Партия «Широкое горло» заявляла, что первостепенная задача – довести худосочных лягушек до уровня жизни упитанных. Предлагалось создать некую счетную палату для учета количества комаров, облюбовавших болото. В случае выявления неучтенных комаров следовало передавать их худым лягушкам. И тогда все лягушки будут иметь одинаковую упитанность, а значит, и одинаковую продолжительность жизни.
Партия «Среднее горло» тоже резко критиковала жирных лягушек за то, что они поедают комаров, предназначенных худым. Но в том, чтобы доводить худых лягушек до уровня крупных, она не видела смысла. «Крупные стоят нам поперек горла! – надрывались с трибун партийные ораторы. – Надо отобрать у них лишних комаров и передать худым лягушкам! Тогда мелкие поправятся, а крупные помельчают! То есть все станут средними, и тем самым будет достигнуто равенство! Средний класс будет не только основным в обществе, но и единственным! Мы – партия среднего класса!» – кричали ораторы.
Лозунг партии «Узкое горло» был: «Мы – за худых!» Комаров, отобранных у толстых лягушек, предлагалось не отдавать худым, а сосредоточить в некоем стабилизационном фонде. Тогда все лягушки будут одинаково худыми. А худосочное равенство самое справедливое и нравственно здоровое. Нечего воровать, некому завидовать, нечем кичиться. Это ли не счастье! Тем более, что стабилизационный комариный фонд будет все больше распухать. Но если вдруг среди лягушек по какой-то причине начнется мор, тут-то и пустить стабилизационный фонд в дело. Умершие мигом зашевелятся и станут пуще прежнего здоровыми и худыми.
Партийными лозунгами обклеивались все приболотные пни. Листья кувшинок были изрисованы портретами улыбающихся кандидатов-аистов. Как правило, на портретах они изображались вместе со своими аистихами и многочисленными аистятами с трогательно раскрытыми ртами. Лягушки в предвыборные дни приобретали эдакий горделивый вид, осознавая себя избранниками своей судьбы. Они требовали от кандидатов-аистов каких-либо доказательств их добрых намерений в отношении будущей счастливой лягушачьей жизни. В ответ на это аисты благодушно очищали болото своими длинными клювами от лишней ряски, устраивали из прутиков и щепочек качели для лягушат, а один, наиболее широкогорлый аист даже умудрился принести откуда-то большой камень, чтобы лягушки могли на нем вволю митинговать.
Широкогорлого аиста в тот год и избрали. Поправиться при нем худые лягушки не успели. Сам широкогорлый ими пренебрегал, предпочитая жирных, но его аистихи и аистята, появившиеся в неимоверном количестве, принялись поедать худых лягушек. И схарчили бы всех полностью и целиком, если бы не подоспели новые выборы.
На новых выборах в начальники болота прошел среднегорлый аист. Но лягушкам от этого не сделалось легче. Спокойно жилось только жирным. К счастью всех остальных, среднегорлый аист весь срок на болоте не процарствовал – за заслуги был повышен в должности и переведен в руководители болотного округа.
Лягушки вздохнули с облегчением и избрали своим главным начальником узкогорлого аиста. Аппетиты у него оказались более умеренными, но зато при его попуститель-стве в болоте появились какие-то доселе неведомые звери с латинским названием Ter-ro-ris-tus pogani. Они стали поедать лягушек проворнее аистов. Терпению лягушек приходил конец. Но и им самим тоже.
И вот недавно прямо с неба падает на болото большая бумага. В ней сообщается: лягушек становится все меньше и меньше потому, что они выбирают себе руководителей-аистов сами. И, как правило, не тех. То есть во всем виновато демократическое болото. Поэтому во имя спасения оставшихся лягушек руководитель болота будет назначаться сверху. И с таким особо широким горлом, чтобы мог поедать зверей Terroristus pogani.
Теперь оставшиеся лягушки время от времени высовываются из воды и поглядывают в небо. Ждут, когда к ним прилетит не избранный, а назначенный аист с особо широким горлом. И дождутся.
Герберт КЕМОКЛИДЗЕ.