Шумит печально юхотский лес

Этот "веселенький" пейзаж обрисовали нам жительницы большесельской деревеньки Мошнино, что на Молокше, притоке Юхоти, С. Н. Иванова и Л. Б. Ковальская. Картина, до боли знакомая читателям "Северного края" по публикациям в защиту многострадальных верхневолжских лесов. Их судьба не стала счастливей в наши дни - о том и письмо. "Вырубки идут, - читаем в нем дальше, - и возле шоссе Большое Село - Волыново. Под тяжестью лесовозов обрушивается насыпь, портятся съезды с шоссе". Болит душа у отправительниц письма и за тихую Молокшу: "От массовых вырубок река сильно обмелела". Заканчивают они свой рассказ вопросом: "Кто дает добро на уничтожение лесов в окрестностях наших деревень?". Прямого диагноза происходящему они не дают, но даже по приведенным цитатам нетрудно догадаться, что был бы он прямой и резкий: юхотские леса по-прежнему ждут хорошего хозяина. - Все нормально, люди же требуют лес защитить, - такой была первая реакция прочитавшего письмо первого заместителя главы администрации Большесельского округа, председателя комиссии по лесным аукционам Владимира Лубенина. Сам он между тем тратить время на эмоции не стал - мол, про реку, про дороги - все правильно. Сходу уточнил: в тех краях ведет заготовки частный предприниматель. Береза там спелая, подлежит вырубке. А то будет болеть, гнить. Билет по всей форме выписан Угличским лесхозом. Налоги предприниматель платит, в лесу постоянно держит бригаду человек в десять - пятнадцать. За лесом по Молокше присматривает старейший лесничий Маргарита Васильевна Соколова - беспорядка она как раз не любит. А насчет подступов к березняку, - пообещал Владимир Алексеевич, - попросим ее проверить. В чем, как он считает, авторы жалобы попали в самую точку - когда пишут про дороги. Именно частник в этом не ахти как аккуратен, может и на поле невзначай заехать. Его мирно предупреждали, но пришлось и санкции применить. Оштрафовали недавно господина предпринимателя по суду за порчу дорожного полотна. В голосе комментатора появились металлические нотки. Там же, на Молокше, - заговорил он в тон письму, - есть прекрасная Шиповская березовая роща - государственный памятник природы. К ней-то не будет позволено никому и мизинцем прикоснуться. Добавил: дескать, можно было бы, будь на то его, Лубенина, воля, спелым березнякам у Мошнина и соседних деревень еще дать постоять на радость местным жителям. Но Угличский лесхоз, как видим, иначе решил его участь. А вообще вопрос "Кто в лесу хозяин?" Большесельскую администрацию занимает давно. Округ волен хозяйствовать только в бывших, сильно прореженных, совхозно-колхозных лесах, взятых местным сельским лесхозом в аренду на 49 лет. По словам нашего собеседника, в тех угодьях почти не осталось деловой древесины. Вся она - в лесах федеральных, расписанных по трем лесхозам - Угличскому, Рыбинскому и Тутаевскому, а они подчинены Ярославлю и Москве. По этой причине округ в их деятельность не вмешивается. Хотя, например, от конторы Новосельского лесничества до дирекции лесхоза в Угличе верст тридцать, а от конторы Черемховского лесничества до его рыбинского начальства - вдвое дальше. Гонять технику, понятно, долго и дорого, наблюдать за делянками на таком расстоянии, а тем более, надежно охранять федеральные леса от ворья - проблема из проблем. Вот уже лет десять разгадывает округ эту загадку природы, ратуя за единый гослесхоз в своих границах. Нашла коса на камень. Расчеты и обоснования посылали по инстанциям вплоть до заместителя министра природных ресурсов Юрия Кукуева. Ответы сводились к тому, что подобная перелицовка - слишком дорогое удовольствие. А столица к этому добавляла: да и деревообработка у вас - далеко не Финляндия. Глава округа Владимир Удачин тем не менее позиций не сдает. Нынешней весной свои соображения послал на имя председателя комитета по учету и использованию природных ресурсов областного департамента АПК Владимира Степанова. Еще раз попросили большесельцы принять во внимание и легко просчитываемую в этом варианте экономию на горючем и командировочных (от Большого Села в самый дальний конец округа не больше двадцати пяти километров), и то, что плановые лесоустроительные работы на 2002 - 2003 годы в лесхозах уже заложены и не потребуют дополнительных затрат. И строить для единого гослесхоза ничего не надо. Дирекция его могла бы разместиться в недавно построенном здании Большесельского лесничества на 70 квадратных метров, со всеми хозслужбами. Записка Удачина была обсуждена ресурсниками на координационном совете при областной Госдуме. В свете назревших реформ в лесной отрасли (см. "Чем дальше в лес, тем больше проблем", "Северный край" от 18 июня) вплотную заняться вопросом, остро стоящим и в других округах, поручили специально созданной для этого комиссии. Ну а деревообработку округ и без чьей бы то ни было подсказки уже крепко берет в свои руки. Сами догадались, где по примеру предков взять дополнительные деньги на местного сельхозпроизводителя, не прося их ни у губернатора, ни у Москвы златоглавой. На подворье обанкротившегося ремонтно-строительного предприятия, на законных основаниях отбив его у частников, администрация, пока под крышей МТС, машинно-технологической станции, развертывает новое муниципальное предприятие "Болсевдрев". Туда мы и прокатились с замглавы в конце нашей встречи. На просторном дворе и в цехе у включенной пилорамы, возле готовых к отправке заказчику срубов, штабелей бруса и шпунтованной половой доски крепко щипало ноздри от запаха свежей стружки. Там на прощание мы и устроили перекур на бревнышке. Еще раз прочли письмо из Мошнина. Притормозили на том месте, где наши корреспондентки не на шутку тревожатся за свою Молокшу, пересохшие ручьи и болота. А пока сходимся на том, что слегка режущую слух горожанина "экологию" двух читательниц "Северного края", придется-таки учитывать при реформировании лесной отрасли - даже если это кому-то не нравится. Наши печальницы ведь не из книжек вычитали то, с чем они хотят до города достучаться. Та "экология" видна в их деревне с любого крыльца. Потому и смотрят они в корень, по-крестьянски горюют о тех, сведенных на фанеру, рощах. Как и для их предков, юхотских крестьян, умевших топором - и не в ущерб живому - что ложку выточить, что избу срубить. Для них лес-батюшка, кормилец и защитник. От чад своих он и сегодня ведь ждет такой малости - чтобы по-людски к нему относились.