не очень бедствует.
– Пока, слава богу, до четырех тысяч килограммов от коровы доим. Заработки доярок до 2,5 – 3 тысяч доходят. В среднем по хозяйству – 1800. Техники еще много, но ведь она стареет. А на что новую покупать? Нынче по так называемому лизингу лишь один тракторишко прикупили. Расплатимся ли? Сын тут затеял ферму переоборудовать, раздачу кормов мобильную наладить, доильное хозяйство усовершенствовать. Дело хорошее, но цены – жуть. Один кормосмеситель, а ведь это обычная бочка по сути дела, 500 тыс. рублей стоит. Метр ленточного транспортера – 700 рублей, а таких метров понадобится аж 400! И так – куда ни ткни. Хозяйства повсеместно гибнут. Я это не из головы беру. За положением дел слежу постоянно. Приезжал как-то на похороны к нам в Ермаково знакомый из Пошехонского района. Рассказывает, всего три колхоза осталось там. Я говорю, вы что, с ума там посходили все, пятое-десятое?
ЧЕРЕЗ ТОНИРОВАННЫЕ СТЕКЛА НАРОД НЕ РАЗГЛЯДИШЬ
– Вот планирование, что было в советские времена, хают, мол, политика не та была. А сейчас, извините, в чем состоит политика? – вновь заводится мой собеседник. – Один разор кругом. О чем думает наше правительство, те же депутаты с сумасшедшими зарплатами, немыслимыми льготами, царскими пенсиями? Я тоже был депутатом областного совета, между прочим.
– И какая у вас была зарплата?
– Никакой, кроме зарплаты председателя колхоза «Красный Октябрь»... Где-то читал, у Жириновского аж целых двадцать легковых машин. Разве разглядишь через все эти тонированные стекла, как народ в глубинке живет?
– Что еще вам кажется несуразным в нынешней нашей жизни?
– А тут долго думать не надо. Взять то же образование. Вот у меня внук в Ярославле учится. Четыре раза в год мы должны платить за него по 11 тысяч рублей. Еще внучка заочно учится на экономиста. И тоже – по 10 тысяч в квартал надо вносить. Вот такая теперь экономика, пятое-десятое. У меня пенсия раньше была 170 рублей, а сейчас «со звездой» платят 7500 рублей. Тех денег на все хватало, нынче – только-только. А ведь не все у нас Герои, как им-то жить, детей, внуков растить и учить?
– Ну и как живут в ваших, например, деревнях?
– Мне как председателю местного совета ветеранов все чаще приходится провожать на кладбище еще совсем нестарых односельчан. Опиваются дешевой гадостью. Казенка-то дорогая... В магазине цены безбожно растут на глазах и буквально на все. Пенсию чуть добавят и тут же ценники переписывают.
– Так ведь скоро денег много будет взамен льгот.
– Лично я как Герой Соцтруда льготами этими практически никогда не пользовался. Возможно, для селян это и благо. Но уж очень мизерное.
– Что еще вас чисто в житейском плане беспокоит?
– Зубного врача, боюсь, переманят из амбулатории. Сберкассу вот закрыли. Люди в пять утра встают, чтобы съездить в Любим за той же символической компенсацией по прошлым вкладам. Я тебе в целом скажу: для народа сейчас мало полезного делается. Больше – во вред получается. Если в этом, повторяю, действительно состоит политика государства, то поневоле начинаешь сомневаться во вменяемости самих политиков...
Валерий ПРОХОРОВ.