Ярославль сегодня и через двадцать лет

Работу над этим объемным и очень сложным документом ведет по заказу мэрии Центральный научно-исследовательский институт градостроительства (Москва). На прошлой неделе то, что уже сделано, обсудил научно-технический совет этого института. Поскольку речь идет об историческом городе, обсуждение проходило с участием Российской академии архитектуры и строительных наук. А в четверг выполненная часть работы с анализом градостроительной ситуации была представлена мэру Ярославля. Некоторые вопросы, которые в связи со всем этим напрашиваются, наш корреспондент задала главному архитектору города АРКАДИЮ БОБОВИЧУ. – Не так давно, года два назад, мэрия издала и широко распространяла красочный альбом под названием «Ярославль. Генеральный план. Концепция», где основные контуры развития города уже были прописаны. Вроде бы взвешенные, разумные. Концепция, ведь это как бы конспект будущего генерального плана? – Первый этап его разработки. Прогноз. – Но, насколько я знаю, та концепция так и не утверждена. Значит ли это, что приоритеты поменялись, и теперь принята новая? – Концепция остается та же. Почему мы ее тогда не утвердили? Для развития города в ней были предложены некоторые территории Ярославского муниципального округа. Но администрация МО была против. Хотя любой город развивается, расширяясь: желает того мэр, глава округа или нет, но территории, которые примыкают к городу, используются горожанами. Участки вдоль улицы Калинина, Космонавтов с разрешения того же главы МО застраиваются горожанами, с разрешения или без питаются от городских электросетей. Раз так, мы рассудили теперь иначе – пусть эти территории будут зонами особого регулирования. То есть принадлежат по-прежнему муниципальному округу, а решения по ним, как мы предлагаем, пусть принимаются обоюдно: администрацией МО, властями города, а иногда, когда потребуется, и с участием областных властей. «Пограничные» вопросы всегда есть и будут, и если их не видеть, в дальнейшем они обязательно обернутся большими или маленькими потерями – не для властей, для населения. Пример – санитарно-защитная зона в районе НПЗ, где сейчас намечается строительство огромного торгового комплекса. Без участия города. А ведь мы не один десяток лет пытались ее озеленять, старались для блага всего города соблюсти требования ученых, экологов... И таких территорий достаточно много. Возникают проблемы по их использованию, подсоединению к сетям, которые все равно не обойти. Мы готовим сейчас предложения, чтобы утвердить такие зоны особого регулирования на уровне области. Схема таких зон войдет в состав нового генерального плана. – То есть город все-таки перешагнет свои границы? – Новый генеральный план делается в существующих границах. На ближайшие пятнадцать-двадцать лет развитие города пойдет в двух районах – Дзержинском, Фрунзенском и за счет уплотнения существующей застройки. Генеральный план исходит, подчеркну, из юридических границ, но мы хотим, чтобы были обозначены и зоны с особым режимом, законодательством такая возможность предусмотрена. – Генплан по причине своей огромности делается частями. Я правильно вас поняла? Какие же его разделы на выходе? – На этот год запланировано выполнить три раздела: схему территориального зонирования, транспортную схему и правила застройки города (которые укладываются в рамки только что принятого федерального градостроительного закона). Примерно в октябре мы предполагаем выйти на их обсуждение. – Генплан разрабатывают москвичи. Пусть этот институт давно работает в нашем городе, практически все современные микрорайоны построены с его участием, но принципы, по которым сейчас застраивается Москва, известны: снести все старое и построить все новое. Москва теряет свой исторический облик. Не грозит ли то же нам в результате появления нового генплана? – Нет, это уже точно. В основе генплана – проект зон охраны, разработанный в свое время институтом «Ярославгражданпроект». Москвичи его не ревизовали – приняли как данность, весь генплан исходит из этого проекта. С учетом того, что город наш исторический, институт даже отступил от принятых раньше им же основ реконструкции городских территорий, таких, как Тверицкая набережная, Коровники – мы видим теперь совершенно другие подходы, более щадящие по отношению к старой застройке. – Сказывается ли как-то работа над новым генпланом на градостроительной политике мэрии? Ваши оппоненты, в том числе на страницах нашей газеты, не раз говорили, что у властей Ярославля градостроительной политики вообще нет. – Я считаю, что она всегда была. Может быть, кого-то она не устраивала и не устраивает – это другое дело. Да, действующий генплан устарел, но мы ведь его корректировали постоянно, и фактически он приближен к современным требованиям. – Но по застройке старых кварталов ведь большинство «войн» справедливые. Не будем сейчас углубляться в эту тему, но согласитесь, что вопрос есть. – Не хотим мы никого задавить! Конечно, те, кто строит в центре, всегда хотят решать свои проблемы. Но мы их тоже всегда будем заставлять обновлять инженерные сети, делать благоустройство, не ухудшать, а улучшать условия жизни людей из соседних домов и кварталов. Каждое такое требование властей – не спонтанное решение, а часть политики управления архитектуры и градостроительства и мэрии в целом. – Одновременно с анализом градостроительной ситуации, представленной в четверг мэру, городская архитектура предложила несколько своих наработок к 1000-летию Ярославля. Можно немножко подробнее? – Таких наработок три. По увековечению исторических мест, где раньше располагались городские заставы, то есть въезды в город. По архитектурно-декоративной подсветке зданий. И по реставрации памятников, которые имеют очень важное градостроительное значение, но на которые по разным причинам не обращают внимания. – И что это за памятники, которые у всех на глазах и в то же время их никто не видит? – Например, Вознесенский приход на улице Свободы, где трамвайное депо. Управление архитектуры и градостроительства обосновало предложения, как храмы Вознесенского прихода вывести за территорию депо, может быть, даже с восстановлением колокольни. Представляете, как сразу обогатится здесь силуэт города! Тут же, за углом, на улице Чайковского, красивое старинное здание ЯГЭС – в нем можно было бы сделать музей ярославской техники. На Кооперативной улице за забором еще одна церковь – пора и ее привести в порядок, не все же в ней будет ремонтное управление. На площади Челюскинцев, в двух шагах от церкви Ильи Пророка, которую знают все, стоит позабытый всеми, кроме специалистов, древний Афанасьевский монастырь, у него интереснейшая история, связанная с событиями 1612 года, и наш долг вывести, наконец, его из состояния запустения и забвения. Есть еще церковь – в Тропино, на старой трассе Московской дороги, где до сих пор рыбный склад. Есть развалины церкви Зосимы и Савватия на Тверицкой набережной – в ней, переправившись через Волгу, молились купцы перед дальней дорогой на Север, в Архангельск. А как она сегодня украсила бы Тверицкую набережную! Мы рассчитываем получить соответствующее распоряжение мэра, чтобы сразу же начать работу по возвращению городу забытых памятников – времени до юбилея осталось совсем немного. Интервью взяла Татьяна ЕГОРОВА.